Особое мнение с Артемием Троицким
Добрый вечер, добрый день, это программа «Особое мнение», в студии телекомпании, радиостанции Ольга Бычкова. С особым мнением журналист Артемий Троицкий. Добрый вечер.
А. Троицкий: Привет. Ольга, очень рад, что... Сколько раз я тут бывал на программе «Особое мнение», раз 10, наверное.
О. Бычкова: Мы с тобой не совпадали до сих пор.
А. Троицкий: Да. И, вот, наконец-то моя старейшая подруга с «Эха Москвы» Бычкова Ольга, наконец-то, она будет меня...
О. Бычкова: Не надо «старейшая». «Старейшая»... Сам старейший.
А. Троицкий: И я старейший. Я же говорю, старейшая подруга. При этом, естественно, вечно молодая, красивая мамочка.
О. Бычкова: Ладно, мерси. Значит, у нас есть огромное количество всяких средств связи, SMS-портал +7 985 970-45-45 и еще появилась возможность через твиттер присылать сюда же вопросы, в твиттере это будет слово vyzvon, вторая буква как «y», первая буква как «v». Вот. Ну и есть у меня вопросы, которые пришли Троицкому на сайт «Эха Москвы» в интернете – чуть позже до них доберусь. Сейчас хочу начать с истории про Стокгольмский арбитраж, который обнаружил сегодня, что, оказывается, российское правительство по его мнению (Стокгольмского арбитража) было заинтересовано в экспроприации ЮКОСа (об этом «Ведомости» написали), потому что избирательность преследованием, потому что так шли налоговые проверки и так распродавались активы. Стокгольм открыл нам глаза.
А. Троицкий: Да. Я так думаю, что до стокгольмских арбитров все дошло как до жирафа, то есть мы все это знали уже давным-давно. Я рад, что в столице Швеции, очень красивом городе, Стокгольме об этом тоже все узнали. Значит, я так думаю, что главная тут задача – это правильным образом определить того, кто будет выплачивать суммы штрафов, это должен быть Владимир Путин.
О. Бычкова: Лично?
А. Троицкий: Лично-лично. Вот, пусть он. Собственно, как всем известно, заварил всю историю вокруг ЮКОСа, вот, он пусть и раскошеливается. То есть мне, скажем, абсолютно не хотелось бы, чтобы все эти многомиллионные штрафы шли из госбюджета, соответственно, сливались бы там из каких-то социальных программ, из каких-то образовательных программ. Если они сольются, скажем, из каких-нибудь военных там или административных, или еще прочих программ по распилу и обогащению администрации, это можно. Но это вряд ли. Скорее всего, их возьмут откуда-то оттуда, откуда могли бы денежки пойти на хорошие дела. Вот, я считаю, что за все должен расплачиваться Путин. Он у нас парень богатый, как всем известно. В частности, очень неплохо разбогател аккурат на деле ЮКОСа. Так что пусть вот эти самые проценты отстегивает.
О. Бычкова: Ну, как это всем известно? Это бабушки сидят и говорят на лавочке около подъезда, а никаких свидетельств и документов у нас нет.
А. Троицкий: Да-да-да. У нас 100% есть такие свидетельства, есть такие документы и лежат они где надо, и припрятаны кем надо, и рано или поздно, то есть дойдет до В.В.Путина свой Джулиан Ассанж, и я думаю, что мало не покажется никому.
О. Бычкова: А тебе не кажется, что верить в злого царя также бессмысленно, как верить в доброго царя? Это слишком простой вариант. Вот, очень просто все.
А. Троицкий: Я не верю ни в каких царей, я вообще противник самодержавия. Я вообще государство любое ненавижу, даже если оно не монархическое, а, скажем, какое-нибудь там демократическо-либерально-республиканское. Потому что всякое государство – это, на самом деле, пакость. Я как настоящий анархист, да, я считаю, что хорошего тут, в принципе, ничего быть не может. Но в данном случае – да, мы имеем царя конкретно злого, поскольку ничего хорошего за все годы, уже практически десятилетия своего царствования Путин не сделал. Плохого сделал очень много.
