Черт из табакерки, или извилистый путь Виктора Кондрашова
Виктор Кондрашов, пребывающий с марта 2010 года на посту мэра города Иркутска, выскочил на политический ринг, как черт из табакерки.
До 2009 года он был малоизвестным и совершенно рядовым предпринимателем, затем короткое время традиционно бездельничал в депутатах Законодательного собрания региона, но 14 марта 2010 года неожиданно для всех (и для себя) набрал 62% голосов из числа тех, которые были отданы на выборах мэра города.
К сожалению, демократия на этот раз повернулась к избирателю задом. Мэр из избранника получился, прямо скажем, никакой. Иркутск уже четыре года утопает в весенней и осенней грязи, задыхается от транспортных проблем и медленно уродуется массовыми точечными застройками.
Давайте рассмотрим подробнее, что получается, когда, как писал баснописец, сапоги начинает тачать пирожник.
«Трудная» юность
До определенного времени юный Витя Кондрашов ничем не отличался от ровесников. Жил в бараке в Селиванихе, не страдал ни тонкостью манер, ни изысками воспитания. Правда, учеба, на фоне остальных учеников далеко не блещущей высоким уровнем 29-й школы, давалась легко, что позволило без труда поступить в Институт народного хозяйства. Витя Кондрашов удачно попал под так называемый «эксперимент»: абитуриенты, закончившие школу на «отлично», сдавали всего два вступительных экзамена вместо четырех на любой факультет. В целях успешности эксперимента к ним особо не придирались.
Специальность Витя выбрал, по совету родителей, с перспективой: инженера-экономиста. Правда, в отличие от школы, по словам однокурсников, особым рвением в институте он не отличался, гораздо больше интересуясь традиционными студенческими забавами - вечеринками, прогулками по набережной и безотказными, как автомат Калашникова, нархозовскими девушками.
Очень быстро уже не малолетний Витя понял, что для доступа к простым радостям жизни требуются такая низменная вещь, как дензнаки. Которых у него, выросшего в обычной советской семье, в избытке не было. Законно в советское время быстро и без выездов «на вахту» заработать можно было только одним способом: разгружать вагоны. Витя нашел более легкий, во всех смыслах, способ.
Сначала он начал приторговывать разного рода популярными товарами, но затем напал на поистине «золотую жилу». Он начал шить джинсы. Напомним, на закате СССР джинсы были в большом дефиците, являясь одним из престижных элементов модной и недоступной «западной жизни». Цена на фирменные американские джинсы «Wrangler» или «RIFLE» доходила до 250 рублей, при зарплате инженера 120 рублей в месяц. Однако такие джинсы приобретались только у иностранцев с серьезным риском для своей свободы, а допускались в мир «фарцы» лишь избранные, к которым Витя Кондрашов не относился.
В СССР, однако, массово поставлялась неплохая джинсовая ткань из Индии. Конечно, достать ее тоже было непросто, но гораздо легче, чем фирменные джинсы. А главное - в десятки раз дешевле. Заклепки, пуговицы, нитки, фурнитура, наклейки также ввозились контрабандой и распространялись через торговых работников. А дальше - дело техники, хорошего раскроя и бабушкиной швейной машинки «Зингер». «Правильные» джинсы должны были отвечать нескольким требованиям: они должны были «стоять», влезть в них можно было только, как говорится, «с мылом», цвет джинсов - исключительно синий, и еще они должны были обладать способностью быстро вытираться на коленях и филейных частях. Все это достигалось исключительно мастерством портного и качеством ткани.
Портновская работа у студента Вити вышла простой, но доходной. Уже к 1986 году Иркутск был буквально завален совсем-как-настоящими «Lee Riders», «Levi Strauss» и «Montana». Отличить их друг от друга можно было только по наклейкам: и это понятно, ведь они шились из одной и той же ткани и по одним и тем же лекалам. Джинсы сбывались через своих же студентов по демпинговым ценам в 110-120 рублей и расходились, как горячие пирожки на вокзале. К масштабной работе были привлечены братья и друзья, дело было поставлено на поток.
