Нефтяная тайна Путина
«Дело ЮКОСа» подходит к концу. «Юганскнефтегаз» отпилен, скушан, переварен, в общем, возврату уже не подлежит. Пора поставить точку в истории ЮКОСа. И сделать выводы.
В строгом соответствии
Что такое Юганскнефтегаз? Это огромное нефтедобывающее предприятие (буду для краткости называть его «Юганск»), обеспечивавшее две трети юкосовской добычи. Без Юганска нет ЮКОСа. Все, империя Ходорковского разрушена. Точка.
Владимир Владимирович, находясь позавчера в Германии, сказал, медленно формулируя выражение, что знает, кто купил. Оказывается, это простые люди – не предприятия, не Газпром какой-нибудь. Продажа прошла в строгом соответствии с российскими (президент выговорил это слово с выражением) законами – юкосовцы могут бумажку, полученную от судьи в Хьюстоне, повесить на дверь туалета.
В случае с реальным покупателем Юганскнефтегаза все было окутано тайной. Ведь не скажет же президент, допустим, такие слова: «Я купил его. Решил взять себе. Чтобы Россия стала сильной и единой». Хотя мог бы. Ладно, шучу, шучу.
В общем, грубая правда жизни в том, что большие деньги, наконец, отняты у Ходорковского. Прежде чем осознать этот факт, давайте чуть оглянемся в прошлое. Понимаю, что нагромождение юридических терминов, фамилий, названий и цифр утомило всех. Поскольку аудитория Интернета состоит, в основном, из людей нормальных, то есть не контуженных юриспруденцией, позвольте мне рассказать всю скандальную историю в переводе с юридического языка на обычный русский.
Зачем Мишка сбрил усы
Жил-был Ходорковский. Как утверждает Генеральная прокуратора в девяностых годах он многих обманывал, грабил и кидал. Говорят, такое время было. По ходу дела он купил ЮКОС. Еще он приобщился к западной бизнес-культуре. На Западе принято покупать журналистов, чтобы они были честными, – он стал покупать. Там принято говорить о либеральных ценностях, глобализации и гражданских свободах, – он научился пространно и красиво об этом разглагольствовать. Он поработал над имиджем – сбрил усы, купил красивые очки в швейцарской оправе и стал почти как Билл Гейтс.
У него было много денег, и однажды он решил, что ему все можно – например, перейти на новую парадигму бизнеса. Не откачивать деньги в оффшорные кошельки, а сделать дорогими акции самой компании. Ходорковский поднял биржевые котировки ЮКОСа до небес – летом 2003 года капитализация компании (полный пакет ее акций, рассчитанный по биржевой цене) перевалила за $33 млрд. Столь дорогое имущество можно продать только за рубеж. Например, американским нефтяникам. К чему он и стремился. Ходорковский быстрее всех прошел путь к мировой элите от бандитской приватизации.
Но приватизация не закончилась. Как часто бывает в жизни, сладких ватрушек на всех не хватило. Поэтому у группы товарищей, ныне присутствующих во власти, возникла душевная обида. Потому что одно дело, если ты сам купаешься в наворованной роскоши – это справедливо и доказывает лишь тот факт, что ты – человек с активной жизненной позицией. Если же купается в роскоши кто-то другой, то это совсем другое дело. Ведь ясно же, что он бессовестный вор, мошенник и наверняка предатель. И если ты в это же время при власти со всеми ее страшно эффективными рычагами вроде Генпрокуратуры, то смотреть на предателя и ничего у него не отжать – невыносимо трудно.
Отжали. ЮКОСа больше нет.
Тонкие детали
Судя по материалам СМИ, в обществе плохо понимается одна важная вещь: государство – это не Красная площадь, не кремлевские стены и не граница на замке. Государство – это конкретные люди, облеченные властью. Чиновники. То есть такие же люди, как мы, точно так же думающие, как срубить капусту. Только имеющие особый статус – они делают это под видом государственной деятельности.
Хотелось бы пояснить это в контексте продажи «Юганска». Пройдемся кратко по самым интересным аспектам.