Нет, я, в принципе, могу вспомнить парочку вещей неплохих, что он сделал. Он, скажем, отодвинул трубу нефтепровода, ведущего из Сибири к Тихому океану, от озера Байкал. Я так думаю, что этот вот процесс отодвигания, за который мы Путину очень аплодировали как экологии и защитники чистоты озера Байкал, он, собственно говоря, во многом поспособствовал всемерному разобогащению, а также разграблению вот этой самой организации, про которую писал недавно блогер Навальный. Потому что это кажется, вот именно тот самый проект и имеется в виду.
Еще Путин, ну, во всяком случае, не без участия Путина было запрещено истреблять бельков. Это новорожденные гренландские тюлени. Правда, Путин – вот я вспомнил про Байкал – он абсолютно непоследователен в своих действиях, то есть он вообще никогда ни в чем не последователен кроме собственной алчности и жажды власти. Но если говорить о Байкале, как раз сейчас исполняется год с того времени, ну, плюс-минус там пара дней, что Путин подписал указ о возобновлении работы Байкальского целлюлозно-бумажного комбината, который это озеро гробит, причем в отличие от нефтепровода, который то ли угробил бы, то ли нет, этот ЦБК гробит Байкал ежедневно.
О. Бычкова: И уже много лет.
А. Троицкий: Нет, там была остановлена работа. И лично Путин год назад снова этот комбинат запустил. Зачем? Вообще непонятно. Тем не менее, это сделал лично он.
О. Бычкова: Так вот я же говорю. У нас, вот, 2 секунды до перерыва, успей ответить – а я должна успеть спросить. Я и говорю: слишком легко, просто и заманчиво все сваливать на одного Путина. Есть еще очень много людей вокруг.
А. Троицкий: Да-да-да, есть еще масса людей. Единственное, я не хотел бы как-то, вот, поддаваться модной в последнее время тенденции сбрасывать все на русский народ и на то, какой он убогий, апатичный, уродливый и прочее-прочее. Я, все-таки, считаю, что дело не в народе, а в худших его представителях. А во власти сидят именно худшие представители народа, то есть это, вот, самые отобранные уроды из всех.
О. Бычкова: Ладно. На этом очень оптимистическом заявлении прервемся ровно на одну минуту, потом продолжим, видимо, также позитивно.
О. Бычкова: И мы продолжаем программу «Особое мнение». Артемий Троицкий, журналист в программе «Особое мнение» сегодня у нас. Пишите ваши вопросы. Ой, я боюсь, что тут уже их пришло, на самом деле, огромное количество. Сейчас посмотрим. И смотрите, естественно, вебтрансляцию на сайте «Эха Москвы». А, вот, президент Медведев сегодня про коррупцию говорил с теми, кто должен бороться с коррупцией, и сказал, что это очень, вот... Ну, не дословно цитирую, а смысл был такой, что очень плохо, что так много сотрудников правоохранительных органов оказывается замешано в эту историю. То есть, с одной стороны, плохо, потому что к кому тогда бечь, чтобы бороться с коррупцией? А с другой стороны, хорошо, что их привлекают – значит, процесс идет.
А. Троицкий: Нет, ну, президент Медведев вообще очень любит говорить такие, теоретические правильные вещи.
О. Бычкова: Нет, это вопрос: стакан полупустой или полуполный, понимаешь? Вот, ты считаешь как вот? Хорошо?
А. Троицкий: Я считаю, что... Ну, вот, про президента Медведева можно сказать: «Мели, Емеля, и так далее». То есть он все правильно говорит и про коррупцию, и про модернизацию, то есть очень трудно вообще припомнить какие-то высказывания президента Медведева за исключением некоторых внешнеполитических, которые были бы явно неправильными, там, несправедливыми и так далее. То есть он все говорит правильно, он просто абсолютно ничего не делает. Иногда у него бывает шанс что-то сделать.