Отметим, что даже по нынешним либеральным временам такая подпольная, не попавшая под налоговый учет деятельность считается незаконной. А в СССР за подобное предпринимательство, в зависимости от масштабов, можно было легко присесть в колонию на срок от 5 до 15 лет. Джинсовые спекулянты Рокотов и Файбышенко, к примеру, умудрились даже получить высшую меру наказания и были расстреляны.
В свободное от стрекотания машинки и сдачи сессий время Витя «бармил», развозя нетрезвых соотечественников по домам на импровизированном такси. Впрочем, официальная биография гласит, что будущий мэр после института попал по распределению на Иркутский завод тяжелого машиностроения (ныне рынок «Фортуна») мастером участка и работал, как заведенный, от звонка до звонка. Сам Виктор Кондрашов не скрывает, что на самом деле был занят накоплением начального капитала, так как чувствовал, что грядут иные, более свободные, времена. По самым приблизительным оценкам, к концу перестройки Витя Кондрашов мог входить в сотню самых обеспеченных людей Иркутска.
«Деньги делают деньги»
Новые времена Витя принял, как Горький революцию - с радостью и пониманием. Джинсы были уже не в дефиците, идти в бандиты было страшно и не по профилю. Однако шальные деньги радужными облаками разлетались по распадающейся стране, и не подобрать их было просто грешно.
Первой фирмой стала «Панорама» (не путать с ночным клубом), зарегистрированная в марте 1991 года и функционирующая по сей день. Организация сначала занималась видеопрокатом, потом торговлей видеокассетами (само собой, контрафактными), затем розничной торговлей, после - строительством и сдачей внаем торговых мест. Денежки потекли ручейком. Правда, в том же году директор «Панорамы» и друг Кондрашова, Михаил Нестерец, угодил в тюрьму, и фирму пришлось срочно перерегистрировать на адрес недавно приобретенной квартиры будущего мэра в центре Иркутска на улице Гашека.
Странно было бы предполагать, что какой-то крупный предприниматель мог пройти через все лихие 90-е, остаться живым и здоровым, и при этом избежать «взаимоотношений» с криминалом. В 1993 году Виктор Кондрашов знакомится с целой «командой» крайне своеобразных людей, в число которых входили гражданин Израиля Акива Акиваев, а также известные в определенных кругах Сергей Жиделев, Эдуард Гулицкий, Андрей Дмитриев и Павел Римлянд. Вместе они организуют компанию «Иркутская торговая система», в которой Виктор Кондрашов неведомыми путями получает серьезный пакет акций.
По странному стечению обстоятельств, именно организация «Иркутская торговая система», занимающаяся продажей всего и вся, вскоре привлекла внимание регионального отделения РУБОП и вошла во все милицейские досье как «организация, подконтрольная ОПГ».
Некоторое время дела у предпринимателя Кондрашова шли ни шатко, ни валко. Давили конкуренты, наезжала милиция, приходилось и бегать, и прятаться - то есть, жить как все. При этом хотелось еще и кататься на дорогой яхте, барагозить с телевизионными красотками, ездить по заграницам... в общем, жизнь бурлила. Однако к началу третьего тысячелетия годы начали брать свое, кто надо - уехал в нерезиновую, кто не надо - отправился в лучший из миров, и бизнес вновь вышел для него на первое место.
В период с 2001 по 2004 год предприниматель Кондрашов умудрился стать владельцем или совладельцем: охранного агентства «Вымпел», кадрового агентства «Персонал-сервис», ООО «Такота», ООО «Лана», ЗАО «Моден Лайт», ООО «Аскон». Все эти фирмы, за редким исключением, были зарегистрированы все в той же квартире на Гашека.
Совершенно очевидно, что деньги делают деньги. К концу нулевых денег у бывшего цеховика стало очень много. По законам жанра, теперь нужно было или жениться, или идти в политику. Виктор Кондрашов двинул сразу по обеим дорогам.
Первая древнейшая
Есть мнение, что сам по себе в политику Виктор Кондрашов вряд ли бы пошел. При всей своей специфике, человек он не глупый и прекрасно понимал, что никакой политический пост регионального уровня не дает предпринимателю каких-то особых преимуществ.
