Бег

Первая волна бегущих из России поднялась после 1917 года и, по косвенной оценке В.И. Ленина, составила около двух миллионов человек.

Но Ленин умолчал о качестве. Там были писатели Бунин (Нобелевская премия) и Набоков; конструкторы Сикорский (вертолеты) и Зворыкин (телевизоры); лучшие гуманитарии («философский пароход»); политики, бизнесмены, художники (Шагал), артисты (Шаляпин), офицеры — тысячи и десятки тысяч выдающихся людей. Причины понятны: террор, голод, беззаконие.

Вторая волна — после уничтожения НЭПа и победного шествия коллективизации. Тут уже бежал народ попроще. Зато и числом обильнее. Сталин на XVII съезде ВКП(б) («Съезд победителей») озвучил фальсифицированные данные по численности населения СССР — на 8 миллионов больше, чем показывали закрытые данные Центрального управления народно-хозяйственного учета (ЦУНХУ). Граница была уже на замке, так что эмиграция шла главным образом на тот свет. С другой стороны, когда от ЦУНХУ потребовали объяснений, почему их данные преступно расходятся с оценкой вождя, бедная контора не смогла придумать ничего лучше, как свалить утрату населения на кочевников, которые якобы отбыли в монгольские степи в количестве примерно двух миллионов, и, во-вторых, на плохо поставленный учет потерь в ГУЛАГе. Вот за это — за клевету на органы — статистиков и начали брать, а потом еще отменили результаты переписи населения 1937 года. Хотя статистики до упора блюли лояльность: связать гиперсмертность населения (ныне известную под именем Голодомора) с линией ленинского Политбюро на уничтожение кулака как класса так и не решились.

Смерть статистиков

В результате с 1926 по 1940 год у советского статистического ведомства сменилось пятеро начальников. Все пятеро в итоге были расстреляны: И. Верменичев, И. Краваль, В. Милютин, С. Минаев, В. Осинский. Рискованная это работа — считать реальные показатели экономики и демографии в годы, когда страна под руководством величайшего из вождей шагает от победы к победе и выполняет пятилетку в три года. Только после многократных кадровых чисток советская статистика сообразила, что ей надлежит быть не наукой, а верным оружием партии в пропагандистской войне. И все стало хорошо.

Но это в сторону. Главное, что ЦУНХУ-(Центральное управление народно-хозяйственного учета), хоть и от смертной тоски, но все же допускало существенную утечку населения через границу. И правда — тоненький ручеек беглецов не прерывался. Если все равно с голоду помирать, то лучше попытать счастья на рубежах любимой Родины — вдруг пограничники промахнутся. Бежали через Иран, через Монголию и Китай. Остап Бендер, если помните, пытался бежать в Румынию. Публика почище бежала через европейские столицы — в качестве невозвращенцев.

Третья волна была связана с Великой Отечественной войной и тоже, по приблизительным прикидкам, оценивается в миллион или минимум в сотни тысяч. Точнее сказать трудно: после афронта с переписью Сталин демографическую статистику вообще запретил. Чтобы не бросала клеветнической тени на достижения советского строя.

Четвертая, уже брежневская, волна — через Израиль. Тоже не меньше двух миллионов. Еврейские корни обнаружились у множества исконно русских людей, что зафиксировано не столько статистикой (которая оставалась советской), сколько фольклором:

Дядя Ваня из Рязани
Вдруг проснулся в Мичигане*.
Вот какой рассеянный
Муж Сары Моисеевны.

Пятая волна конца 1980-х — начала 1990-х получила название «колбасной». Хотя, с другой стороны, ее можно счесть и самой идейной. Люди впервые получили возможность свободного выбора и всерьез решали историко-философский вопрос: в России после трех поколений коммунистического режима могут когда-нибудь установиться приемлемые для жизни условия или это уже в принципе невозможно? Те, кто отвечал «нет», продавали, что прежде имели или что успели заново украсть, и убывали все в том же западном направлении, где неутомимо разлагался обанкротившийся, обреченный и бесчеловечный так называемый свободный мир. Более позитивно настроенные граждане радовались открывшимся перспективам и торопились реализовать свои разнообразные таланты на родине. Среди таких, в частности, были Ходорковский с Лебедевым.

Совок вернулся на мягких лапах

Сейчас мы имеем дело с шестой волной. Это в основном как раз те, кто в 1990-х по причине молодости и врожденного оптимизма поверил, что свобода пришла по-настоящему и Россия наконец становится нормальной страной. Путинское десятилетие их отрезвило и все поставило на место. Ловить здесь нечего, если папа у тебя не полковник КГБ или не член «Единой России» из «Газпрома».

Совок вернулся на мягких лапках. Его присутствие ощущается везде — хотя пока еще нигде в смертельно опасной концентрации. Кто-то уезжает из-за того, что не видит перспектив профессионального роста и заработка. Кто-то хочет получить образование не у г-на Фурсенко, а из более приличного источника. Кто-то опасается за здоровье детей, у которых от здешних продуктов и воды, а также от вида доктора Онищенко диатез и аллергия. Другие боятся погромов, терактов и свихнувшихся силовиков, кажется, уже навсегда сросшихся с бандитами. Кто-то не может сжиться с коррупцией. Кого-то из мелкого, среднего и даже крупного бизнеса достали поборами и наездами… Да мало ли причин!

