Марк Меерович: «Хватит жить по советским стандартам!»
Город должен быть удобным, безопасным и интересным для жизни. И если он этим требованиям не отвечает, из него будут уезжать.
Иркутск ежегодно покидает около 40 тысяч человек. Правда, примерно 32 тысячи прибывает на их место из других населённых пунктов Приангарья, но сальдо миграции всё равно отрицательное. Почему? И как получилось, что один из красивейших городов Сибири («интеллигентнейший», «почти Европа» — говорил о нём Чехов) по прошествии сотни лет стал объектом для постоянной критики — как самих горожан, так и заезжих федеральных чиновников.
— Проблема Иркутска — в неправильной градостроительной политике, — уверен один из ведущих архитекторов города Марк Георгиевич Меерович. Он, как коренной иркутянин и патриот родного города, категорически убеждён в том, что старый деревянный Иркутск — это не бремя, а благо — ресурс будущего, которым нужно грамотно распорядиться.
Что роднит Иркутск с Венецией?
— Архитектурно-градостроительных проблем в Иркутске очень много. Но главная из них — сохранение исторического наследия, — убеждён Марк Меерович. — За предыдущие годы наделано столько безответственных и безграмотных землеотводов, что многие перспективные градостроительные решения, заложенные в генплан, сегодня уже не могут быть реализованы. Их вынужденно и не слишком грамотно меняют. Ну, например, предполагалось, что улица Советская будет принимать основной поток транспорта с нового моста и уводить его в обход центральной части города. Но сегодня выполнить это решение оказывается невозможным, потому что на Советской некоторые здания оказались построены за «красной линией». И улицу теперь нельзя расширить. И сейчас лихорадочно придумываются новые схемы. Например, с целью перенаправить транспорт по улице 3 Июля.
Казалось бы, ничего страшного. Однако — нет. Потому что это решение резко приближает движение транзитных потоков транспорта к центру города. Предлагается пустить эти потоки по ул. Софьи Перовской, где, кстати, до недавнего времени было много памятников архитектуры. Сейчас они почти все погублены. Остались единицы, да и те уничтожаются. Так, например, буквально две недели назад без всякого разрешения незаконно раскатан дом по ул. Софьи Перовской, 15.
— Но ведь наш центр — это действительно трущобы: разваливающиеся неэстетичные постройки без воды, канализации. Жить там невозможно. Что-то же с этим нужно делать?
— Венеция, замечу, тоже вся состоит из трущоб. В полном смысле этого слова — штукатурка отваливается, крысы по каналам плавают. Но это город мирового значения, где туризм — главная статья доходов горожан. Что, деревянный Иркутск нельзя превратить в Мекку туризма? Можно! Причём, заменив ветхое жилище на точно такие же жилые дома, но по-современному благоустроенные. С индивидуальными двориками, садиками.
В центральной части города много по-настоящему ветхих строений. Но может быть, пора задать вопрос — кто виноват, что эти здания в таком состоянии? Понятно, что это вина не только нынешней администрации.
Проблема тянется ещё с советского периода, ведь именно советская власть целенаправленно ликвидировала частное жилище, превращая усадебную застройку в коммунальное жильё.
Но и в постсоветский период руководством городов ничего не сделано для того, чтобы сохранить исторические деревянные кварталы. Был выбран вполне советский подход — снос и уничтожение.
Власть говорит: «Иркутск так плохо выглядит, потому, что в нём много деревянных ветхих строений». Но это неправда. Взгляните на новые микрорайоны -Университетский, Первомайский. Там что, чище? Порядка больше? Нет, в отношении благоустройства, чистоты и озеленения там ещё хуже, чем в центре. Напротив, именно историческая застройка центра города хоть как-то облагораживает его среду.
Да, в центре Иркутска много трущоб (по определению ЮНЕСКО, жилая застройка, которая не имеет воды и канализации — это трущобы). Люди не должны жить в таких условиях. Их нужно переселять. Для этого есть федеральная программа, есть деньги. Но сносить трущобы, отдавая землю под точечные многоэтажные бетонные новостройки, — преступление в отношении облика и статуса Иркутска как исторического города. И слова о том, что, расселяя ветхое жилище, невозможно сохранить историческую застройку, — враньё.
— Про точечную застройку: очень много нареканий со стороны общественности к властям города было по её поводу. Насколько это актуально сейчас?
— Идеология точечной застройки состоит в том, чтобы сносить ветхое жильё, но вместо того, чтобы на его месте восстанавливать историческую аутентичную среду (о необходимости восстановления которой общественность говорит не первый год), эти как бы «высвобожденные» участки земли отдаются под новую застройку — дорогую коммерческую недвижимость или элитное жильё. Подобное недопустимо! В Иркутске не только отдельные памятники, но вся историческая, рядовая усадебная застройка составляют обаяние города.
Советскую градостроительную политику нельзя продолжить. Уничтожат историческую среду нашего города, прикрывая благими лозунгами своё неумение работать в рамках современной урбанистической философии, и покидать его будет гораздо больше людей.
Почему власти отказали ЮНЕСКО
— А что же нам мешает развернуть программу сохранения культурного наследия?
— С 1998 года Иркутск, как ценнейший и уникальный объект культурного наследия, сконцентрировавший в себе целостные фрагменты исторической деревянной застройки, находится в предварительном списке ЮНЕСКО для внесения в список Объектов Мирового Культурного Наследия. Но когда ещё в те годы представители ЮНЕСКО заявили о своей готовности утвердить финансирование программы сохранения историко-культурного и архитектурного наследия города и дальше вкладывать деньги в Иркутск, наши власти не просто проявили пассивность — они отказались подписывать такую программу. Думаете, почему?
