Игорь Алексич
Фото автора

© КП-Байкал

Прибайкалье

7803

26.07.2011, 10:47

Что навсегда останется на дне Богучанского моря?

Три деревни, которых коснется нынешнее затопление - Невон, Кеуль и Тушама - находятся в Усть-Илимском районе Иркутской области.

Этот дом готовится пережить второе затопление - десятки лет назад его уже перевозили на плотах из деревни Сизово.

«У кого нет памяти, у того нет и жизни...»
В. Распутин «Прощание с Матерой».

Дома как в гостях. Уже 5 лет примерно так и чувствуют себя 2 тысячи жителей Усть-Илимского района. В 2006 году было принято решение наконец-то достроить Богучанскую ГЭС и таким образом завершить советскую еще программу создания каскада мегаэлектростанций на Ангаре. Этот грандиозный проект в свое время обеспечил дешевой энергией промышленность Сибири и Дальнего Востока и даже изменил карту Земли - на ней, к примеру, появилось новое море, Братское. Перекроил он и тысячи людских судеб - жителей деревень, которые находятся сегодня на «дне морском». О горьком прощании с селом Матера всему миру очень пронзительно рассказал Валентин Распутин.

«И опять наступила весна, своя в своем нескончаемом ряду, но последняя для Матеры, для острова и деревни, носящих одно название. Опять с грохотом и страстью пронесло лед, нагромоздив на берега торосы, и Ангара освобожденнo открылась, вытянувшись в могучую сверкающую течь»
(«Прощание с Матерой»).

И совсем вот-вот в Сибири появится еще одно море, Богучанское. Оно будет поменьше Братского, но тем не менее в зону его затопления попадает более десятка таежных сел. Уже в следующем году они должны оказаться под водой, но до сих пор их жители пребывают в полном неведении относительно своей дальнейшей судьбы. А многие до сих пор не верят в грядущее затопление - ведь говорят о нем уже давно и много, но практически никакой подготовки к нему не ведется…

Зальет по колышки

Первая из них, Невон, расположена всего в 5 км от Усть-Илимска, туда ходит обычный городской автобус № 10. Благодаря такой близости к райцентру он давно уже превратился в пригородный поселок, своеобразное продолжение усть-илимских садоводств. Живописной речушкой Невонкой делится он на две части - старый Невон и новый. Переехав ее по мосту, выхожу на остановке и направляюсь к месту впадения Невонки в Ангару. Чем ближе к реке я спускаюсь, тем чаще встречаются вкопанные в землю колышки с яркими оранжевыми ленточками и цифровыми отметками. Загадочные цифровые коды намалеваны краской и на некоторых заборах, а то и просто на земле. Около одного из таких колышков вижу пожилого мужчину с ведром.

- Извините, а что это за маячки такие? - спрашиваю я его.

Реперная отметка показывает, до каких пор поднимется вода в Ангаре.

- Досюда река поднимется. Вишь, где сейчас плещется, а будет вот туточки, - тоном знатока отвечает он мне.

Разговорившись с дедулей, узнаю, что Василия Васильевича Москвина уже «зачищали» (как он сам говорит) однажды. Было это в 1963 году при создании другой ГЭС ангарского каскада - Усть-Илимской. В Невон их семью переселили из находившейся в 30 км отсюда затопленной нынче деревни Сизово.

- Мы - сизовские бурундуки (так здесь называют исконных, коренных жителей. - Прим. авт.). Большая была деревня, хлеборобная, - вспоминает он - Мы оттуда вместе со своим домом переехали, разобрали его по бревнам и сплавили по Ангаре. Перевезли и скотину на больших таких крытых лодках. Они в то время были самым ходовым речным транспортом, вниз по течению сами плыли, а обратно вверх их тащили 2-3 лошади, да еще несколько человек впрягались в лямку в трудных местах, вроде как бурлаки. Мы на таких лодках еще несколько лет потом в Сизово ездили - там вокруг поля большие были, и на них продолжали хлеб сеять. А что ж, рабочий люд кормить надо - пусть даже и потоп.

Тот старый сизовский дом сохранился до сих пор, в нем живет его старушка-мать. А сам Василь Васильич в 2001 году наконец-то достроил себе новый рядышком - большой, добротный, целых 10 лет с ним провозились.

- И что же, снова все бросать - и на новое место? - спрашиваю я его.

- Да кто его знает… Никто же ничего не говорит путем. Приходили, обмерили тут все, обфотографировали, колышков кругом понатыкали. С документов на дом в поссовете (так здесь до сих пор по привычке называют поселковую администрацию. - Прим. авт.) копии сняли. А так никто ничего не знает точно. Даже начальство сказать не может: ни когда все это тут начнется, ни кого и куда переселять будут.

Василия Васильевича Москвина уже «зачищали». Было это в 1963 году при создании другой ГЭС ангарского каскада - Усть-Илимской

Действительно, улица Заречная словно погрузилась в атмосферу тревожной неизвестности. Здесь вроде как в зону затопления попадает 45 дворов, да еще около двух десятков на той стороне Невонки, в старом поселке, на улице Береговой. Но даже обильно торчащие из земли колышки не содержат точного ответа, будет ли данный дом находиться в зоне подтопления или в зоне размытия (разницу между этими понятиями, кстати, тоже понимают немногие). У Алексея Москвина, живущего по адресу: ул. Заречная, 2, реперную отметку (так они называются правильно) сначала воткнули рядом с оградой, и он было вздохнул с облегчением - пронесло! Ан нет: пришли во второй раз - не с теодолитом, как первые, а вооруженные ноутбуком и данными космической съемки, - и вогнали колышек посреди огорода.

Словом, день завтрашний окутан полнейшей неопределенностью. Вот через Невонку протянут канализационный трубопровод. Однако уже несколько лет он не работает, и чинить его никто не собирается - непонятно ведь, что здесь будет завтра. А нечистоты текут прямо в речку и тут же попадают по ней в Ангару. Этот «техногенный родник» показала мне местная ребятня, предупредив, что купаться ниже него по течению не стоит - я как раз собирался освежиться в Невонке.

«Та Матера и не та: постройки стоят на месте, только одну избенку да баню разобрали на дрова, все пока в жизни, в действии, по-прежнему голосят петухи, ревут коровы, трезвонят собаки, а уж повяла деревня, видно, что повяла, как подрубленное дерево, откоренилась, сошла с привычного хода. Все на месте, да не все так: гуще и нахальнее полезла крапива, мертво застыли окна в опустевших избах и растворились ворота во дворы - их для порядка закрывали, но какая-то нечистая сила снова и снова открывала, чтоб сильнее сквозило, скрипело да хлопало; покосились заборы и прясла, почернели и похилились стайки, амбары, навесы, без пользы валялись жерди и доски - поправляющая, подлаживающая для долгой службы хозяйская рука больше не прикасалась к ним. Во многих избах было не белено, не прибрано и ополовинено, что-то уже увезено в новое жилье, обнажив угрюмые пошарпанные углы, и что-то оставлено для нужды, потому что и сюда еще наезжать, и здесь колупаться».
(«Прощание с Матерой».)

Но даже в этой неизвестности жизнь все-таки продолжается. На некоторых огородах местные принимают солнечные ванны, заодно окучивая картошку. А Федор Иванов с 35-го дома и вовсе в эти выходные занялся основательным утеплением веранды.

- У меня вон трое детей в доме - совсем тесно стало. Вот и решили переделать веранду в жилую комнату. Кто его знает, когда затоплять будут. Да еще может быть, что и вовсе передумают. Хотя колышки и мне на участке врыли. Один посреди огорода - там вода будет постоянно. А второй около самого дома - вроде как во время особо больших сбросов воды она и досюда доходить будет. Стало быть, и подпол мой (так он называет подвал. - Прим. авт.) затопит?

- Конечно, затопит! - вмешивается в разговор его сосед Андрей Истомин. - Я механик, понимаю в этом мало-мало. Никто же здесь изысканий подземных вод не проводил. Поднимется вода - не только здесь все подтопит, но и подвалы каменных двухэтажек на Мичурина (улица, расположенная выше, в зону затопления попасть не должна) зальет обязательно.

Однако Невон - поселок большой, здесь живет около 3 тысяч человек. И «поправившаяся» Ангара прикоснется к нему как бы вскользь: затопит-то «только» 60 домов. Не пострадает и вся инфраструктура, а это мост, две школы, детский сад, музыкальная школа, подстанция, электрокотельная. А вот село Кеуль, расположенное выше по Ангаре, новое море затопит полностью. Остаться в стороне не получится ни у кого…

Деревня Невон. Еще немного, и здесь будет море.

Дважды непотопляемые

«Вот так худо-бедно и жила деревня, держась своего мeста на яру у левого берега, встречая и провожая годы, как воду, по которой сносились с другими поселениями и возле которой извечно кормились. И как нет, казалось, конца и края бегущей воде, нeт и веку деревне: уходили на погост одни, нарождались другие, заваливались старые постройки, рубились новые. Так и жила деревня, перемогая любые времена и напасти, триста с лишним годов, за кои на верхнем мысу намыло, поди, с полверсты земли, пока не грянул однажды слух, что дальше деревне не живать, не бывать. Ниже по Ангаре строят плотину для электростанции, вода по реке и речкам поднимется и разольется, затопит многие земли и в том числе в первую очередь, конечно, Матеру».
(«Прощание с Матерой».)

Кеуль, в отличие от легендарной Матеры, расположен не на острове, а напротив - возвышается «на угорчике» на приличном расстоянии от Ангары. И оттого весть о затоплении грянула здесь громом среди ясного неба. Ведь село специально так и строили в 70-годы ХХ века - уже с учетом зоны затопления будущей Богучанской ГЭС. Поэтому и огромный совхоз, и жилье для его работников строили именно здесь, а не в Старом Кеуле, который три столетия простоял совсем рядышком, на Ангаре в устье Кеульки. Более того, как раз сюда и переселили старых кеульчан - вместе с жителями других деревень, подпадающих под затопление. Таких переселенцев здесь почти треть - около сотни хозяйств. И вот 5 лет назад они узнали, что советские планы строительства пересмотрены - в связи с увеличением проектной мощности ГЭС решено увеличить зону затопления с отметки 185 м на отметку 208 м. А новая отметка с сухопутной жизнью не совместима…

То, что село довольно молодое, понятно сразу - это две сотни типовых двухквартирных брусовых домов с небольшими огородиками. Аккуратная сетка улиц с характерными названиями: Первомайская, Энтузиастов, Пионерская, Победы. А вот и улица Ленина - похоже, главная в поселке. Она единственная «закатана» в асфальт, и на ней построены большие и вполне городские здания из кирпича и панельных плит. Мою гипотезу тут же подтверждает жительница дома № 9 Прасковья Тихоновна Михлакова. И она, и ее муж Александр Иванович - профессиональные строители и приложили свои руки чуть ли не ко всем постройкам села.

Кеуль - сплошь постройки эпохи социализма. Безликие, серые. Но и те скоро окажутся под водой.

- Сначала строили совхозные объекты. Ведь мы кормили картошкой, мясом и молоком чуть не пол-Усть-Илимска. Первым делом поставили ферму на 1200 голов. Это был большой сельскохозяйственный комплекс с собственным цехом по переработке и родильным отделением - я уже не говорю про гаражи и прочие хозяйственные постройки, - вспоминает ту стройку Прасковья Тихоновна. - Затем - школу, весь «соцкультбыт», жилые дома целыми улицами. Работали ночами - это называлось аккордными нарядами. То есть была дополнительная оплата за дни, «сэкономленные» от первоначального плана.

Строили современное жилье эпохи победившего социализма. С центральным отоплением, водопроводом, домашними санузлами и городским телефоном. Получилось в чем-то похоже на тот поселок, в который переехала распутинская Матера. Воды в подвалах, правда, нет, но зато и в кранах летом только холодная, зимой - только горячая.

- Пить ее просто невозможно! Даже у 3-летних детей жуткий зубной камень. Страшно представить, что творится у них внутри! - рассказывает Наталья Кострук. Она - врач- стоматолог в местном фельдшерском пункте, который расположен здесь же, на улице Ленина. Сама иркутянка уже 10 лет живет здесь практически по месту работы - в доме-гостинице, пристроенном к «больнице». - Поэтому стараемся пить родниковую воду, набирая ее во фляги. Да и вообще тут климат не очень - у многих местных развиваются раковые болезни. А я, пока здесь живу, заработала диабет и язву желудка.

Да и с отоплением тоже конфуз вышел. В награду за тяготы, перенесенные при «великом переселении», в селе построили современнейшую по тем временам электрокотельную и наладили центральное водяное отопление. В самых последних домах даже печки класть не стали. Вот, например, самый «свежий» дом, построенный на улице Молодежной на последнем издыхании социализма, в 1993 году. В нем живет Галина Михайловна Жмурова, бессменный директор местного Дома культуры.

- Холодно здесь очень! - возмущается Галина Михайловна. - Зимой мороз до минус 50, а стены у домов достаточно тонкие, и отопление в последние годы обходиться стало очень уж дорого - тарифы на электроэнергию сами знаете какие огромные, хоть и сидим тут между электростанциями. Так что, многие наши в последние годы от центрального отопления отключаются и печи в домах складывают. И мы тоже вернулись к дедовскому огоньку.

«Если даже поставить друг на дружку 5 таких островов, все равно затопит с макушкой, и места потом не показать, где там силились люди. Придется переезжать. Непросто было поверить, что так оно и будет на самом деле, что край света, которым пугали темный народ, теперь для деревни действительно близок. Через год после первых слухов приехала на катере оценочная комиссия, стала определять износ построек и назначать за них деньги. Сомневаться больше в судьбе Матеры не приходилось, она дотягивала последние годы. Где-то на правом берегу строился уже новый поселок для совхоза, в который сводили все ближние и даже не ближние колхозы, а старые деревни решено было, чтобы не возиться с хламьем, пустить под огонь. Но теперь оставалось последнее лето: осенью поднимется вода».
(«Прощание с Матерой».)

Однако каким бы он ни был - Кеуль успел стать любимым домом, войти в кровь, прикипеть к душе. Он даже стал родиной многим детям, у которых вообще нет своего дома. Сегодня на воспитании в сельских семьях находится около 30 ребятишек из Усть-Илимского социально-реабилитационного центра для «неблагополучных» детей.Шестеро воспитывались в разное время в крайнем доме по улице Лесной - он расположен на самой околице. Здесь в спальне супругов Репиных находится единственное в Кеуле окошко, из которого виден кусочек Ангары.

- В 2002-м мы впервые взяли на воспитание 16-летнего мальчика Игоря Степкина, - рассказывает хозяйка, Татьяна Александровна. - Потом взяли 15-летнюю Настю. Она рассказала, что у нее есть 6-летняя сестренка Катя, а когда позвонили в приют - выяснилось, что там находится и ее 10-летний брат Денис. В итоге взяли всех сразу. Дети были очень запущенные в бытовом плане: Настя курила, а Катюшка выдавала такие маты, которых я за всю свою долгую жизнь не слышала.

Все эти дети, выросшие и вставшие на ноги, считают дом тети Тани и дяди Саши своим родным и часто приезжают сюда погостить. Кто из Иркутска, кто из Красноярска, а Настя, выросшая, отучившаяся и ставшая медсестрой в местной амбулатории, и вовсе живет здесь же, за стенкой. И никто не хочет верить, что скоро этого дома не будет…

Верить в близкий переезд не хочет никто. И всем кажется порой, что его и вовсе не будет. Коммунальщики собираются на днях латать бак-аккумулятор в котельной, идет текущий ремонт теплотрасс - в штатном режиме готовятся к зимним холодам. Никто даже и не пытается «сворачивать» подсобное хозяйство. А ведь многие после развала совхоза всерьез занимаются фермерством. Вот, скажем, Владимир Карнаухов, который арендует землю в соседней деревне - Тушаме. В его стадах 30 лошадей, полтора десятка коров и три десятка овец. Около сотни гектаров пашни он обрабатывает тремя комбайнами, которые собственноручно восстановил из списанной по старости техники. Есть у фермера и большой трактор типа «Кировец», другая сельхозтехника. Казалось бы, здесь уже вовсю должна идти подготовка к эвакуации - через год здесь будет дно моря. Но ничего подобного!

- А куда мне все это девать? - пожимает плечами Владимир. - Технику точно придется на металлолом сдавать, скот - забивать весь. Но как реализовать такую прорву мяса за раз, я не представляю. Поэтому пока ничего и не делаю.

«Не больно терять это только тем, кто тут не жил, не работал, не поливал потом каждую борозду».
(Из фильма «Река жизни. Валентин Распутин».)

Постскриптум

С другой стороны, где-то подспудно все понимают, что уезжать все-таки придется. Так, в последнее время никого не хоронят на местном кладбище - его собираются переносить в Невон, и поэтому умирающих здесь людей сразу везут на невонский погост. Еще один пример: уже несколько лет в Кеуле не работает детский садик - окончательно обветшал, а восстанавливать как бы уже и незачем…Но и уезжать пока некуда.

«Без реки, без Ангары нашей никто не проживет. А все реки мимо Бога протекают. Он в них смотрит и, как в зеркале, каждого из нас видит. Но сколько потом вспоминались эти слова, как они зацепили душу, когда по утрам я открывал кран в городской квартире, и вода, застоявшаяся пружинистой струей, слепой и затравленной, выфыркивала из трубы, как из преисподней. Какое уж тут зеркало, какое попечение…»
(Из фильма «Река жизни. Валентин Распутин».)

Сказано

«Все затопило уже давно. Вдруг понимаешь, что это не деревни топятся, а затопило русский словарь, на котором говорили тогда. Богучанская ГЭС топит национальную память, национальный словарь, национальную веру. Как объяснить, что, может быть, там сейчас не электричество важнее, а человеческая память».
(Валентин Курбатов. Из фильма «Река жизни. Валентин Распутин».)

Споем

***

Это было на смене времен.
Наш поселок на взморье рожден.
Нарекли мы его в память той,
В память той, что залита водой.
Край Распутина, белых берез
- