Тулунский потоп. Ответ Юлии Латыниной
Федеральные журналисты регулярно путают Ангару с Енисеем, Нижнеудинск называют городом «под Иркутском» и в целом слабо ориентируются в сибирской проблематике.
Я бы не стал отвлекаться на комментирование тех или иных высказываний за авторством подобных «ораторов». Однако в данном случае мы говорим про «Новую газету» - едва ли не последнее СМИ в стране, где все еще выходят потрясающие журналистские расследования. И мы говорим про Юлию Латынину - авторитетного автора, который в моем личном рейтинге неизменно занимает первые строчки среди публичных российских интеллектуалов.
В своей статье для «Новой газеты» Юлия Латынина эффектно разбирает наводнение в Иркутской области, но при этом не слишком глубоко копает, грешит против фактов и, в целом, явно больше интересуется очередным подтверждением своих, скажем так, общегуманитарных концепций, нежели поиском истины применительно к конкретным событиям в конкретном регионе России.
Мой материал построен по простому и зарекомендовавшему себя принципу: «тезис» — «комментарий».
Тезис Юлии Латыниной:
«Первая причина наводнения в Иркутской области - вырубка лесов, особенно в горах. ...Один взрослый кедр способен удержать до тонны воды. Безлесные склоны, лишенные корней, не держат воду, да и землю они не держат. Результат: дождичек в предгорьях Саян оборачивается потопом внизу».
Комментарий:
Действительно, деревья являются естественным «водосборником» в дождливые годы. Лесные массивы «фильтруют» выпадающие осадки, ручьи и реки в паводок наполняются медленно, постепенно. Соответственно, отсутствие леса ведет к резкому и одномоментному сходу воды, эрозии почвы, изменению рельефа.
Однако называть вырубку лесов главной причиной сибирского наводнения летом 2019 года - большая, не подтвержденная фактами натяжка. Я напомню: наводнение произошло сразу на нескольких крупных реках, берущих начало в водоносных массивах Восточного Саяна: Ие, Уде, Оке, Ине, Бирюсе. По логике Латыниной, наводнение получило небывалый размах из-за вырубки лесов в долинах всех этих рек, и в горах, где они берут начало.
Безусловно, в граничащих с Восточным Саяном равнинных районах (Нижнеудинском, Тайшетском, Тулунском и других) рубят лес. Но происходит это именно на равнине, в относительно близости от основных транспортных магистралей. В то время как исток и главный водосбор перечисленных рек находится в удаленных районах Саяна, в более чем сотне километров по прямой от крупных городов. Ни о каких массовых вырубках в горах (я подчеркиваю - именно в горах) Восточного Саяна не может быть и речи. Это миф.
Это же относится к руслам основных рек - русла лежат в ущельях, никаких промышленных вырубок там никогда не было. Здесь следует иметь в виду чисто сибирские реалии: высокогорные районы Саяна, как и было сказано, лежат в сотне с лишним километров от затопленных городов, в этих районах нет дорог и населенных пунктов, за редким исключением в виде тофаларских поселений, связь с которыми осуществляется только по воздуху. Ни один вменяемый лесозаготовитель (или даже черный лесоруб) не полезет в недоступные и дикие ущелья Саяна, чтобы рубить лес на склонах гор. Логистически и коммерчески это ничем не оправданная затея, тайги хватает и в долинах, оттуда лес куда легче и дешевле вывезти.
Снимки со спутника также не подтверждают, что в истоках рек проводились какие-либо масштабные вырубки. Таким образом, логическая связка: «вырубка лесов = наводнение в Тулуне и Нижнеудинске» является ошибочной и напоминает аналогичные псевдоэкологические мифологемы вокруг обширной байкальской тематики.
Отдельно умиляет пассаж про «дождичек в предгорьях Саян». Нет, Юлия Леонидовна, это был не дождичек, но аномальное явление, когда всего за несколько дней в истоках саянских рек выпали две трехмесячные нормы осадков. Здесь я обопрусь на мнения иркутский ученых, прежде всего — научного руководителя Института географии СО РАН Виктора Плюснина, который утверждает следующее:
— Над Сибирью стоял мощный антициклон. Раньше осадки наступали на нас с запада и постепенно ослабевали. Но сейчас циркуляция циклонов изменилась, они идут то с севера, то с юга. ...Гидрометцентр, Институт вычислительного моделирования заранее предполагали, что на западе Иркутской области прольются сильные ливни. Говоря попросту, воздушные массы, которые принесли влагу, напитались ею на юге, где-то над Средиземным морем. И встретив на своем пути барьер – Восточный Саян, вылили это все. Поэтому причина паводка – ливни.
Тот же г-н Плюснин отмечает, что вырубка лесов могла стать дополнительным фактором, усиливающим наводнение в долине. Но именно дополнительным, побочным, а не основным. Предлагаю остановиться именно на этой формуле, она представляется мне наиболее взвешенной.
Тезис Латыниной:
«А вырубка идет чудовищная, хищническая, такая же, как в Новой Гвинее или Индонезии, иногда лес поджигают, перед тем как вырубить. Министр лесного хозяйства Иркутской области Сергей Шеверда недавно дал даже любезное разрешение на сплошную вырубку заказника, за что, впрочем, был арестован».
Комментарий:
Опять же — видно, что автор не слишком погружен в тему. Да, в Иркутской области и соседних регионах тайгу валят в огромных объемах, это ведет к изменению климата и ряду других неприятных последствий. Однако арест министра Шеверды и дело о вырубках в заказнике «Туколонь» имеет более узкую политическую подоплеку, факт этого ареста странно связывать с наводнением. Здесь я отсылаю всех интересующих к моему скромному трехчастному разбору «лесного вопроса». Подчеркну — вырубка лесов и наводнение это две смежные, но не пересекающиеся прямо темы, мешать одно с другим не следует.
