Выпить реку и выйти сухим

Промышленное «освоение» Китаем пограничных водных ресурсов приведет к экологической катастрофе в России — при ее полном молчании.

Когда Россия с Китаем делят сотню-другую квадратных километров эфемерных необитаемых островов, которые непрерывно перемывает переменчивая река, это вызывает нешуточные страсти. Но когда из-за отсутствия согласия между странами обрекают на гибель саму пограничную реку, питающую две страны, — вопрос отдают на откуп чиновникам, которые вносят в него еще большую путаницу.

Итак, в китайской префектуре Хулунбуир начал функционировать канал между рекой Хайлар (верховья реки Аргунь) и озером Далай. Известно, что канал рассчитан на переброску в среднем 1 кубического километра воды в год, а строящиеся следом водохранилища выше по течению Хайлара — на забор еще одного кубокилометра или более. Сток Аргуни близ Забайкальска в среднем составляет 3,5 кубокилометра в год, то есть в ближайшие годы трансграничная река может лишиться более половины стока, но аппетиты соседей на этом не вовсе иссякнут. Согласно оценкам специалистов Даурского государственного природного биосферного заповедника, последствия могут быть необратимыми:

— сокращение территорий водно-болотных угодий угрожает популяциям перелетных и гнездящихся птиц, включая 19 краснокнижных;

— активизируется процесс опустынивания в долине Аргуни, что ухудшит условия для любой хозяйственной деятельности;

— увеличатся концентрации загрязняющих веществ в водах Аргуни;

— с большой вероятностью окончательно прекратится судоходство на пограничных катерах в верховьях Аргуни, а в сухие годы верхняя Аргунь, скорее всего, будет пересыхать, как это уже происходит в Китае.

— часть российско-монгольско-китайского заповедника «Даурия» будет практически обращена в грязное водохранилище с зарегулированным стоком.

Китайскую сторону сейчас все это не останавливает, потому что в рамках «Стратегии возрождения старых промышленных баз северо-востока» велено ускоренно осваивать водные и иные ресурсы пограничных бассейнов. В частности, в бассейне Аргуни создать сеть ТЭС на углях c водяными охладителями, чтобы гнать электричество на алчущий его восток страны, а также комплекс горнодобывающей и горно-обогатительной промышленности, тоже весьма водоемкий.

Канал по переброске воды в озеро Далай снабжен обоснованием из области экологической фантастики, суть которого — превращение периодически высыхающего естественным путем степного озера в водохранилище со стабильным уровнем воды, обеспечивающее горнорудный комплекс, рыбоводство, ирригацию… (см. «Новую», № 46 за 2008 г.). Насколько эта фантастика реально осуществима мы, к сожалению, сможем убедиться на собственной шкуре в ближайшую засуху.

Канал — опасный прецедент стимулирования роста водопотребления в засушливом регионе. Он влечет за собой дальнейшее нескоординированное строительство инфраструктуры тремя странами-соседями (Китаем, Россией, Монголией). Следующие за ним проекты водохранилищ выше по течению — наглядное тому свидетельство.

То есть если не принять кардинальных мер, то совершенно реально в течение ближайших лет получить зону экологической катастрофы с опустыниванием и иссушением болот на этой, пока речной, а в будущем временами сухопутной границе с Китаем. И нечего утешаться тем, что 80% зоны экологического бедствия получит Китай (ему не привыкать). России за глаза хватит оставшихся 20%.

Под угрозой водоснабжение как Забайкальска (горлышка насоса, качающего многотриллионные запасы российских ресурсов по железной дороге в Китай, с соответствующими откатами по обочинам), так и Приаргунского горно-химического объединения — крупнейшего российского центра по добыче и обогащению урана, которому велено расширяться, прирастая продукцией монгольских рудников. И это помимо того, что в 10 крупных деревнях и поселках вдоль реки все еще живут люди, вокруг выращивается лучшая в Забайкалье пшеница, а в пойменных болотах гнездятся редчайшие японские журавли…

Проблему было легче решить в 2007 году, когда президенты Путин и Ху договорились о специальных переговорах между водохозяйственными ведомствами. Однако затем российская сторона с треском завалила переговоры в Пекине, покорно выслушав от партнеров жесткие заявления о том, что канал является сугубо внутренним делом КНР. В особенный тупик главу российской делегации завел встречный вопрос о влиянии на пограничную реку Амур Зейской и Бурейской ГЭС и проблемах их безопасности.

