Рисуем нуль: вечный Путин под вопросом
Конституционная спецоперация завершилась триумфальной победой Гаранта. Владимир Владимирович может спать спокойно, теперь его правлению до 2036 года ничего не угрожает. Но у матросов, как говорится, есть вопросы.
И если раньше весь процесс внесения и утверждения поправок в Конституцию, обнуляющих президентские сроки Владимира Путина, многие наблюдатели приравнивали к спецоперации, сродни крымской, то само голосование 25 июня - 1 июля можно сравнить с мощным сеансом самогипноза. Администрация президента ставила регионам задачу: явка выше 60% и голосование «за» выше 70%. Получите, распишитесь: итоговые цифры превзошли план (догнать и перегнать!) — при общероссийской явке в 65% за поправки 78%, против — всего 21%.
В Кремле результаты голосования назвали «триумфом». Мы не исключаем, что люди, сидящие по ту сторону дезинфекционного тоннеля, действительно верят, что обнуление поддерживает 80% населения — с манипуляторами, чья деятельность давно свелась к терминам «имитация выборов», «пропаганда», «гибридная война», — такое случается, причем чаще, чем может показаться.
Но мы — не они, и можем трезво (по возможности) оценить сложившуюся ситуацию. В чем она?
Во-первых, и мы говорили об этом неоднократно, обнуление президентских сроков Путина произошло не 1 июля, а еще в марте, когда за это проголосовали обе палаты российского парламента. Поправки в неосновные статьи Конституции принимаются Федеральным Собранием и не требуют дополнительных процедур одобрения. То, что мы наблюдали, — не выборы, не референдум, но некий необязательный «плебисцит», по сути, расширенный соцопрос, существующий вне правовых рамок и не имеющий ровным счетом никакой юридической силы.
Во-вторых, и на этом мы тоже уже останавливались, в теме с обнулением власть отбросила последние приличия. Подготовка к голосованию сопровождалась тотальной пропагандой, какими-то нелепыми розыгрышами квартир, викторинами и открытым подкупом — дошло до того, что повторные выплаты для детей от 3 до 16 лет были переведены на счета граждан накануне дня голосования. Такое даже не хочется комментировать, настолько это демонстративно и позорно.
В-третьих, само голосование, которое растянулось на неделю и превратилось в дурной фарс самого низкого пошиба. Урны (вот уж точно — урны) с бюллетенями таскали по садовым участкам, дворам, каким-то подворотням и гаражным кооперативам. Чтобы не быть голословными, просто предлагаем еще раз взглянуть на собранную нами подборку фотографий из разных регионов России. До таких «глубин» путинская «суверенная демократия» еще не опускалась. И в ту же копилку: 1 июля ЦИК РФ начала официально публиковать предварительные итоги голосования за несколько часов до закрытия участков на большей части территории страны. Клоунада.
Сейчас в оппозиционных кругах идут споры о том, сколько голосов было вброшено. Кто-то говорит про 10 миллионов бюллетеней, другие называют цифру в 40 миллионов. На наш взгляд, это бессмысленная дискуссия. Повторим, референдума не было. Был соцопрос — заведомо внеправовая процедура с заранее «сформированным» результатом. Тыва и Чечня, 98% «за» — ура!
В целом по стране анализировать банально нечего — результат нарисован, реальных цифр мы, видимо, не узнаем никогда. С другой стороны, в редких регионах, где отсутствовала массовая мобилизация подневольных и не было замечено грубой подгонки итоговых цифр под задачу, картина для власти уже не так радужна: низкая явка (намного ниже президентских выборов 2018 года), невысокий процент голосов «за» (ниже поддержки Путина на тех же выборах двухлетней давности).
Опираясь на данные по упомянутым относительно «чистым» регионам, можно предположить (именно предположить, ведь любые точные выкладки невозможны в силу непрозрачности процедуры «плебисцита»), что усреднено поправки в Конституцию поддерживает примерно 65%-70% населения при 30-35% против, по большим годам соотношение ближе к 55 на 45 или даже к 50 на 50. Здесь важно помнить про низкую явку: системный электорат был отмобилизован и задействован по-максимуму, а вот протестный — нет. Многие бойкотировали голосование. Этих людей можно понять — простую человеческую брезгливость никто не отменял.
То есть на бумаге мы имеем почти 80% «за», вечного Вождя, триумф в Кремле и шабаш официозных агитаторов, но суровая проза электорального анализа подсказывает, что путинское большинство очень шатко — да, оно еще есть, но его численный и политический потенциал, во-первых, изучен и понятен, а во-вторых, постепенно сходит на нет. Между 86% крымского консенсуса весной 2014 года и робкими 50-60% «за» в крупных городах летом 2020 года — психологическая пропасть. И, скорее всего, в ближайшее время она будет только увеличиваться.
Здесь же можно говорить о том, что существует как минимум 30-40% активного населения, выступающего против пожизненного правления Путина. Для авторитарного режима это много — слишком много, чтобы обеспечить политическую гегемонию на два ближайших десятилетия. А ведь еще остаются сумрачные миллионы бойкотчиков и неопределившихся — о политических вкусах последних можно только гадать (да они и сами о них не особо задумываются), однако есть определенные сомнения, что в решающий момент эти люди встанут на защиту персоналистского режима Владимира Владимировича.
И последнее, на что хотелось бы обратить внимание — это то самое путинское большинство, которое шатко, но которое все еще именно что большинство. Это люди пришли на участки и проголосовали «за» суверенитет, социальное государство, освобождение от «указки Запада», национальные ценности, экономический прорыв. Власть использовала этих людей в своих целях, но и люди услышали лишь то, что хотели услышать — обещание райских кущ. Очень скоро станет ясно, что вместо цветущей обновленной страны мы получили старый и так хорошо знакомый барак с неизменным, теряющим последние волосы дедушкой, который сидит где-то далеко, в бункере, по ту сторону безупречно чистого тоннеля. Он там, а путинское большинство — здесь. И оно очень хочет кушать. Ням-ням.
