Без страха и упрёка. Памяти Николая Байшева
Семь лет назад в Иркутске был зверски убит известный в области журналист, выходец из Чунского района Николай Байшев.
В иркутских газетах тогда был напечатан такой некролог:
УХОДЯТ ДРУЗЬЯ
Умер журналист Николай Байшев
Этот высокий, крепко сбитый человек никогда не жаловался на здоровье. Впрочем, он вообще никогда ни на что не жаловался. На первое место ставил работу, личное оставлял на потом. Возможно, поэтому личная жизнь у него не сложилась - для нее просто не оставалось места. Неприхотливый, легкий на подъем, он был неисправимым романтиком. Из той редкой ныне породы людей, которые свято верят, что этот жестокий мир еще не поздно изменить к лучшему.
Он без конца мотался по командировкам, находил уникальные материалы и затем тщательно отрабатывал каждую свою статью. Не боялся конфликтных ситуаций, не боялся резать правду в глаза, даже если эти глаза с мстительной злостью взирали на него из высоких кресел... Всякую тему, за какую бы ни брался, он пропускал через себя, искренне сопереживая героям своих репортажей.
С журналистским творчеством Николая Васильевича Байшева хорошо знакомы читатели области. "Чунский вестник", "Сегодня", "Гудок", "СМ Hомеp один", "Говоpит и показывает Иpкутск", "Pоссийская газета", "Байкальские вести" - вот далеко не полный перечень изданий, где трудился Николай.
Николай был хорошим человеком. Как горько писать о нем - был! Был... Но он остался - в своих статьях, очерках, репортажах. В подшивках газет, хранящихся во множестве библиотек. И в памяти своих коллег и друзей.
Умер… Что же это за болезнь такая, от которой на теле живого места не остаётся, и кости переломаны?
Я жил в то время в Новосибирске. Позвонил иркутским коллегам и спросил, почему они так стыдливо написали «умер». Они сказали, что убийство признано бытовым и как заказное расследоваться не будет. От других людей слышал, что из Колиной квартиры пропал ноутбук, в котором он хранил весь «компромат».
В общем, тёмное это дело. Друзья Николая не сомневаются, что причиной убийства была его профессиональна деятельность.
Николая я знал давно. Одно время он даже жил у меня и считался в нашей семье сыном. И сегодня хочу поделиться воспоминаниями об этом замечательном, необычном человеке.
Когда я увидел его впервые, он был ещё просто Коля, обычный пацан-шестиклассник из чунской железнодорожной школы №90. Было это в конце 1975 года. Я только вернулся из армии. Не успел толком отдохнуть «на гражданке», как меня пригласили работать тренером по лёгкой атлетике ДЮСШ Чунского РОНО.
Тренерская работа начинается с набора учеников. Учебный год был в разгаре, все способные к спорту дети уже занимались у других тренеров или в школьных спортивных секциях. Что мне было делать?
Я обратился за помощью к моему бывшему спортивному наставнику, учителю физкультуры школы № 90 В.Н.Полянскому. Виктор Николаевич и сам, кроме уроков, работал на полставки в ДЮСШ и вёл группу лёгкой атлетики. Причём считался лучшим тренером по этому виду спорта. Понятно, что сильных спортсменов он мне не дал, но согласился дать группу подготовки, которую потом я должен буду ему вернуть «для шлифовки».
Как сейчас помню свою первую встречу с моими новыми учениками. Они выстроились передо мной в безмолвную шеренгу (у Полянского было очень строго с дисциплиной), также молча выслушали мою вступительную речь и в процессе занятий тоже вели себя как немые. Мой же стиль работы с детьми строился на общении, я всегда старался создавать непринуждённую обстановку. Попытался объяснить это ребятам, но понял, что на их «раскрепощение» уйдёт немало времени.
Первым, кто меня понял, был Коля Байшев. Умный и старательный, он был, как и все остальные, дисциплинированным учеником. Но при этом очень общительным. Причём общительным не по-детски наивно, а по-взрослому разумно. Ему не пришлось долго объяснять, что нельзя добиться высоких результатов, лишь слепо выполняя указания тренера. Помните, у Суворова: «Каждый солдат должен знать свой маневр»? Спортсмен должен знать устройство своего организма, его физиологию, способы совершенствования своих физических возможностей; знать, для чего и сколько делать те или иные упражнения. И Коля стал засыпать меня вопросами. Завёл себе тетрадь, куда всё записывал. И самоотверженно тренировался. Я стал доверять ему самостоятельные тренировки.
Уже летом 1976 года, через полгода тренировок, он выиграл стометровку на районных «взрослых» соревнованиях, показав очень высокий для своего возраста результат 11,8 секунды.
Потом пришли победы на областных соревнованиях, выступления за сборную Иркутской области на соревнованиях республиканского масштаба.