О. Бычкова: Иногда делает.
А. Троицкий: Не разливаться вот этой Маниловщиной по поводу борьбы с коррупцией, которая вся исходит конкретно от его старшего товарища, о котором мы уже говорили в начале программы, да? А сделать что-то маленькое, конкретное, хорошее.
О. Бычкова: Сделал.
А. Троицкий: Скажем, в случае с тем же Ходорковским, да? Опаньки, и сказал бы: «Нет, ребята, что-то, вот, я как юрист могу сказать, что дело это какое-то гнилое и давайте-ка его или на доследование, или еще как-нибудь». Нет!
О. Бычкова: А он сказал: «Не надо никаких заявлений до решения суда».
А. Троицкий: Да, отлично. Вот, он это сказал, а потом там все было... Вот это его заявление было решением Хамовнического суда проштамповано, как бы, очень хорошо и сразу всем стало ясно, чего вообще, в принципе, стоят такие заявления.
О. Бычкова: Ну почему? Вот, например, после этой истории ужасной с Магнитским, все-таки, что-то произошло. Вот, не так много как хотелось бы, но все равно попытались что-то сделать с бедными заключенными и с теми, кого можно не брать, например, под стражу и не бросать в СИЗО. Вот сейчас принимают как раз поправки.
А. Троицкий: Да нет, я очень рад, если хоть кому-то что-то помогло. Ну, уже большое спасибо. Но я только хотел бы напомнить, что тех ребят, которые заасфальтировали Магнитского, их вскоре после этого наградили, как ты знаешь, представили к наградам, там все такое прочее. И не посмотрели на то, что после этого они все обзавелись какими-то дорогими иномарками, виллами и миллиардами, в смысле, миллионами.
О. Бычкова: Нет, понимаешь, там другая история. Там же, с одной стороны, не наказали, а наградили или недостаточно наказали тех, кто имел к этому отношение – это одно. А другое дело...
А. Троицкий: Их поощрили, их поощрили!
О. Бычкова: Да. Но совсем другое дело – это, как бы, параллельная история, не имеющая прямого отношения – что, все-таки, попытались с подачи Медведева что-то сделать для тех, кто сидит, или для тех, кого могут туда бросить.
А. Троицкий: Понятно, Ольга. Ты...
О. Бычкова: Я за справедливость.
А. Троицкий: Ты – сторонник теории малых дел со стороны больших чиновников. Я – сторонник того, чтобы больших чиновников гнать из страны поганой метлой. Или, скажем, вот, их всех посадить в кооперативе Озеро. Знаете, у них есть там такой отличный известный кооператив Озеро – там и Путин, и Тимченко, и какие-то Ковальчуки, и какие-то Роттенберги, в общем, то есть у них там теплая компания. Вот, пусть они все живут в кооперативе Озеро, отбивают друг у друга гламурных жен и любовниц, и все это было бы огорожено стеной, а вокруг стояли бы камеры, вся остальная страна с удовольствием наблюдала бы за этим реалити-шоу.
О. Бычкова: А страна привыкла, что у нее есть отец родной. А если 2 отца родных, так еще даже в 2 раза лучше.
А. Троицкий: Страна может иметь массу вредных привычек, и, как бы, мы все об этом знаем. Скажем, пьянство – ужасная привычка. Иметь отца родного, причем желательно садиста, да? Такого, реального садиста как Сталин, Иван Грозный или, там, Путин. Но я считаю, что от вредных привычек надо избавляться. Это плохая привычка, очень плохая привычка и нечего такой привычкой вообще гордиться. А такие отцы родные – они должны как минимум платить алименты.
О. Бычкова: (смеется)
А. Троицкий: И поэтому я и считаю, что Путин должен за Ходорковского всяким там Стокгольмским арбитражам отстегивать из собственного кармана.