Первое: налоговые требования. Общая сумма непогашенных налоговых претензий к ЮКОСу составляет меньше $24 млрд. Если бы «Юганск» ушел, допустим, за $25 млрд., то государство должно было бы оставить компанию Ходорковского в покое и еще вернуть $1 млрд. сдачи. Но продали где-то за треть цены (по прикидкам западных банкиров) – выходит, ЮКОС все еще должен государству кучу денег. Можно снимать бабки с мишиной компании бесконечно.
Второе: цена покупки. Какой резон покупать за $25 млрд., если можно по дешевке? За $9,3 млрд. Теоретически, на аукцион могли прийти иностранные покупатели, способные предложить реальную цену. Но их запугали, недвусмысленно дав понять, что если кто-то неправильный посмеет выкупить «Юганск», то налоговые претензии задним числом будут предъявлены к самому «Юганску».
Третье: международный статус конфликта. Окружной суд Хьюстона, штат Техас, по ходатайству ЮКОСа запретил, кому бы то ни было участвовать в скупке его имущества. Даже «Газпром» испугался: первоначальный сценарий – покупка «Юганска» на баланс «Газпромнефти» – пришлось переиграть. В результате в аукционе участвовал один-единственный претендент – компания-однодневка со смешным названием, прописанная по адресу тверской рюмочной, об учредителях которой – вот диво какое! – знает сам Путин.
Четвертое: масштаб сделки. Заплаченные «Байкалом» $9,35 млрд. ничтожны по сравнению с реальной ценой, но все же огромны. Чтобы понять величину упомянутой суммы, можно вспомнить, например, что транш МВФ, который должен был спасти Россию от дефолта (но был украден), составлял всего $4,8 млрд. Граждан, имеющих такие сбережения, в России нет. А покупатель с $9,35 млрд. в кармане есть. Такие деньги можно одолжить только у самого государства в лице близких к власти крупных компаний («Газпром», «Сургутнефтегаз», “Роснефть”) и госбанков (Сбербанк, Внешторгбанк). То есть, грубо говоря, попросить у Путина.
А глупые журналисты гадают: кто же купил?
Чтобы помнили
Перераспределение собственности – особенный процесс. Его специфика заключается в том, что собственность уменьшается в весе. Ну, это как с квартирной кражей. Домушник взял, допустим, дорогой телевизор, сдаст его перекупщику за $150; перекупщик продаст его своему клиенту за $300. Хотя для потерпевшего он обошелся по магазинной цене в $600. У последнего трагедия, но зато сколько радости у остальных! Плюс моральное удовлетворение зрителей-соседей: обокрали, ах, какая прелесть! Не меня, ах, какая радость!
Конвульсии ЮКОСа вызывают восторг у сотен людей. Я имею в виду не быдло, – этих миллионы. Речь о профессиональных кормушечниках. Журналисты, пиарщики и адвокаты молятся, чтобы распад ЮКОСа был затяжным. Чтобы Ходорковского, Пичугина и Лебедева не выпускали как можно дольше. Финансисты, поставившие на рост акций Газпрома, мечтают, чтобы отнятое у ЮКОСа оказалось на его балансе – акции вырастут… Даже Дима Рогозин направил запрос на тему, кто стоит за «Байкалом», – на кой черт ему это знать, не знаю, зато ясно, что ударить побольнее покупателя «Юганска» выгодно Ходорковскому и Ко, так что… В общем, такая она, политическая кухня.
Главный итог «дела ЮКОСа» в сфере бизнеса – возврат от формулы «разогрей и продай» к «вывози наличные». В ближайшие три-четыре года олигархи будут предпочитать не светиться. То есть пиар про замечательные прозрачные компании («прозрачность» нужна чтобы обмануть потенциальных покупателей акций на Западе) мы не услышим еще долго. Куда надежней потихоньку складывать доллары в оффшорную заначку.