В конце лета 1978 года мне пришлось уехать из Чунского района. Очень трудно было расставаться со своими учениками. Я собрал их в последний раз и как на духу дал свои характеристики всем тренерам, рассказал о сильных и слабых качествах того или другого. Да, это было не совсем педагогично, только мне тогда важна была не этика, а дальнейшая судьба моих воспитанников. Выбрать же нового тренера каждый должен был сам.
Я уехал в Усть-Илимский район, работал учителем физкультуры в небольшом леспромхозовском посёлке. Коля часто писал мне письма, а когда я приезжал к родителям в Чуну, мы встречались – с ним и с другими учениками. Через год, когда Байшев окончил девять классов, он решил переехать к нам. Родители отговорить его не смогли. Так он стал учеником выпускного класса Тубинской средней школы Усть-Илимского района. Школа была новая, современная, со спортзалом и длиннющим коридором на втором этаже, где мы устроили легкоатлетический манеж. Занятия были односменные, поэтому после обеда здание было полностью в распоряжении спортсменов. Мне удалось создать там ДЮСШ с отделениями лёгкой атлетики и спортивных игр. Мы выигрывали все районные соревнования и защищали честь Усть-Илимского района на областных. Немалую помощь оказал мне в этом Коля Байшев.
Тогда же я увлёкся авторской песней. Коля и здесь потянулся за мной. Он уже неплохо владел гитарой, а голос у него от природы был хороший. Мы создали в Тубе клуб авторской песни и эстрадный ансамбль. Выступали на фестивалях, на концертах, на танцах. Писали песни, причём у Коли оказался, ко всему прочему, ещё и поэтический талант.
Школу Коля окончил с похвальной грамотой, немного не дотянув до медали. На выпускной приехала его мама и тоже получила грамоту – за воспитание сына.
Потом они уехали в Чуну. И тут началось у Николая то состояние, за которое он и некоторые другие мои ученики меня нередко упрекали: «Олег Феоктистович, вы нас переопекали».
Да, наверное, в какой-то степени они были правы. Оказавшись вдали от меня, Коля впал в растерянность. Поступил в Иркутский институт иностранных языков, хотя ему была прямая дорога в институт физкультуры. Проучившись год, бросил учёбу, вернулся в Чуну. Работал, пел в ансамбле на танцах… Женился, уехал с женой на её родину в Таджикистан. Там приобрёл профессию жестянщика, работал на заводе. Семейная жизнь не сложилась, развёлся… Вернулся в Чуну, устроился на железную дорогу. Очень тосковал по маленькой дочери, которая осталась с матерью.
В 1983 году я тоже вернулся в Чуну, стал работать в газете «Коммунистический путь». С Николаем общались практически только по общему увлечению авторской песней. Где-то в середине 80-х создали в Чуне клуб авторской песни, стали ежегодно проводить чунские фестивали, на которые приезжали участники даже из других городов. А когда я стал редактором «Чунского вестника», пригласил Николая на работу. И не ошибся. Более того, он даже для меня неожиданно оказался отличным репортёром.
Когда в 1992 году меня «ушли» из газеты, Николай из солидарности ушёл вместе со мной. Позднее мы с друзьями организовали строительный кооператив «Аккорд», председателем которого стал Байшев. Красили фасады, ремонтировали дома, участвовали в строительстве пристроя к школе №90, детского сада в «Северном»…
В 1994 году я уехал в Новосибирск. Но прежде обратился к своему другу-однокласснику Олегу Желтовскому, который уже тогда возглавлял созданную им сеть печатных изданий в Иркутске, с просьбой взять к себе Байшева.
Так Николай стал журналистом областных и даже федеральных газет. За его публикациями я следил сначала с интересом и удовольствием, а позднее – со страхом. Я и сам-то считался «смелым» журналистом, но Коля явно «борзел» и ходил по лезвию ножа. Его специализацией со временем стали криминальные статьи. А это – смертельно опасная работа, настоящих «криминалистов» не то что в области – в стране наперечёт. Это, во многих случаях, бывшие «силовики» или юристы, имеющие, благодаря прежним связям, не только доступ к информации, но и неплохую «крышу».
«Крыши» у Байшева не было. Или была, но слабая. А вот информацией его снабжали, видимо, неплохо. Поэтому и статьи его были зубодробительными. Он проводил журналистские расследования, разоблачал жуликов и преступников, невзирая на должности и положение в обществе. Не обходил он своим вниманием и Чунский район.
Говорят, в последнее время своей жизни он стал опасаться за свою жизнь. Но откуда исходит угроза – никому не говорил. Мол, сам разберусь.
Не разобрался.
Николая Байшева хоронили в его родном посёлке Чунский. Провожали его в последний путь и коллеги-журналисты из чунских газет. Он похоронен на «новом» кладбище.
Вечная память тебе, Николай. Ты был настоящим журналистом. А подонков, убивших тебя, настигнет Божья кара.
Если она их уже не настигла…
Олег Немировский, главный редактор газеты «Чунский вестник»