О. Бычкова: Арбитражам?
А. Троицкий: Ну, я не знаю, что это такое.
О. Бычкова: А не Ходорковскому, не нам? Там, не кому-нибудь?
А. Троицкий: Это их дело. Нам – само собой. С Ходорковским, я думаю, рано или поздно они могли бы договориться.
О. Бычкова: Ладно. Фрилансер из Биробиджана задает вопрос: «Будучи музыкальным критиком, как вы оцениваете (это про Путина) исполнение начинающим, но весьма перспективным певцом В.В.Путиным джазового стандарта «Blueberry hill»? Не показалось ли вам, что он исполнялся под фонограмму?» Мне не показалось, что под фонограмму.
А. Троицкий: А я вообще не смотрел. Так что, товарищ из Биробиджана, ничего вам не могу сказать. То есть я знаю, что Путин там что-то наигрывал. Думаю, что это долго репетировалось. Но я как музыкальный критик, в общем-то, не любитель я такого рода шоу, да? Я их даже и по Первому каналу никогда не смотрю, то есть я имею в виду всякие новогодние программы и так далее.
Но я могу точно сказать, что если выбирать между артистом Басковым и артистом Путиным, вот, пожалуй, я предпочту артиста Путина, потому что хуже Баскова быть не может вообще ничего.
О. Бычкова: Почему это?
А. Троицкий: Без комментариев. По-моему, это и так понятно.
О. Бычкова: Ну, хорошо. Ладно, хорошо. Хорошо, пускай так. Еще сегодняшняя одна история про польский самолет, конечно. Продолжается вот этот вот, такой странный обмен мнениями между польской и российской стороной по поводу заключения авиационного комитета. Мы не специалисты в самолетах с тобой совершенно, мы ничего не понимаем, мы можем только сердцем выбирать между тем или другим, да? Вот, ты кому больше веришь – полякам, русским или авиационному комитету в этой истории?
А. Троицкий: Ну, я думаю, что тут вообще история такая. Она, естественно, началась максимально трагически с этой катастрофы, а потом, как бы, она ушла в такое, довольно, как это ни кощунственно звучит, но симпатичное русло. То есть в кои то веки наши руководители проявили себя не какими-то великодержавными козлами, а нормальными сочувствующими людьми. То есть поляки так обалдели от этого, что тут же стали с Россией дружить и очень удачно прошли у них выборы под эту сурдинку, и все это оценили как великую победу российской внешней политики, и все такое прочее – начали у нас, наконец-то, с Польшей как-то налаживаться отношения, в том числе и благодаря вот этой беде, которая, как говорится, сплотила.
О. Бычкова: Так теперь выясняют, кто виноват. И начинают кивать друг на друга.
А. Троицкий: Вот. А сейчас, соответственно, вся эта история стремительно начинает разваливаться и тухнуть. То есть я так понимаю, что история там была такая. То есть наши говорят, что мы предложили полякам уйти на запасной аэродром, поляки сказали: «Мы не будем уходить на запасной аэродром». Тогда наши сказали: «Ну и тогда делайте как хотите. Точка». Что в принципе, конечно, было не очень правильно и не очень гуманно. И я согласен с поляками, скажем, в том (да и, скажем, с некоторыми нашими экспертами), которые утверждают, что нужно было в категорической форме им запретить садиться на этот аэродром, тем более что это аэродром военный, а у военных имеется такая вещь как приказ, да? Этого сделано не было. И потом там вся вот эта вот, какая-то очень мутная история с переговорами российских диспетчеров с то ли Москвой, то ли Смоленском, то ли еще кем-то.
О. Бычкова: Сейчас они говорят, что над пилотами там завис их начальник военный, который, значит, с одной стороны, был не очень трезвый, а с другой стороны давил на них авторитетом и заставлял принимать неправильные решения.