Главное, как и во всех предыдущих случаях, страну покидают наиболее самостоятельные и квалифицированные люди. Все по той же фундаментальной причине: модель государства, выстроенная Лениным и Сталиным и мягко возрожденная Путиным, изначально порочна. Она построена для вождей и люмпенов, которым можно задурить голову сказками про коллективизм, общенародную собственность, светлое будущее и могучую державу. На одном конце модели пассивная и не способная к сопротивлению масса, которой легко парить мозг. На другом — циничные вожди и их прихлебатели, использующие массу как сырье для своих геополитических прожектов. Или (если прожекты выдохлись) для обеспечения себе безбедной жизни.

Состоятельного и независимого среднего класса, середины, в которой родятся и поднимаются самые крепкие и одаренные люди, в модели нет. Они — те, которые в нормальных странах выполняют функции народного хребта, — раз за разом вымываются, уничтожаются, изымаются. Уходят в могилу, за рубеж, в алкоголизм. Они опасны для модели, мешают ей функционировать.

Такое не может быть случайностью. Это долговременная (возможно, инстинктивная) политика, направленная на превращение России в страну рабов и господ. Господам — хотя, возможно, они не отдают себе в этом отчета и искренне считают себя выходцами из народа, его отцами и слугами — не нужны самостоятельные граждане. Им не нужна и даже вредна диверсифицированная и конкурентная экономическая среда — хотя и этого они, скорее всего, не сознают. Им нужны лопоухие подданные в качестве потребителей державной лапши и природные ресурсы для экспорта.

Причины эмиграции № 6

Все это вкупе они называют — возможно, искренне — укреплением державы и стабильностью. Ради такого укрепления они экспроприировали у граждан независимый суд, честные выборы, законность и свободные СМИ. Ради этого они лгут людям в лицо — возможно, сами того не замечая. Так же легко и непринужденно, как это делали тт. Ленин и Сталин, оправдывая свое право на произвол и диктатуру. Пролетариата, само собой. То есть Политбюро и ЧК.

Совершенно не важно, что они сами при этом сознают и думают. И думают ли они вообще. Важно, что у них на самом деле получается.

Когда новый президент В.В. Путин летом 2000 года обратился к парламенту со своим первым посланием, он думал так: «Основными препятствиями экономического роста являются высокие налоги, произвол чиновников, разгул криминала. Решение этих проблем зависит от государства».

Прошло 10 лет. Получилось так, что налоги выросли, племя чиновников размножилось вдвое (а произвол, пожалуй, вчетверо); про разгул криминала после Кущевки, Гусь-Хрустального, «Домодедова» и т.д. нечего и говорить. Обещанный масштабный экономический рост, понятно, не состоялся, хотя цена на баррель выросла втрое. А ведь среди прочего В.В. Путин обещал догнать Португалию по душевому ВВП…

Так решением каких же проблем все это время занималось «государство» в лице В.В. Путина и его коллег из ФСБ? Примерно понятно каких: обеспечением собственной несменяемой позиции при газовой и нефтяной трубе. Так, во всяком случае, у них получилось.

Системное объяснение шестой волны эмиграции такое же, какое Блок в свое время дал уходу Пушкина: не хватило воздуха. Свободному и самостоятельному человеку в путинской России все труднее дышать. Для него здесь не предусмотрено места. Такая модель: ей все божья роса, покуда нефть в цене.

Так мы и живем в колебательном режиме. Эпохи либерализации — будь то Царь-Освободитель, Петр Столыпин, Никита Хрущев или Борис Ельцин — создают предпосылки для появления экономически активных субъектов и для будущего экономического роста. Но одновременно создают запрос на гражданские права, законность и ограничение произвола. То есть разрушают устои вертикализма и самовластия. Сменяющие их эпохи затягивания гаек укрепляют державные устои, но сушат жизнь, подрывают перспективы экономического роста и истребляют наиболее толковую часть населения.

Принципиальная новизна шестой волны в том, что она впервые не необратима. Если и когда в России начнут соблюдаться общие законы, а не только правила чекистской корпорации, и, соответственно, появятся возможности для самореализации, эти люди вернутся. Они и сейчас очень не хотят уезжать. Просто здесь некуда деться, нечего делать и не на что надеяться. За десять лет Россия опять стала страной для тех, кто либо начальник, либо дурак. Причем переход из одной категории в другую зависит не от личных способностей, а исключительно от лояльности.

Призрак бродит по Европе — призрак Ю.М. Лужкова с котомкой за плечами. Давно ли он был одним из главных начальников, державников и вертикалестроителей? А теперь он кто? И, главное, где? В этом-то все и дело. Хорошо еще, что жив остался, — в иные времена расстреляли бы как английского шпиона. Все-таки прогресс. Но такой медленный!

* Был вариант «в Магадане», что тоже близко к теме.