Такое поведение частично объяснимо тем, что вскоре покинувший водную службу глава делегации вернулся на работу в компанию «РусГидро», владеющую этими ГЭС. А через год туда же последовал и глава всей водной службы Хамитов. Сегодня после аварии на Саяно-Шушенской ГЭС китайцы наверняка снова зададут сакраментальный вопрос…

Время шло, но — до момента нечаянного обнаружения уже полупостроенного канала в 50 км от границы в мае 2009 года — российские государственные ведомства так и не сумели продвинуться в решении аргунских вопросов. Более того, в 2008 году Народное правительство Внутренней Монголии в категорической форме предложило Забайкальскому краю не продлевать действие заключенного в 2006 году «Соглашения о сотрудничестве в области охраны качества вод и экологического состояния реки Аргунь», т.к. «сотрудничество уже идет на национальном уровне». Утерлись.

Свой план спасения пограничной экологической зоны представила научная общественность Читы тогда же, в мае 2009-го. Ученые предложили инициировать создание российской межведомственной комиссии по решению проблем Аргуни, а также российско-китайско-монгольской межправительственной комиссии по адаптации хозяйственной политики в Даурском регионе к изменяющимся климатическим условиям. Выходом могло быть и включение российской часть поймы р. Аргунь в состав Даурского биосферного заповедника, и список Всемирного природного наследия ЮНЕСКО.

С момента обнаружения канала в мае прошло 100 дней. Печально и забавно сравнивать эффективность двух государственных машин.

Китайцы пока склонны сдерживать все свои обещания: дорыли канал до древней протоки Хулунгоу, забетонировали оголовок и мостовые переходы и пустили в двадцатых числах августа по каналу и протоке воду. И течет она так привольно что каждый желающий гражданин может рассмотреть этот новый водоток на общедоступных космических снимках, на которых из-за их низкого разрешения Великая китайская стена, например, практически не видна… Также с начала лета вода со стройплощадки отведена в кюветы вдоль обочин автодороги, к радости пришлых крестьян, споро превращающих степь в поливные огороды. Одно водохранилище строится, другие два получили высочайшее одобрение и включены в планы финансирования, и недалек тот день, когда у КНР будет полноценный «крантик», способный практически полностью регулировать сток в верховьях Аргуни.

На этом фоне очевидно, что российские коллеги потратили лето менее продуктивно, перекидывая друг на друга ответственность путем взаимной переписки. Больше всего удивляет то, что российская сторона все еще решает вчерашнюю проблему, выясняя характеристики одного канала, тогда как в бассейне Аргуни возводится в два раза более мощный комплекс из взаимосвязанных канала и водохранилищ. Твердая официальная позиция обозначена, и это замечательно, но плохо, что она мало чем подкреплена.

В самой России так и не создали межведомственную комиссию по решению проблем Аргуни, не разработаны гарантии существующего режима экологического стока трансграничной реки. Не продвинулось и создание участка международного заповедника «Даурия» в пойме Аргуни, несмотря на июньские обещания забайкальских властей ускорить его согласование. Если завтра Китай согласится вести предметные переговоры по гарантиям сохранения Аргуни, то выяснится: Россия к ним просто не готова, ей нечего убедительно предложить как альтернативу нескоординированному растаскиванию реки по национальным квартирам, а произойдет худшее — не удастся даже показать происшедшие изменения.

Зато «в целях защиты Родины» по линии водохозяйственного ведомства активно лоббируются крупные государственные ассигнования на тотальное укрепление российского берега Аргуни. Идея о том, что россияне смогут укрепить свой берег быстрее, чем китайцы, экологически вредна, на практике утопична, но зато может принести до 250 миллионов рублей из госбюджета, что в наши кризисные времена — всякому краю большое подспорье. Но это уже отдельная, требующая пристального рассмотрения история.

На перспективу у нас есть еще Амур, Уссури и несколько трансграничных рек поменьше. На Аргуни сейчас отрабатывается модель разорения речных бассейнов Азиатской России. И, несмотря на то что формально Россия выглядит пострадавшей стороной, ее правительство несет свою долю ответственности за уничтожение природы и условий для жизни населения.

См. сайт «Спасем Аргунь!»