А. Троицкий: Очень может быть.
О. Бычкова: И что они сами во всем виноваты, короче говоря.
А. Троицкий: Очень может быть, что так оно и было. На мой взгляд, вот то, что сказал их премьер Туск, это все довольно взвешенно. Он сказал, что основная вина лежит на польских пилотах. Но вместе с тем, и Россия могла бы сделать что-то немного по-другому и что-то получше, и что-то поэффективнее и как-то более адекватно справиться с этой ситуацией. Наши этого признавать не хотят, типа, что мы в полном шоколаде, мы абсолютно безупречны, а поляки, значит, напились и упали в канаву.
О. Бычкова: То есть ты Туску веришь, а нашим не веришь?
А. Троицкий: Я считаю, что тут, как бы, дело не в Туске. Я же сказал, что Туск дал, как мне кажется, максимально возможную объективную оценку, он сказал, что основная вина лежит на польских пилотах. Вот. Но говорить о том, что российские диспетчеры и прочие там все эти авиационные службы, а также вот этот самый МАК, занимающийся расследованием, были абсолютно безупречны, я думаю, что это тоже неправильно. И, конечно, было бы правильно нашим каким-то людям, если не авиационным, то уж пусть тогда политическим сказать, что «мы очень сожалеем, наверное, мы могли бы все сделать получше, если бы заранее знать. Да, могли неправильно сориентироваться и допустить ошибку, и извините нас, пожалуйста» и так далее.
О. Бычкова: Но они этого не сказали.
А. Троицкий: Это было бы по-человечески, еще раз там все поразились бы нашему гуманизму. Но в этот раз не поразились и не поразятся.
О. Бычкова: А почему они сейчас не могут этого сделать? А уже, ведь, такой шаг делали к полякам, да?
А. Троицкий: А потому что снова вошли в привычную вот эту хамскую колею, вот и все.
О. Бычкова: Ну, вышли же из нее, понимаешь? Вот, это удивительно, потому что, ну, если уже один шаг сделан, то дальше уже проще, да? Вот, с поляками уже так как-то сумели себя переломить.
А. Троицкий: А я уже сказал, власти у нас не последовательные. То есть если бы были у нас у власти умные, логичные люди, которые после А говорят Б, после Б – В и так далее, они очень может быть и оценили бы эту ситуацию таким образом, что даже если они искренне считают, что мы абсолютно правы, надо было сделать какие-то реверансы, какие-то оговорки и так далее. В данном случае – «Ну его нафик все, и пошли к черту. Мы сказали, значит, так оно и есть». То есть это уже такая, обычная российская хамская история.
Очень жаль, потому что, на самом деле, всегда лучше иметь какие-то страны, тем более соседние страны и страны с общей историей в друзьях, а не во врагах.
О. Бычкова: Быстрый вопрос, быстрый ответ. От слушателя Хантера: «Что станет с Джулианом Ассанжем? Отыграл ли свое Викиликс?» По-моему, отыграл, по-моему, уже эта история превращается в какой-то фарс.
А. Троицкий: Значит, что станет конкретно с Ассанжем и с Викиликсом я не знаю, я очень надеюсь, что он еще не отыграл и что Викиликс еще даст шороху. Но даже если вот этот конкретный ресурс под названием Викиликс по каким-то причинам, административным, политическим, уголовным и так далее будет западной машиной зажат, я уверен на 100%, что появятся новые Викиликсы. Они уже будут по-другому называться, но вот эта тенденция...
О. Бычкова: То есть все начнут сливать информацию.
А. Троицкий: Все начнут, но не все те, кто имеют возможность это сделать. Они будут это делать. И все уже, то есть Викиликс – он, как бы, пробил брешь. Он показал пример и очень хороший, очень правильный пример. Я думаю, что теперь это станет всеобщим хобби. А, может быть, и профессией.
