Палочки будут попиндикулярны
Не оставляет ощущение, что все образовательные реформы сочиняет глубоко законспирированная пара: кудрявая тетка-завуч и бывший военрук.
Партия, правительство и любимые руководители за минувшие полмесяца не раз осчастливили нас новыми идеями о том, как будет развиваться система образования в России в ближайшие годы. Народное одобрение пока наблюдается только по поводу школьной формы, а жаль: есть и другие достойные поводы.
За каждым из этих поводов видна долгая подготовительная работа. Не оставляет впечатление, что все образовательные реформы в нашей стране сочиняет глубоко законспирированная пара: кудрявая тетка-завуч и бледный военрук. Военрук отвечает за проект введения единомыслия в России, а кудрявый завуч — за стратегические перспективы.
Вот, например, новое подразделение в администрации президента — Управление по общественным проектам, которое создано «в целях укрепления духовно-нравственных основ российского общества, совершенствования государственной политики в области патриотического воспитания, разработки и реализации значимых общественных проектов в этой сфере», — это военрук придумал. Укрепление духовно-нравственности — сакральное военное дело: как пойдут ее крепить, так непременно одних побьют, других посадят, а третьих запретят. Вал побед духовно-нравственности катит по стране: вот уже и балет «Щелкунчик» в ином театре можно посмотреть только с двенадцати лет, и встают вопросы о запрете «Википедии», ибо в ней есть матерные слова, а их можно увидеть со школьного компьютера, непорядок. Патриотизм — тоже штука немирная: наш патриотизм в детстве крепили приучением к противогазу с первого класса, конкурсами маршировки, «Зарницей» и метанием гранаты; нашим детям, кажется, уже тоже не отвертеться.
Вторую инициативу военрука во всеуслышание изложил лично Путин, заботливо коснувшийся вопроса школьной формы. Ясное дело, если всех детей в стране одеть одинаково, то все ригидные эпилептоиды России испытают огромное облегчение. Это, правда, имеет очень мало отношения к образованию и воспитанию, но зато палочки будут попиндикулярны. Когда военрук хочет навести порядок — разум бессилен, крась траву и молчи.
В выступлении премьера Медведева на заседании правительства 11 октября, где обсуждали государственную программу развития образования, военрук почти не отметился. Медведеву тезисы пишет кудрявый завуч. Завуч не лыком шита, она знает умные слова и умеет держать нос по ветру. Творчество завуча радует громадьем планов и их жалобной беспомощностью, потому что реализуют эти планы другие завучи и военруки.
Поэтому, когда премьер говорит, что на образование будет выделено столько же денег, сколько и на оборону, первым делом воображаешь разве что радостный визг, с которым пилятся бюджеты. Вот, например, Медведев ставит задачу: «нужно обеспечить всех детей и детей-инвалидов, конечно, высоким качеством образования, обеспечить равную доступность дошкольного, школьного и, по возможности, дополнительного образования». Кошмарная тоска этой завуческой интеграции в том, что под доступностью прямолинейно понимается физическая доступность образования: вот чтобы коляска в двери проехала или уроки по интернету были доступны. В реальности, даже если она и проедет, школы не располагают ничем — никакой инфраструктурой, никаким персоналом, никакими методиками — для того чтобы дети даже без колясок и тяжелой инвалидности, а с минимальными и корректируемыми проблемами обучения и поведения могли учиться в общем потоке, не подвергаясь репрессиям. То есть бюджеты на пандусы и лифты, видимо, будут. А коррекционных педагогов, школьных психологов и нейропсихологов, тьюторов, методистов по специальному обучению — не будет. Даже если кто и был — чуть не всех сократили.
В школах и садах насаждается единообразие и эффективность: учить всех, массово, в общем потоке, кормить из одинаковых корытец общей едой, платить только тем, кто непосредственно работает с детьми, зато повысить им зарплату. Примерно как в аэропорту: уволить диспетчеров, техслужбы, стюардесс, вторых пилотов, отменить предполетную подготовку, а командирам кораблей поднять зарплату и назвать это борьбой за безопасность полетов. Военрук умеет принимать суровые и справедливые решения.
Кудрявый завуч продолжает радовать дальше: «Особый акцент будет сделан на развитие математического образования как основы для создания высокотехнологичной экономики». Математики, стало быть, будет много. В ее преподавании особенно сильно заметно фатальное уже расслоение современной российской школы на элитную, где еще сохраняются традиция, методики, система обучения талантливых детей, — и массовую, где математику, как и все остальное, кое-как осваивают с воем, проклятиями, репетиторами и обещаниями двойки по ЕГЭ. Плюс советский перекос в чистую теорию. Сколько ни спрашиваю, за много лет ни один специалист с высшим образованием, если его работа не связана с математикой, не смог ответить мне, как практически применяется тригонометрия, не говоря уже об интегралах и дифференциалах. Необходимость изучения математики в школе детям объясняют только по Ломоносову: ум в порядок приводит. В царской гимназии так объясняли необходимость изучения латыни и греческого, над которыми так же выли несчастные школяры.
У нас пока предпочитают учить одаренных. Их выявляют и поощряют. Премьер сказал: «Создается общенациональная система поддержки одаренных детей и талантливой молодежи. К 2020 году также половина школьников должна участвовать в олимпиадах и конкурсах различного уровня». Национальная система действительно создается. Пока она больше всего похожа на альтернативную национальную систему поступления в вуз в обход ЕГЭ с максимально таинственными и непрозрачными механизмами и неисследованным коррупционным потенциалом. То в числе победителей обнаруживается родственник организатора, то среди поступивших в столичные вузы по олимпиадным льготам находятся выпускники, которых нет в списках призеров. Или в процессе подготовки ребенок и родители добираются до грустного понимания, что олимпиадные задачи далеко выходят за рамки вузовского курса и готовиться можно только одним способом: взять репетитора из числа составителей.
Это отчасти выводит нас к следующей сияющей вершине, которую обозначил в своем выступлении наш премьер, а именно — обеспечить конкурентоспособность отечественных университетов и «пять крупнейших университетов вывести в сотню лучших». На пути к этой вершине есть много интересных препятствий, упомяну только одно: труд вузовского преподавателя в России оплачивается так своеобразно, что заниматься им можно или совсем бескорыстно, как волонтерской работой, зарабатывая на стороне, или участвуя в таинственных финансовых механизмах. Если зарплаты школьных учителей еще можно объяснить скромным бюджетным финансированием, то объяснить зарплаты российских вузовских преподавателей (притом что за год очного обучения студента-платника в московском вузе родители выкладывают от 60 до 340 тысяч рублей) нельзя ничем. Во всяком случае, в той парадигме, которая предполагает не таинственные механизмы, а попадание в рейтинги лучших вузов мира.
Про зарплаты учителей премьер тоже сказал. Вот что: «Ключевой приоритет для государства — повышение зарплаты педагогов <…>, их мотивация к эффективному и творческому труду». Зарплату нам, педагогам, неуклонно повышают, да. В основном за счет увеличения нагрузки. Учитель высшей категории с 20-летним стажем, двумя ставками, кружком и классным руководством вполне может получать пресловутые 50 тысяч. Военрук не спит, всех подравнивает: школы объединить, чтобы было много учеников, учителям взять много часов, тогда зарплаты у всех будут нормальные. Но чтобы молодой специалист или совместитель со скромным разрядом заработал 50 тысяч — ему надо давать 50 уроков в неделю; даже если предположить, что он выживет, — кто ж ему столько даст?
Нет, нас, конечно, мотивируют к эффективному и творческому труду: хочешь прибавки — сдай на категорию. Для этого надо предъявить портфолио — электронную презентацию, в которой следует продемонстрировать «владение современными образовательными технологиями и методиками», результаты учеников, свидетельства о повышении квалификации; для высшей категории нужны еще результаты олимпиад и «инновационная деятельность»; одна радость, что в эти игры можно не играть. Повышать квалификацию нас тоже регулярно зовут. На днях вот звали всего за 3186 рублей получить «представление о конкретном инструменте проектирования урока, позволяющего организовать его так, чтобы реализовать системно-деятельностный подход и цели формирования универсальных учебных действий». Устоять невозможно, правда?
Так и живем — между затейливым завучем и бледным решительным военруком; один генерит завиральные идеи, второй обрезает и подравнивает; что выходит в результате — то и есть национальная программа развития образования.
Ирина Лукьянова