Разумеется, больше всех грустит Ходорковский. Но как раз ему-то грустить не стоит. Он неплохо провел время: участвовал в интересной воровской приватизации, переизбирал Ельцина, хамил Путину, пил шампанское с Маргарет Тэтчер. В конце концов, и в экономическом смысле он не так уж круто попал – если сравнивать его капитал на заре приватизации с сегодняшними сбережениями на оффшорных счетах, то он в плюсе. Разбогател на много порядков больше, чем средний россиянин. Не говоря уже о его политическом статусе (вождь русского либерализма, однако) и будущих доходах, связанных с этим. Если кто и потерял всерьез, то это владельцы акций ЮКОСа, купившие их на пике стоимости. Собственно, именно тогда, когда их на этот пик загнал Миша Ходорковский. А нечего было соваться на русский фондовый рынок. Вон где-нибудь в Албании тоже есть какие-нибудь акции, но ведь западники их не покупают. А в России купили. Будут знать.
Что значит для России сделка по продаже "Юганскнефтегаза"? Какую роль играет во всей этой не простой истории президент Владимир Путин? На эти вопросы ответили ведущие политические эксперты.
Станислав Белковский, политтехнолог
На мой взгляд, это никакой не рубеж, передел собственности был основным полем деятельности крупного бизнеса, просто ни одна сделка до сих пор не имела такого резонанса. Это обычная сделка в духе 90-х годов. Более крупный бизнесмен Сечин отнимает собственность у Михаила Ходорковского, который слабее. Это просто гримаса русского олигархического капитализма в его высшей точке развития. Это уже не претензии государства к бизнесу, это претензии бизнеса к бизнесу. Никакая система отношений не меняется. Те бизнесмены, у которых есть больше рычагов власти, стараются отнимать собственность у других, которые имеют меньший административный ресурс. Например ресурсы Реймана и Фридмана примерно равны и тут труднее что-то отнять. Бизнес ведь не заинтересован в легитимации собственности, не заинтересован восстанавливать ущерб нанесенный стране в результате бесплатной приватизации, потому что это лишит его возможности отнимать собственность у слабых. Это не новая линия в отношениях государства и бизнеса, это все тот же передел собственности, изменились просто субъекты грабежа.
Михаил Леонтьев, телеведущий
А что собственно произошло? Этот аукцион – просто хорошо и грамотно проведенная акция по спасению российских активов от поползновений – как бы слово-то приличное подобрать? - охреневшего от наглости американского суда, хороший ассиметричный ответ. Часть собственности продана в погашение налоговых задолженностей. Это правильная, абсолютно банальная практика. Другое дело, что есть вопросы эксклюзивности подхода, предвзятости отношений – они существуют. Но это другая тема. Продали в погашение часть активов должника - и все! Конечно, за этим есть некая неформальная политическая составляющая, но она с самого начала была такой. Политической была приватизация, и политической является ее корректировка – будем говорить так.
Борис Немцов, сопредседатель Союза Правых Сил
То, что случилось – это позорное событие, которое говорит о том, что страна продолжает жить по «понятиям», а закон никакого значения не имеет. Это дискредитирует и Путина лично, поскольку он сегодня сам признался, что был в курсе всех дел связанных с аукционом. К сожалению, все это еще и ухудшает инвестиционный имидж страны. Стилистика закулисных дел, «понятийных» договоренностей, отсутствие какого-то ни было диалога с обществом вообще характерны для российской власти, но сейчас власть потеряла вообще всякие ориентиры и приличия. Это все звенья одной цепи – вранье про войну Чечню, вранье про борьбу с терроризмом, вранье про необходимость ограничения демократии для свободы выборов, вранье про отмену свободы печати для улучшения борьбы с терроризмом. – все это сейчас перешло все возможные границы и ведет страну в безнадежный тупик. Я убежден, что на лжи невозможно построить политику. И хотя пока большинство граждан страны не понимают этого – это ведь временно. И не случайно раздались и робкие критические замечания от казавшихся предельно лояльными людей. Воскресный аукцион - настолько вопиющее событие, что безоглядно согласиться и с этим значит окончательно потерять лицо. Те, кто поддерживает президента и в этом – не будут способны заниматься в дальнейшем никакой политической деятельностью, и теперь даже самые лояльные вынуждены проявлять осторожность и выказывать некую «адекватность».
Сергей Глазьев, депутат Госдумы, фракция «Родина»
Высказывание Путина о покупке «Юганскнефтегаза» вызывает недоумение. Складывается впечатление, что некие заговорщики купили крупную нефтяную компанию для каких-то дальнейших спекуляций. Они могут перепродать ее Китаю, или Газпрому, или просто оставить у себя, но, разумеется, по согласованию с высшим руководством. На фоне удивительной таинственности вокруг новых владельцев компании, рассуждение Путина о том, что аукцион по ее продаже прошел строго в рамках закона, удивляет своим цинизмом. Где это видано, чтобы компанию стоимостью свыше 20 млрд. долларов купили неизвестные лица, в неизвестных целях, неизвестно на чьи деньги. А поступят ли деньги от продажи «Юганскнефтегаза» в российский бюджет, еще неизвестно. Все это похоже на сговор влиятельных лиц в целях банального присвоения крупной нефтяной компании.
Бюджет на этом потеряет как минимум 10 млрд.долларов, а кто-то из близких к власти людей приобретет возможность присвоения 1-2 млрд.долларов природной ренты ежегодно. Руководство страны вообще удивительно легко распоряжается чужой собственностью и чужими деньгами. Сделанное в Германии заявление Путина о досрочном погашении долга Парижскому клубу вскоре после подарка другу Бушу в виде списания 10 млрд. долларов иракских долгов, заставляет граждан всерьез задуматься, чьих интересах работает руководство страны. В ситуации, когда зарплата учителя, врача, ученого, квалифицированного рабочего едва достигает прожиточного минимума, президент России разбрасывается десятками миллиардов долларов, чтобы произвести впечатление на своих зарубежных коллег или патронов. Это не только безответственно, но и экономически абсурдно. Российское руководство продолжает выступать главным донором мировой финансовой системы. Наши предприятия задыхаются от нехватки средств, объем инвестиций втрое меньше для минимально необходимого обеспечения простого воспроизводства, а путинское правительство спокойно поощряет вывоз десятков миллиардов долларов за рубеж собственным примером. Путин не похож на слепого, которого ведут министры-экономисты его правительства, удивляющие соотечественников бредовым бормотанием об избытке денег в нашей стране. Они очень далеки от проблем социально-экономического развития России. Путин не похож на лунатика, зомбированного своими советниками, рассуждающими о борьбе с инфляцией путем стерилизации денежной массы. Я думаю, что ему понятен смысл слова «стерилизация». И если это так, он должен понимать, какой эффект для экономики страны имеет стерилизация денежной массы при помещении в Стабилизационный фонд, средства которого, вместо того, чтобы работать на Россию, предоставляются в кредит США и выводятся за рубеж.
Современная история знает только один пример, когда руководитель действовал в интересах иностранных кредиторов за счет собственных граждан. Это печальная история Чаушеску, который в свое время решил за счет румынского народа досрочно погасить внешние долги. Как правило, долги погашаются для того, чтобы взять новые кредиты. Досрочное погашение долгов просто так – финансово-экономическая бессмыслица, означающая ни что иное, как искусственное сужение возможностей экономического роста за счет снижения благосостояния населения. Даже неизбалованный румынский народ этой глупости не выдержал. Очень не хочется, чтобы нечто подобное произошло в нашей стране.
Гейдар Джемаль, председатель российского Исламского комитета
Гораздо важнее всего, что этот аукцион стал чертой в отношениях между Россией и Европой. Европейцы восприняли продажу «Юганскнефтегаза» как угрозу своей энергетической безопасности. До них стало доходить, что путинская форма контроля над энергетическими ресурсами ударит прежде всего по ним. Кремль, находящийся в полном подчинении Белого дома может по приказу из-за океана полностью остановить снабжение Европы газом и нефтью. А, как известно, сегодня нет ни одной скважины, ни одной буровой которую контролировали бы европейцы, несмотря на огромные деньги, которые немцы инвестировали в нашу экономику. Это, несомненно, продукт изощренного, хитроумного плана США, для которых Россия являлась одним из энергетических вызовов. Разрушение ЮКОСа было санкционировано республиканцами, а немцы проснулись уже только тогда, когда голова снята, а по волосам, как известно, не плачут. Это серьезнейший прокол со стороны европейских политиков. Трудно сказать, что они могут теперь сделать. Они суетились последние полгода, пытаясь выйти на приобретение месторождений и на инвестиции в газопроводы и нефтепроводы, которые не зависели бы от Украины и Белоруссии, а шли бы через Балтику непосредственно в Германию, но все это проекты долгосрочные, а время уже считается на месяцы. Любые инвестиции должны быть реальны, а эти проекты в силу своей долгосрочности виртуальны. Европейцы неверно истолковали проблему увязки ресурсов и нашей внутренней политики, и попали в ловушку по собственной беспечности.