Тезис Латыниной:
«С тех пор, как на карте Российской империи появилось поселение Тулун (а произошло это в начале XVIII века), — его всегда затапливало. Наводнения были в городе в 1980, 1984, 2006 и даже в 1937 годах, когда о глобальном потеплении слыхом не слыхивали. В связи с этим в 2008 году в городе построили дамбу — то есть, проще говоря, возвели защитную насыпь вдоль реки, чтобы она не заливала город. ...Курировал стройку единоросс Руслан Болотов, который нынче вице-губернатор, а тогда был министром строительства и дорожного хозяйства Иркутской области. Строил — его папочка, Николай Болотов. ... Дамба была рассчитана, как нам сейчас сообщают, на 10 метров, а в 1984 году, когда еще лесов не рубили, паводок в Тулуне уже был 11 метров».
В каждом отдельном пункте Латынина вроде бы права, но общую картину она не проясняет. На самом деле здесь нужно говорить не про «папочку» и единоросса Болотова (их участие в этой истории сугубо техническое), но про более системные вещи.
Первое. Ни один населенный пункт Иркутской области не имеет современной (а зачастую вообще никакой) защиты от наводнений. При этом половина региона живет в предгорьях Саян, и паводок в теории может сойти не только на Тулун или Нижнеудинск, но и на Иркутск и Ангарск, то есть на миллионную агломерацию. Со всеми вытекающими.
Второе. В истории с дамбой в Тулуне много вопросов, которые требуют тщательного экспертного расследования. В 2008-09 годах СМИ региона писали, что дамба построена по максимальным историческим отметкам наводнений и способна удержать воду до 12 метров. Однако во время нынешнего наводнения власти заявляли, что расчетная высота дамбы только 10 метров. В пиковый момент наводнения, напомню, река Ия поднялась выше 14 метров. Главный вопрос — почему в проект дамбы не был заложен хотя бы минимальный (2-3 метра) запас по высоте?
Третье. Дамба защищала только центр города. Даже если бы защитный вал был высотой 20 метров, и вода бы не смогла его пройти, правобережные районы Тулуна все равно бы снесло и затопило. Никакой защиты от наводнения там не было. Это же относится к Нижнеудинску и затопленным деревням в сельских районах вдоль рек.
Четвертое. Отдельного разбора заслуживают действия чиновников и специальных служб во время наводнения. Если бы в Тулуне была проведена своевременная эвакуация, то многих смертей и полного уничтожения имущества тысяч граждан можно было избежать.
Тезис Латыниной:
«Чуть ниже дамбы по течению Ии располагается железнодорожный мост, построенный в 1910 году. Его высота — 20 метров. Это о его опоры бились деревянные дома, снесенные паводком. Инженеры царя Николая строили мост из расчета на наводнение в 20 метров, в то время, в которое о глобальном потеплении слыхом не слыхивали».
Комментарий:
Неточность. Деревянные дома бились об опоры автомобильного, а не железнодорожного моста через Ию. Мост впоследствии затопило полностью, в результате на несколько суток было парализовано движение по федеральной трассе — единственной магистральной автодороге, соединяющей Восточную Сибирь и Дальний Восток с Центральной Россией.
Дорогу и мост затопило из-за того, что они проходят через центр города, то есть по низине. Если бы вокруг Тулуна существовала современная объездная (разговоры об ее строительстве идут десятилетиями), движение по федеральной трассе прервано бы не было.
А вот замечание про железнодорожный мост я полностью разделяю. Транссиб на этом участке спроектирован очень грамотно, взглянем на карту: пути проложены по возвышенности, а сам мост стоит между двух холмов, ниже по течению реки, что полностью исключает возможность подтопления. Автомобильные обходы городов сегодня строят по такому же принципу, но в Тулуне такого обхода просто не существует.
Тезис Латыниной:
«Третья причина наводнения — застройка. В поймах рек, которые регулярно затапливает, строить нельзя. А в России — строят, что в Крымске, что в Тулуне. Причем строят, как и в Гаити, черт знает из чего — из пуха и птичьих перьев. И поскольку строит эти шанхайчики самая бедная часть населения, она и держится за свои сараи до последнего, и тонет вместе с ними, особенно если государство забывает предупредить о наводнении. Это еще один важный урок тулунского наводнения. Бедность — это всегда самая страшная экологическая катастрофа».
Комментарий:
Отчасти с этим можно согласиться. Да, пойма реки в Тулуне была сплошняком застроена деревяшками, именно на эти «сибирские фавелы» пришелся самый разрушительный удар стихии. Причины варварской беспорядочной застройки определены верно: глупость и бедность.
Но я не согласен с тем, что в «поймах рек, которые регулярно затапливает, строить нельзя». Можно, и еще как. Но для этого нужно прикладывать голову, деньги и политическую волю. Возводить вокруг городов сеть дамб, водохранилищ и водоотводов. Как в Европе. Как в России: я еще застал времена, когда Санкт-Петербург затапливало по вторые этажи домов, когда прямо на старинных фасадах, помнящих «Медного всадника» Пушкина, были выбиты отсечки последнего наводнения. В последние десять лет Петербург забыл о большой воде. Причина: грандиозная дамба и сеть шлюзов, перегораживающих Финский залив. То есть, как говорится, было бы желание.
С уважением, Андрей Темнов.