Однако к этому времени Виктор Кондрашов успел обзавестись новой супругой - Мариной Стрекаловской, женщиной с амбициями и запросами. Как это обычно бывает, богатый папик в возрасте оказался безотказным и послушным супругом. В иркутских кулуарах считается, что именно Марина Стрекаловская-Левада-Кондрашова захотела стать владычицей морскою, подталкивая мужа в политическую сферу деятельности.
К 2009 году, однако, до политических олимпов дотянуться было уже трудно, особенно человеку, неискушенному в интригах и заговорах. При всей своей коммерческой успешности, в политическом плане Кондрашов всегда был и остается человеком простым и предсказуемым. Помог случай: в Законодательном собрании региона освободилось место сложившего депутатский мандат В.А. Примачека.
Дело было за малым: оказаться в списке КПРФ. Ни в какой партии Кондрашов никогда не состоял, а уж к коммунистам бывший советский цеховик и барыга тем более не мог относиться «по определению».
Нам неизвестно, какими способами Виктор Кондрашов сумел уговорить Сергея Левченко вписать его на первое место партийного списка КПРФ и протолкнуть тем самым в депутаты Заксобрания. Об этом можно только догадываться. Однако известно, что в примерно схожей ситуации с другими людьми цена вопроса была минимум пять миллионов рублей. Само собой, из рук в руки, без свидетелей.
Науке не известны результаты деятельности Виктора Кондрашова на посту депутата Заксобрания Иркутской области. Каких-то значимых законопроектов он не продвинул, законотворческими инициативами не отметился, тапком по трибуне не стучал, губернатору строго не указывал. Словом, был серой мышкой.
И тут случилось то, что случилось: место мэра Иркутска, которое долгое время занимал Владимир Якубовский, оказалось вакантным.
«Хорошую должность мэрской не назовут...»
Многие считают, что Виктор Кондрашов стал мэром случайно, решив поучаствовать в предвыборной гонке чисто из соображений престижа и получения политических очков. В 2010 году в Иркутске даже ходил анекдот о том, что свежеиспеченный мэр, проснувшись утром уже в новой должности, долго скреб в затылке и бормотал, что его интересовал не финиш, а лишь забег.
Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что Кондрашов не только хотел в мэры, но и прилагал к этому весьма серьезные усилия.
Напомним, битва за кресло мэра Иркутска в 2010 году являлась, вероятно, редчайшим в истории сегодняшней России образцом победы подлинной демократии над административным ресурсом. Губернатор Дмитрий Мезенцев, послушав не очень умных советов, решил передать власть в Иркутске в ежовые рукавицы экс-сотрудника ФСБ и экс-мэра Братска Сергея Серебренникова. Однако он не учел традиционного противостояния Иркутска и Братска, вследствие чего кандидатура Серебренникова именно на посту мэра Иркутска вызвала жесточайшее возмущение избирателей.
Масла в огонь подлил «железный депутат» Антон Романов, также выдвинувший свою кандидатуру на пост мэра. Романов активно использовал фантастический образ «честного политика», репутацию которого старательно выстраивал много лет. В жестком политическом противостоянии, развернувшемся к февралю 2010 года, ни у кого не было сомнений в победе Романова.
И тут происходит то, что принято называть «финт ушами». Антона Романова снимают с гонки буквально за пару недель до выборов. По официальной версии, которую поддерживал и сам Романов, суд зафиксировалл 20% недействительных подписей, в то время как закон допускает не более 10%. Сопротивляться Романов не стал: он сделал несколько публичных заявлений, в которых, наряду со своей традиционной риторикой, призвал всех своих избирателей голосовать за Кондрашова.
Сейчас, по прошествии четырех с лишним лет, картина видится несколько иной. Романов - боец, который если уж ввязывается в драку, то всегда сражается до последнего, тонкий и хитрый политик, мастер закулисных интриг. Поверить в то, что депутат Заксобрания с 1994 года, обладающий широчайшими связями и в Иркутске, и в Москве, допустил дилетантский прокол на сборе голосов, невозможно. Поверить в то, что он сдался без боя, не устроил десяток показательных судов, не организовал массовые митинги в свою поддержку - тем более невозможно.