О. Бычкова: А теперь выяснилось, что Ассанж просто хотел заработать на этом деле 5 миллионов – он поставил себе такой бизнес-план. И говорит: «Давайте деньги, потому что по-другому не получается». Как-то сомнительно, нет?
А. Троицкий: Сомнительно что? Для меня сомнительно то, что он это делал ради того, чтобы заработать 5 миллионов. Я так думаю, что 5 миллионов – это просто, как бы, побочный продукт, а он хотел совсем другого.
О. Бычкова: Понятно. Перерыв делаем на несколько минут. Артемий Троицкий вернется в эту студию.
О. Бычкова: Продолжаем программу «Особое мнение», у микрофона Ольга Бычкова, с особым мнением Артемий Троицкий. Я говорила в начале, что у нас заработал твиттер для отправки вопросов в эфир «Особого мнения», в эфир «Эха Москвы». И я вижу, действительно, что он работает, приходят вопросы, где написано «Источник сообщения – твиттер», но, собственно, содержательных вопросов я еще не успела разглядеть, потому что все пытаются тестировать эту историю. Например, Викентий Панков, который спрашивает: «Какие вопросы можно задавать и кому они будут отправляться?» Вот, задавайте и, вот, они отправляются так же, как вопросы через SMS-портал, ровно также гостям. А какие вопросы можно задавать, дорогой Викентий Дмитриевич, это уж ваше дело, конечно. Другое дело, что вам виднее, что задавать, а нам виднее, что спрашивать.
А. Троицкий: А мне остается только отвечать.
О. Бычкова: Да. Если получится, конечно. Несмешная история, в действительности, из Питера. Там просто каждый день приходят сообщения о том, что очередной кусок льда упал с крыши. И сегодня на юго-западе Санкт-Петербурга целой глыбой убило 6-летнего мальчика, который скончался в больнице. Там люди были рядом вместе с бабушкой, которые его, не дожидаясь скорой, подхватили, побежали с ним в больницу, но уже, к сожалению, было поздно. Чего такое происходит-то в Питере? Я не понимаю. У нас тоже падает снег.
А. Троицкий: В Питере происходит полный ужас. То есть глыбы эти там падают повсюду. Вот, не далее как вчера упала глыба на машину дочери моей подруги, Жени, студентки Журфака МГУ, пробила ветровое стекло. Причем, это как? В одном из самых престижных домов Петербурга, так называемый Толстовский дом между Фонтанкой и Рубинтшейна.
О. Бычкова: В прошлом году я там была, вот, ровно год назад в январе между Фонтанкой и Рубинштейна, был такой же ужас, как в других во всех местах – там просто абсолютно нечищенные были прошлой зимой.
А. Троицкий: Да, там полный абсолютный ужас. Там, кстати говоря, только что начали рушить дом на углу Фонтанки и Невского, то есть самый центр, то есть около Аничкова моста стали рушить дом. Это вообще! Это абсолютно неслыханно!
О. Бычкова: А там пикетчики пытаются стоять.
А. Троицкий: Вот, я надеюсь, что они выстоят. Но вообще это Валя-полстакана, то есть имеется в виду Матвиенко, вот, я так понимаю, что история с москвичом Лужковым ее вообще ничему не научила. Лужкова в Москве по крайней мере половина населения если не любила, то хотя бы уважала и была ему за что-то благодарна. Матвиенко ненавидит люто весь Питер, то есть я не встречал в Петербурге ни одного человека, ну, может быть, ее очень любят ее подчиненные, а также ее сын, который с ее помощью вошел в список Forbes.
О. Бычкова: А я слышала противоположное от просто людей в Питере. Ну, знаешь, сколько людей, столько мнений. Ты согласись. Там все что угодно.
А. Троицкий: Я слышал только конкретно это. То есть абсолютно бездарная в плане управления, алчная дама, которая, как правильно написал в своем открытом письме питерский актер (не помню имени и фамилии), которая абсолютно не любит этот город, к нему равнодушна и использует его просто как дойную корову конкретно.
