Соль земли

В День народного единства в Москве был заложен первый "быстровозводимый" храм. 35 подобных сооружений уже имеют конкретные адреса. В самом сердце густонаселенных "спальных микрорайонов". Не на пустыре, не на отшибе. А ведь "лишней" земли в Москве нет, но "быстровозводимые" храмы, возможно, совсем не то, чем хотят казаться.

4 ноября, в День народного единства в Москве был заложен первый "быстровозводимый" храм. 35 подобных сооружений (из планировавшихся двухсот) уже имеют конкретные адреса. В самом сердце густонаселенных "спальных микрорайонов". Не на пустыре, не на отшибе. А ведь "лишней" земли в Москве нет. Припарковать машину у родного дома — уже удача. Не говоря о детских площадках, хоккейных коробках и прочем баловстве. Могу себе представить, чем обернется это "быстрое возведение" всех двух обещанных сотен. Потому что хорошо помню: с чего все началось...

Ельцинский указ 1993 года, запустивший процесс церковной реституции, застал меня на клиросе с "Типиконом" в руках. Был я тогда псаломщиком и студентом Свято-Тихоновского богословского института. Настоятель наш был красив, как император-страстотерпец, строг и молитвенен. За литургией плакал. Евангелие читал с нежной страстью. Притянул меня как магнит. Ни о чем, кроме церкви, я в то время не помышлял.

Суровая правда жизни началась едва ли не на следующий день после ельцинского указа. Префектура сделала предложение, от которого невозможно отказаться. Из архива извлекли молью траченные планы и карты. Выяснилось, что при царе Горохе где-то поблизости стоял дом причта. Украинцы-гастрарбайтеры быстро разобрали церковную ограду, и отступили к панельным высоткам метров на пятьдесят. А там: детская площадка, автосервис и тропинка к трамвайной остановке. Люди умоляли, ругались, собирали подписи. Бесполезно.

Те времена – не чета этим. Но денежные опилки и тогда удобряли каждый котлован. Их едкий запах и выкурил меня с насиженного места. Потому что размагнитился магнит. Слезы высохли. В глазах настоятеля поселился алчный блеск, во дворе — новенький минивэн, а я привык на трамвае. О дальнейшем знаю с чужих слов. На захваченной земле выросло двухэтажное "многопрофильное" здание. Зато сгорела церковная лавка. А потом и сам храм. Не весь – только алтарная часть. "Проводка", наверное…

Так вот. Нынешняя московская "стройка века" — те же самые пасхальные яйца, только круче. Не знаю, какие охранные предприятия будут там следить за "проводкой", легкой жизни у них не будет.

Но это все — лирика. Перейдем к чистой конкретике.

Храм, быстрое возведение которого оплачивает фонд с непрозрачной бухгалтерией – самых "легкий" фрагмент пакета, который РПЦ собирается получить в каждой из двухста тщательно подобранных точек на карте Москвы.

"К каждому храму будет прилегать приходской комплекс с домом причта, включающим административные помещения, трапезную, воскресную школу и часовню для совершения крещения. К приходскому корпусу пристраивается колокольня", — загибает пальцы Московская патриархия. Но и это — не все! Уже в будущем году каждый такой московский храм получит офисные помещения на первых этажах близлежащих домов – "для размещения социальных и административных служб приходов". Соответствующее решение уже принято.

Московские цены на землю и помещения хорошо известны. Так что "быстровозводимые" чудеса – это сущие пустяки по сравнению с тем, что РПЦ получает от щедрых москвичей даром – за красивые глаза и гордый профиль.

Очевидная двусмысленность этой ситуации заставляет церковных функционеров оправдываться. Нас заверяют, что подаренная РПЦ земля ни в коем случае не утечет за "рыночную стоимость" в чужие руки. Что все полученные даром московские офисы РПЦ оставит себе, а не сдаст в аренду "коммерческим структурам". И так далее. Думаю, они не лукавят. "Такая корова", действительно, "нужна самому"…

Бизнес-история РПЦ – тема закрытая. Но даже те крохи, которые можно найти в открытых источниках, дают основания говорить: перед нами крупнейший землевладелец и агрессивный игрок на рынке недвижимости. Это их "газ" и "нефть". Разница только в том, что газ и нефть с ельцинских времен подорожали в 3-4 раза, а гектары и квадратные метры в 10-12.

Не секрет, что в современной России деньги – мерило всего. Добавьте к этому повальную коррупцию, и "золотой дождь" из гектаров и квадратных метров, год за годом исправно орошающий митры и камилавки, перестанет удивлять. Живые ж люди на дни рождения дарят их брату недвижимость пакетами. Тем более, что это — взаимовыгодный процесс. Скажем, был объект на балансе Минкульта: капремонт, зарплата музейщикам, условия для сохранности экспонатов – все на тебе. Делаешь один (!) широкий жест и – с глаз долой из сердца вон! Музейщиков гонят нагайками набожные казаки, а новый собственник сам решает – что представляет художественную ценность, а что можно подарить на именины высокому другу.

Как известно, нефтяник чает переработки, газовщик — сжижения. Нетрудно догадаться, что даром доставшиеся гектары вопиют о застройщике. "Центр инвестиционных инициатив РПЦ" блестяще подтвердил эту аксиому. В Тверской и Владимирской областях хорошо пошло жилье и гостиничные комплексы (не даром губернатор Зеленин церковный орден получил). В первопрестольной церковная земля хорошо легла под торговые центры и (внимание!) магазины "шаговой доступности" – то есть, находящиеся под окнами у жилых домов. Чтоб вышел из подъезда – и купил все, что нужно. Считаются такие магазины "социально значимыми", что влечет за собой нереальные налоговые льготы.

А если земля под магазином не в аренде, а в собственности? А если она досталась даром? А если добрые люди за свои средства лишний дом построили (скажем, для причта или воскресной школы), и он пустует понапрасну — под магазин просится? Или лишний офис в жилом доме – для магазина "шаговой доступности" в самый раз? Вот так, сам собой возник ароматный букет глупых вопросов, на которые грех отвечать.

Добавлю только, что такие магазины имеет смысл заводить там, где люди живут – в "спальных районах". В центре хорошо идут бутики и офисы. Ну и еще один пустяк – в "спальных районах" совершенно нечего реституировать. Сто лет назад там или лес шумел, или скрипела ставнями какая-нибудь неброская деревенька. Потому землицы с постройками РПЦ там не стяжала. И "шаговая доступность", запущенная "не там, где надо", не оправдала надежд.

"Проект-200" может оказаться блестящим решением этой головоломки. В конце концов, как справедливо заметил один молодой митрополит: "У Церкви должен быть свой стабильный источник дохода, и этим доходом не могут быть только пожертвования прихожан".

Кстати, о "пожертвованиях". Вам известна дальнейшая судьба 100 млн. рублей, "на погорельцев", которые сердобольные люди доверили самому доброму архиерею на свете Пантелеимону (Шатову)? Тогда слушайте. "Пока мы израсходовали из этих денег только 4 миллиона 909 тысяч рублей", — сообщил он в сентябре (!) — когда все пожары давно потушены, а люди, с грехом пополам пристроены. А как же остальные 95 миллионов? "Мы не будем спешить, — с подкупающей откровенностью предупредил добродетельный старец. — Если вы знаете о нуждающихся, пожалуйста, сообщайте нам мы будем стараться быстро на это реагировать". А глаза такие добрые-добрые…