Режиссер и его труппа
Вот уже который год президент выходит на связь со страной, а страна восторженно выходит на связь с президентом. Сценарий уже отработан, и даже ведущие из года в год – одни и те же. Потому что стабильность должна чувствоваться даже в деталях. Год от года отличается лишь какими-то отдельными нюансами.
В этом году нюансы тоже были. Главный, как мне показалось, заключался в том, что не было ничего такого, как бы это сказать, вопиющего. Никто не пожаловался на какую-то нестерпимую ситуацию с местными властями, на какой-либо конфликт (как, например, во время одной из прошлых «прямых линий» местные жители пожаловались на беспредельничащую наркомафию в поселке Бор). Никто не попросил построить или достроить в деревню или поселок какой-либо водопровод или газопровод. Разве что жители острова Русский намекнули на то, что хорошо бы им мост получить, но он там, похоже, и так запланирован к саммиту АТЭС. В остальном все как-то ровно, без эксцессов и, соответственно, публичной взбучки кому-либо из ответственных местных правителей или чиновников с грозным требованием разобраться. В этом плане Путин предстал «добрым», и он не стал повторять недавно ярко проявившийся «стиль Зубкова».
Разумеется, все эти вопросы если и появляются сами по себе, то потом отбираются и сортируются (спорить о том, как именно они отбираются или сортируются можно долго), однако из этого, наверное, все же не следует, что вопросы Путин задает сам себе и сам же на них отвечает. Вовсе нет. Сотни тысяч людей звонили, присылали СМС-ки, в общем реально что-то хотели спросить или о чем-то сказать. И те вопросы, что в результате прозвучали, в какой-то значительной мере действительно отражают то, о чем в основном хочет спрашивать у президента страна. И когда (в тот же, кажется, день, когда Путин проводил свою «прямую линию») по ту сторону океана президент Америки то ли шутливо, то ли обреченно-саркастически заметил, что с «русским геном», отвечающим за неизбывную любовь народа именно к централизованной власти, а не к демократии, ничего поделать нельзя, то это прозвучало вполне символично.
Потому что не только ведь президент вот именно так представляет себе диалог со страной, но и страна, в свою очередь, тоже именно так представляет себе свой диалог со своим президентом. И когда говорят, что «это все срежиссировано», то на это всегда есть ответ: это все невозможно срежиссировать с нуля, без всяких к тому предпосылок, без предрасположенности к «режиссуре». Потому как если бы снизу не было готовности к именно такой «режиссуре», то она бы и не состоялась, и ее бы никто и не делал, и даже думать о ней бы не стали всерьез.
Кстати сказать, если сравнивать нынешние формы общения верховной власти с населением с советскими (даже позднесоветскими) временами, то, как ни смешно или горько, но вся та некоторая стилистическая (скажем так) эволюция такого общения, которую мы наблюдаем (трудно ведь представить себе Леонида Ильича Брежнева, отвечающего даже на заранее отобранные вопросы в прямом эфире) проделана гораздо в большей степени теми, кто сверху, но, увы, вовсе не теми, кто снизу.
И даже если есть какие-то списки, кому где на какой площади стоять и махать ручкой в экран, то есть и желание, и готовность в эти списки попасть, идти на площадь всей семьей приодевшись, ждать там час-другой, пока не включат связь с Москвой. И вопросы все эти – никакие не навязанные, даже если сто раз согласованные. Вопросы – именно такие и есть, а если есть у кого другие, то, оказавшись с глазу на глаз с властью, их задавать почему-то бояться, тотчас впадая в состояние кролика, очарованного удавом.
В том числе есть в народе и вопросы про то, что престарелая Мадлен Олбрайт «вынашивает планы» отнять у России несметные природные богатства Сибири, а братья Качинские строят козни, как бы им «распространить американскую ПРО» вдоль наших границ.
Но в основном же страна хочет спрашивать о том, что касается так называемой «социалки», а проще говоря неких благ и материальных ценностей, спускаемых, лучше же «даруемых», сверху вниз. Цены, зарплаты, пенсии, пособия, лекарства. Со всем этим – к президенту. Наверняка была еще куча просьб выделить квартиру, что-то там дать, как-то помочь материально и так далее. Думаю, были десятки или даже тысячи просьб подарить инвалидную коляску, помочь с лечением и прочих, которых не встретишь больше ни в одной другой стране мира в время общения избранного президента с электоратом. Но такие вопросы, видно, все же отсеяли, оставив те, которые носят более общий характер.
И получается в результате, что по-прежнему ведь нет никакого иного источника счастья и благосостояния, кроме высшего правителя. По-прежнему никто в стране не может решить ни один вопрос, кроме него одного. Люди ведь именно ему прислали несколько миллионов (!) вопросов. Потому что больше некому. Это все равно как поставить свечку в храме, как записочка-молитва, направленная на небеса. Почти без надежды получить личный ответ (потому как ну какая там вероятность получить ответ именно тебе, если вопросов – три миллиона, а ответов около 70). Просто такой вот ритуал, такой обряд. Почти религиозный, и его бессмысленно мерить категориями демократично-недемократично. Это – совсем из другой системы цивилизационных координат.
А еще у нас почему-то не любят (ни снизу, ни сверху) общечеловеческих вопросов. Почему-то не прозвучало (не было озвучено), например, ни одного вопроса про экологию, про то как страшно загажена нами же наша страна. Про стволовые клетки тоже ничего не известно насчет мнения президента: он за эксперименты с ними или против. Когда мы полетим на Марс? Или хотя бы на Луну? Есть ли у нас и появится ли в ближайшем будущем хоть какой-нибудь проект-мечта? Ну там, к примеру, чтобы в Питер из Москвы со скоростью 400 км/час на воздушной подушке. Или чтобы общаться с паспортным столом или ГИБДД только через интернет? Насчет морали чего-нибудь – курение там, наркомания, пьянство повальное, - что с этим со всем делать, с эдаким «самогеноцидом», как лечить, может «сухим законом»?
Думаю, что тут как раз вопросы были, просто он поостерегся публично давать ответы. Слишком уж хорошо можно представить, как у нас любят расшибать лоб в рвении исполнить желание (угодить вкусу) начальства. А чего угождать и в чем, если однозначных решений многих сложных проблем попросту нет, а во время «прямой линии» народ ждет ответов только готовых, соучастие в обсуждении проблем ему куда как менее интересны.
А мне вот лично было бы крайне любопытно спросить у президента, с кем он смотрел футбольный матч «Россия – Англия»? Он во время «прямой линии» обмолвился – «я смотрел с друзьями футбол краем глаза», готовясь к «прямой линии». Кто эти его «друзья», кто эти люди, которых он называет именно этим словом, с которыми он смотрит футбол?
Если бы взглянуть на этот список, то он многое мог бы прояснить по поводу ближайшего будущего страны. Если не вообще все.