О. Бычкова: Этого мы не знаем – мы знаем, что улицы не убираются.
А. Троицкий: Это мы знаем. Вот, то, что улицы не убирают, это маленький индикатор того, что происходит. А другой индикатор – это то, что рушат дома уже просто на Невском проспекте. А что еще надо знать? Достаточно пройти по Питеру – это просто, это одна большая Потемкинская деревня. Вот ты вот идешь по Невскому и сворачиваешь к Зимнему дворцу, и вроде так, все нормально, так все покрашено и так далее. Шаг влево, шаг вправо, шаг на Марата, шаг на Маяковского или там, не дай бог, в какой-нибудь дворик – и все, это ужас, это разруха, это полный мрак. Вот. И все это сносится, поскольку признается аварийным, и это сносится, и тут же это достается Матвиенко и ее подельникам, и строятся какие-то там торговые центры, отели, элитное жилье и все такое прочее.
Обычная история. Москвичам очень знакомая. Но Москва – это город, как бы, уже загубленный. Очень не хотелось бы, чтобы Питер пошел по этой же трагичной дорожке.
О. Бычкова: Алексей из Королева, математик-программист: «Считаете ли вы Анну Чапман героем нашего времени? Спасибо», - говорит Алексей.
А. Троицкий: Да, Анна Чапман – несомненно герой нашего времени.
О. Бычкова: Анна Чапман теперь возглавляет политическую организацию.
А. Троицкий: Герой нашего времени 100%. То есть, во-первых, это дитя КГБ, то есть у нее отец – то ли генерал, то ли полковник в этой самой организации. Во-вторых, пошла по той же дорожке, не снискала никаких абсолютно успехов, то есть халтурщица, да? Ничего делать не умеет абсолютно, судя по всему даже и в постели, хотя тут я ничего не могу сказать.
О. Бычкова: Нет, мы об этом ничего не можем сказать.
А. Троицкий: Да, ничего не можем сказать.
О. Бычкова: И также мы не можем сказать ничего о разведке, потому что мы не знаем.
А. Троицкий: Но то, что она ничего не сделала в плане разведки, это абсолютно точно.
О. Бычкова: Откуда это известно?
А. Троицкий: Ну, как бы...
О. Бычкова: Это все секреты-секреты.
А. Троицкий: Это не секреты, это известно. Она там занималась тем в Штатах, что у нее была контора по торговле недвижимостью и в этой конторе она покупала недвижимость для всяких наших гэбэшных, грушных или каких-то там еще чинов, какие-то хорошие американские домики и квартирки. В этом плане, я думаю, она неплохо преуспела.
О. Бычкова: Ну, значит, выполнила задание Родины.
А. Троицкий: В плане того, чтобы раздобывать американские военные секреты или даже хотя бы соблазнить каких-то тамошних видных ученых, конструкторов или разведчиков, вот в этом она не преуспела абсолютно. Тем не менее, была у нас максимально обласкана и прочее, и прочее. То есть это вписывается вот в эту вот линию, то есть, вот, я заметил, что Путин наш... Вообще, у меня такое ощущение, что очень много я об этом типе говорю, но ему явно не дают покоя лавры Берлускони. То есть имеется вот этот самый итальянский кавалер Берлускони, который Путина, как известно, друг и Путин, вот, с ним абсолютно по пословице «куда конь с копытом, туда и рак с клешней». То есть я бы и Берлускони бы этого конем бы особым не назвал, но жеребец он несомненно. И, вот, он, как известно, постоянно радует Италию всякими женскими скандалами.
О. Бычкова: Ну так им же это нравится, итальянцам нравится, раз они его выбирают и терпят. Значит, так и надо.
А. Троицкий: Правильно-правильно. Кстати, знаешь, что подарил Путин Берлускони на день рождения?
О. Бычкова: Забыла.
А. Троицкий: Постель, огромную двуспальную постель.
О. Бычкова: Да ладно?
А. Троицкий: Я тебе клянусь. То есть это такой хороший фрейдистский подарок. Нет, пацанский. Это пацанский юмор.
О. Бычкова: Нормально. Такие, мужские шуточки.
А. Троицкий: Да-да-да.
О. Бычкова: Ты же знаешь, какие мужские шуточки бывают, лучше меня, наверняка?
А. Троицкий: Я знаю, какие бывают такие, дурные мужские шуточки. Вот это как раз абсолютно шуточка такого, низкого, я бы сказал, класса. А так – да. То есть я помню, где-то лет 10 тому назад все говорили про оперную певицу Анну Нетребко, что, вот, она – фаворитка Путина. И я помню, был концерт, Нетребко в консерватории как раз в разгар всех этих слухов, и там были все. Ну, то, что там были все олигархи, это само собой. Но они и без того время от времени в консерваторию ходят. Но там сидели все люди из правительства, там сидели все люди из президентского аппарата, там сидела вся партия «Единая Россия» и прочие, и прочие. Ни с того ни с сего в консерватории в этой самой плохо отремонтированной на концерте Анны Нетребко. Потому что как бы считалось, что там надо быть, потому что это фаворитка Путина. Ну, с Нетребко, видимо, у них не срослось. Возникли комсомолки-спортсменки и так далее.
О. Бычкова: Если бы ты был балериной или оперной певицей, согласись, что в твоих интересах было бы распространять разные слухи, вне зависимости от того, что там, на самом деле.
А. Троицкий: Я думаю, у Нетребко нет такого ресурса. Ресурса у нее нет влиять на партию «Единая Россия», а также правительство и президентский аппарат. Нет, ну, я так думаю, что слухи распространялись из другого источника, но они были очень мощные, как бы, очень лестные для Путина, потому что Нетребко – и певица хорошая, и женщина красивая.
Ну а потом пошли уже там Алина Кабаева, вот, последняя в этой серии – это Анна Чапман. Но я должен сказать, что, конечно, уровень падает. То есть по сравнению с Нетребко и даже Кабаевой, Анна Чапман, конечно, как эталон женской красоты и вообще чего бы то ни было женского, вообще не канает.
О. Бычкова: В данном случае слухи являются отражением не столько реальности, потому что мы про реальность просто физически не знаем. А слухи являются отражением неких настроений, да?
А. Троицкий: Наверное.
О. Бычкова: То есть, вот, должен быть такой образ, который должен кому-то приписываться непременно.
А. Троицкий: Да. Но почему-то в некоторых других странах, ну, вот, за исключением разве что Италии. И то в Италии, как известно, одна половина населения – она за Берлускони, а вторая ожесточенно против Берлускони и бьет его какими-то там бронзовыми скульптурами, да? А, вот, скажем, в стране Америке возник такой Билл Клинтон, который тоже устроил там со студенткой-практиканткой какие-то эротические игры.
О. Бычкова: Не, не тоже – там было доказано, доказано было.
А. Троицкий: Да, да! Это было доказано. Точно так же, как было доказано то, что Клинтон лгал, когда отрицал это все. И что стало с Биллом Клинтоном? В общем-то, карьера его на этом деле, хоть там до конца президентского срока он и дотянул, но карьера его закончилась.
О. Бычкова: А Моника Левински – тоже не Мэрилин Монро, между прочим. Абсолютно.
А. Троицкий: Абсолютно. Нет, тут я не собираюсь с тобой обсуждать вкусы Клинтона, Путина и так далее. Я так думаю, что у них у всех вкусы дурные.
О. Бычкова: Ладно. Артемий Троицкий был в программе «Особое мнение».
А. Троицкий: А, может быть, и у меня тоже.
О. Бычкова: А, может быть, и всех вместе.
А. Троицкий: Пока.