Судя по всему, вся операция была достаточно типовым планом, в котором Романов исполнил роль классического «паровоза». По всей вероятности, Романов никогда и не хотел в мэры Иркутска. Ведь мэр - это, по сути, довольно тяжелая и неблагодарная должность, на которой реально приходится работать без ожидания хоть какой-то благодарности. А Романов последние 20 лет если чем и работал, так это языком.
Люди, хорошо знающие Романова, считают, что он пошел на выборы мэра именно с целью красиво «сняться» перед выборами и передать голоса своих избирателей тому, с кем удастся «договориться». «Цена сделки», само собой, осталась под покровом тайны: были ли это какие-то услуги, условия, или банальные деньги - неизвестно. Известно только то, что Кондрашов одержал неожиданную для всех победу.
У разбитого корыта
Уже через месяц после вступления Виктора Кондрашова в должность мэра стал виден его главный недостаток. Он - человек из бизнеса, который привык всегда полагаться на свои силы, слово партнера, расчет ситуации и деньги. При этом, в отличие от Сергея Ерощенко, также пришедшего в политику из бизнеса, игрок-одиночка.
Иркутском Кондрашов начал управлять так же, как управлял своими торговыми и строительными компаниями. Ему казалось, что приказа руководителя достаточно для того, чтобы что-то начало делаться. Он думал, что если человек получает зарплату, то он приложит все усилия, чтобы ее оправдать.
Все оказалось совсем не так. Мэр должен был в первую очередь договариваться. Договариваться Виктор Кондрашов не умел и не умеет. Он, повторимся, прост, прямолинеен и по-своему честен. Он вполне хороший человек - что на посту мэра такого города, как Иркутск, является отягчающим обстоятельством.
Собственно, один раз Кондрашов попытался договориться. Но сделал это совершенно по-дилетантски. Произошло это вскоре после выборов, когда Дмитрию Мезенцеву кровь из носу потребовалось реабилитироваться в глазах политических элит. По просочившейся из обеих «серых домов» информации, Кондрашову было предложено отречься от КПРФ, под знаменами которой он шел в мэры, стать сторонником «Единой России» и получить за это прибавку в бюджет. В противном случае - тоже получить, но уже тот или иной срок. Долго трепыхаться свежеиспеченный мэр не стал, вследствие чего его репутация в глазах избравших его людей тут же рухнула.
Кондрашов искренне хотел изменить жизнь к лучшему. Он пообещал разогнать из мэрии всех ставленников Якубовского - но они ушли только тогда, когда захотели сами. Он пообещал прекратить точечную застройку - но в итоге его самого начали использовать для легализации этой застройки. Он хотел - но не смог практически ничего.
Самое главное, о чем сейчас говорят уже вслух даже сторонники мэра - за четыре года он так и не смог собрать вокруг себя команду. Команду, которая бы его поддерживала, прикрывала, помогала. К подбору персонала Кондрашов всегда подходил с позиций руководителя коммерческой фирмы, видя в человеке только бизнес-хватку. Именно так в мэрию пришли разного рода девочкины, борисовы, разумовы, лебедевы, маковецкие и прочие странные персонажи с крайне сомнительным прошлым. Вероятно, они были неплохими коммерсантами - но на муниципальную деятельность практически все из них смотрели как на бизнес. Причем свой бизнес.
Однако девочкины и разумовы приходят, обогащаются и уходят, мэр по-прежнему не умеет договариваться ни с силовиками, ни с партнерами, ни с большим «серым домом», а город...
А город тем временем разваливается и умирает. Фактически он отдан на откуп стервятникам, стремящимся получить максимальную прибыль из каждого квадратного метра. Строятся целые районы без дорог, парковок и инфраструктуры, гигантские торговые центры и моллы, рынки и офисные центры. Все для получения прибыли.
И Иркутск все сильнее отстает в развитии Красноярска и даже Улан-Удэ, и теряет свой когда-то неплохой потенциал. Из Иркутска просто выжимают все соки - чтобы потом бросить его на обочине, как никому не нужный, сдувшийся шарик...