Потому что прекрасно понимали: принятие подобной программы предполагает не только деньги, но и контроль за их использованием, контроль за судьбой памятников, недопущение их сноса и уничтожения, например, из-за случайных пожаров. Это означало, что невозможно будет, также безответственно, как сейчас, раздавать участки земли в центре. Принятие подобной программы сильно ограничивало бы коммерческий интерес новостроек в центре города и привело бы к тому, что ЮНЕСКО начало бы осуществлять контроль за состоянием городской среды и градостроительной политикой применительно к заповедной части. А это значило, что городской администрации пришлось бы добровольно брать на себя ответственность за сохранение и улучшение исторической среды, начинать действовать в рамках мировых законодательных ограничений. Не захотели. А позиция у ЮНЕСКО такова: помогать только тем, кто хочет что-то сохранить, у кого есть программы. Работа дальше не пошла, и денег не дали.
Вообще, вина администрации города — в неспособности правильно и последовательно организовать сначала разработку, а потом реализацию градостроительных планов и программ. Власти не могут или не хотят правильно распоряжаться землёй, грамотно вести градостроительную и жилищную политику — чтобы преодолеть дефицит жилья, улучшить условия жизни горожан, обустраивать среду. Сделать так, чтобы и сам город развивался, и историческая часть его при этом не страдала.
Взять хотя бы такую «мелочь», как бесконечная замена облицовочной плитки на тротуарах города. Почему каждый год её приходится менять? Кто поставляет некачественную плитку, которая служит не больше одного сезона? Кому это выгодно? Не лучше ли было бы сразу положить надёжный и вечный гранит, как, например, на ул. Сухэ-Батора?
— Сейчас много говорится о том, что у города должна быть своя философия. Вот и на ближайшем Байкальском экономическом форуме эту тему будут поднимать. А какой должна быть философия нашего города?
— Прежде всего — сохранение исторической застройки. В Иркутске огромное количество памятников. Но их судьба — особая проблема. Их сносят, уничтожают, их выводят из списка особо охраняемых объектов. Чем у нас занимается служба по сохранению объектов культурного наследия Иркутской области — сохранением или уничтожением? Ведь за последнее время этой структурой из списков памятников выведено 250 объектов. Не введено ни одного! Конечно, инвесторы, строительный бизнес и все, кто желает заскочить на территорию центра города, заинтересованы в сокращении списка памятников. Но когда кто-то говорит, что в городе должно быть не более 450 или 600 особо охраняемых объектов, — эти слова безответственны. Потому что никто — ни чиновники, ни строители, ни инвесторы, на девелоперы — не вправе определять, сколько городу необходимо памятников. Об этом могут судить только специалисты.
— И каким видится выход — вообще ничего не сносить?
— Ситуация объективно сложная. Мэр находится в таком же положении, как и другие руководители администраций городов, подобных Иркутску. Много ветхого жилья. Люди категорически не должны жить в подобных условиях. Их надо переселять. И чтобы решить эту задачу, администрация зачищает наиболее инвестиционно привлекательную территорию в центре под новое строительство. Чтобы вменить девелоперам расселение тех, кто живёт здесь в ветхом жилье. То есть, для города в целом, если смотреть только с хозяйственной стороны, — процесс позитивный, и вполне понятно, почему мэр на это сориентирован.
Но это скорее недостаток, что иркутская власть поступает точно так же, как и везде. Никакого уникального, специфичного, адекватного исключительно для Иркутска пути не ищется. А город у нас и уникальный, и специфичный, и исключительный. Потому что на Транссибе крупных городов с таким обилием ковровой, средовой, всё еще пока целостной, деревянной застройки уже не осталось. Турист у нас транзитный, и чем на дольше мы его здесь задержим, тем больше пользы и для бюджета в том числе.
Но вопрос не столько в туристах, сколько в восстановлении жилой среды уникального типа — малоэтажной, усадебной, частной, деревянной, с редчайшим декоративным убранством, которого нет в других местах. Туристу интересен местный колорит, фрагменты исторической среды, которой нет на западе. А жителям Иркутска нужна комфортная среда повседневной жизни и возможность медленно и с удовольствием гулять по улицам родного города.
Да, в последние годы много сделано. Иркутск в чём-то стал лучше. Но то, в чём он стал хуже, — перевешивает все положительные стороны. Ясно, что город нуждается в особой программе. В ней обязательно должно быть предусмотрено кроме всего прочего и функциональная децентрализация, решение транспортных проблем, которые вызваны строительством в центре города всё новых и новых многоэтажных офисов, деловых, торговых центров!
Вместо того чтобы строить их там, где сосредоточены люди, — в периферийных жилых районах. Тогда людям не придётся ежедневно ехать в центр за покупками и на работу. Вся современная теория урбанизма последних 50 лет направлена на децентрализацию городов. Именно на периферии строятся спортивные центры, магазины и прочая инфраструктура. И это удобно. А мы всё продолжаем жить по советским стереотипам — стремимся строить в центре многоэтажные жилые комплексы, все функции стягиваем в центр. Пора отказываться от пережитков советской градостроительной теории. Если мы, конечно, хотим, чтобы люди оставались в нашем городе, а не уезжали из него, как сейчас.