Марат Гельман, координатор проекта «Россия-2»
Я, конечно, не специалист по экономике, но с точки зрения политической, Путин потерял моральное право критиковать ельцинскую Россию, потому что все сделано в лучших традициях того времени. Политическое значение заключается именно в этом. Разговоры о том, что с Путиным началась новая эра, что все, что раньше было не так, теперь будет исправлено, а все новое делается правильно, будут все время натыкаться на этот аукцион. Вопрос о том, кто является покупателем, менее интересен, но насколько я понимаю, такая сложная схема нужна только для того, чтобы в промежутках между продажами и покупками были удовлетворены какие-то частные интересы. Путин это частично подтвердил, сказав, что учредителями фирмы-покупателя являются частные лица. Но это мелочи, главная сторона этого события – политическая. Раньше аргументы для оправдания для ареста Ходорковоского заключались в разговорах о том, как дешево все было куплено, о несправедливости приватизации. Но теперь эти недавно серьезные аргументы не будут работать.
Григорий Явлинский, лидер партии «Яблоко»
На самом деле - один большой олигарх подавил одного из маленьких – вот и все. Кто такой олигарх? – это тот, кто обладает ресурсами власти, деньгами, и хочет командовать всеми: и судом, и СМИ, и депутатами. Так что один олигарх задавил другого, поменьше, чем он сам. Он этого и не скрывает, он жал на всех, и все подмял под себя. Он условно называется «государством», но это никакое не государство, это замаскированный олигарх, которому мало стало Газпрома и его газа, захотелось добавить еще и нефть к своим ресурсам. А Россия какой была до этого аукциона – такой и будет. Вот и все. А какая цель у этого олигарха? Не надо считать его глупым. Власть у нас какая угодно, но не глупая и знает, что делает. Она говорит о благе народа и страны, но благом считает отсутствие иностранных инвестиций, и большего запугивания потенциальных инвесторов, чем сейчас, уже и не придумать. А то, что из страны уходит и собственный капитал – так дайте срок. «Нечего продавать Россию» - считают они. Они не хотят интеграции в мировое сообщество – они хотят изоляции, не такой как у СССР, но значительной. Просто говорить об этом не модно, так они и не говорят. Это такая линия, такая политика, осознанная, они именно это и хотят сделать. Мировое бизнес-сообщество это не сильно волнует, оно давно уже осознало, что тут выигрывает тот, кто имеет прямые отношения с властями.
Поэтому немецкий бизнес имеет в России зеленую улицу, а остальной и раньше с опаской относился к инвестициям в нашу страну. А теперь тем более будет воздерживаться, но в Кремле от этого не расстроится никто. А политическое мировое сообщество с помощью нашего президента пришло к выводу, что русские не понимают, что такое демократия, рынок, права собственности, поэтому ими нужно руководить «сильной рукой», чтобы был хоть какой-то порядок. Эти русские не справились с реформами девяностых годов, и поэтому Западу нужен мощный «друг», который будет все держать под контролем, а Запад будет с ним дружить и поддерживать отношения. Это их народам нужны демократия, свободы, права собственности – а русским еще не нужно, они этого, мол, сами не хотят, и потому «дружить» в России выгодно с авторитарным лидером. Так они «дружили» с генеральными секретарями, с царями. Будут и с президентами России так же дружить. Первый год в полном объеме режим профункционировал, как авторитарный. Мы видим результаты. Главное – это особенности системы, созданной в середине 90-х. А времени, чтобы люди осознали ее пороки, понадобится очень много.
