"Голос" рассказал про Мезенцева и Явлинского
Отказ ЦИКа зарегистрировать кандидатами в Президенты Явлинского и Мезенцева, несомненно – явление неординарное и требующее пояснений. Политические пояснения пусть дают политологи, но у меня сложилось полное впечатление, что ЦИК не получил на этот раз соответствующих указаний и действовал можно сказать самостоятельно и вслепую, то бишь – по закону.
Такое бывает. В марте позапрошлого года избиркомы города Магнитогорска не получили должных указаний на выборах мэра: администрация была в полном «раздрае» — только что сменился и губернатор Челябинской области и мэр города. И выборы прошли честно! Зато под вертикалью эти же самые избиркомы действовали уже совсем по-другому).
Однако, главная тема этой заметки – регистрация кандидатов по подписям. Явлинского и Мезенцева, вообще говоря, можно было бы и зарегистрировать. А отказать в регистрации кому-нибудь другому, например Прохорову. Потому что при нашем законе и, особенно, при нашей правоприменительной практике ОТКАЗАТЬ В РЕГИСТРАЦИИ ПО ПОДПИСЯМ МОЖНО ВСЕГДА, была б на то только воля политическая. А при еще большем желании можно и зарегистрировать по псевдоподписям кого угодно.
Сама по себе идея о регистрации по подписям не является изобретением российских законодателей. Сбор подписей в поддержку регистрации, как и действовавший до 2009 года избирательный залог, предусмотрены во многих странах. Там только нет таких драконовских количеств, которые предусмотрены у нас. Отказ в регистрации по подписям стал одной из тех административных технологий, которые привели институт российских выборов к современному плачевному состоянию.
Вообще говоря, тот факт, что одни кандидаты для регистрации должны собирать подписи, а другие не должны, с учетом всегда имеющейся возможности отказать в регистрации по подписям, находится в серьезном противоречии с принципом равноправия кандидатов, черным по белому записанному в законе. Зато он лежит в русле строительства «суверенной» демократии, частью которой является декоративная партийная система с небольшим количеством партий, охраняющим политические ниши от «неорганизованных» политических нуворишей. Поэтому, кстати, парламентские партии единогласно поддержали президентский проект об отмене избирательного залога, который давал хоть какие-то шансы реальным беспартийным кандидатам, а все зарегистрированные партии ратуют сейчас за отказ от сбора подписей именно для партий, а не для кандидатов вообще.
Конечно, отказ в регистрации по подписям Явлинскому и Мезенцеву привлек всеобщее внимание, поскольку речь идет о самых популярных в стране выборах (россиянин предпочитает избирать президента, а не местного депутата). И, похоже, в этом случае ЦИК не прибегал к обычным способам, которые повсеместно используют комиссии, когда отказывают в регистрации по подписям нежелательным кандидатам на региональных и муниципальных выборах. И строго выполнил процедуры, предусмотренные в случае отказа: вовремя выдал яблочникам протокол и ведомость проверки подписей. Обратите внимание: в отличие от обычных в таком случае примеров абсурдных претензий к подписям, сейчас «Яблоко» говорит только о политической подоплеке решения. Зато Явлинский рассказал, что некоторые подписные листы были не оригиналами, а ксерокопиями. Интересно, как они вообще умудрились сдать такие подписные листы, имея за плечами многочисленные опыты отказов по подписям по существенно более сомнительным основаниям? Может, расслабились, будучи уверенными, что теперь уж Яблоко и его кандидаты для власти совсем не представляют угрозы на выборах? Учли опыт только что прошедших госдумовских, на которых администрация вообще не обращала внимания на «Яблоко»?
Практика отказов в регистрации по подписям поражает своей тенденциозностью и абсурдностью. При этом речь идет не только о «беспристрастных» избиркомах, но и о столь же «беспристрастных» судах.
В зависимости от педантичности кандидатов, претензии могут быть более или менее неразумными. Общим правилом является только то, что подписи бракуют обычно в массовом, а не единичном порядке, поскольку комиссии слишком ленивы, чтобы набрать 10% брака по отдельным подписям.
Одним из распространенных способов отказа является выискивание неточностей, а чаще – псевдонеточностей, в заверительных надписях сборщиков подписей. Ведь если в адресе сборщика не указан регион, где он живет (например, написано «город Калуга» вместо «город Калуга Калужской области») или вместо «ул. Н.Островского» написано просто «ул. Островского» то недействительными будут признаны все подписи, которые собрал этот сборщик. (Все приведенные здесь случаи основаны на реальных фактах).
Другой способ – признать не соответствующим закону форму подписного листа. Кстати, следует заметить, что если кандидат потребует от комиссии заранее утвердить форму его подписных листов, то получит отказ. А после того, как он принесет собранные подписи, ему легко забракуют их все, сославшись на пункт закона, который устанавливает, что недействительными признаются все подписи, «в подписном листе, форма которого не соответствует требованиям закона». Интерпретация такого несоответствия бывает совершенно абсурдной: нет подстрочных надписей или, наоборот, они есть; вместо одной графы для подписи избирателя и для даты ее проставления сделаны две отдельные графы и т.д. В одном судебном решении было написано, что неуказание отсутствия судимости у кандидата есть нарушение, поскольку «отсутствие информации также является информацией» (при этом в законе четко было сказано, что судимость указывается только при ее наличии).
В случае если «под рукой» имеются свои эксперты-почерковеды, используется прием массовой выбраковки подписей «по заключению экспертов». Эксперты, которые в обычных условиях месяцами могут проводить почерковедческую экспертизу одной подписи, в условиях российского избирательного права за полдня забракуют сотню и даже тысячу подписей, написав на клочке бумаги: «подписи №№123–678, вероятно, выполнены одной рукой» или «у подписей №№123–678, дата, вероятно, проставлена не рукой избирателя». Эти вероятностные предположения экспертов, затем заносятся в ведомость проверки как утверждения о недостоверности или недействительности подписей. И никакие доводы самих подписантов не действуют на избиркомы и суд: они, естественно, больше доверяют своим экспертам, чем авторам подписей.
В совершенно безнадежных положениях, избирком может пойти даже на некоторую «доделку» подписных листов, как это было в 2008 году в районе Крылатское города Москвы.
При этом стоит обратить внимание на замечательное неравноправие кандидатов и избиркомов в судах: любые промахи кандидатов принимаются судами как основания для отказа в регистрации, а невыполнение законодательно установленных процедур – таких как несвоевременная выдача кандидату протокола и ведомости о проверке подписей – судами игнорируется как несущественное обстоятельство.
Это – лишь малая часть примеров, иллюстрирующих тот факт, что регистрация по подписям зависит от доброй воли избиркома, а точнее тех, кто этим избиркомом руководит. Тем более что наблюдались случаи, когда кандидатов – дублеров единороссов регистрировали по подписям, которых никто не видел.
Мне совершенно очевидно, что порядок сбора подписей надо кардинально менять. И возвращать избирательный залог. Впрочем, все эти меры будут иметь смысл тогда, когда избиркомы будут самостоятельными и другими.
Источник: Блог Андрея Бузина
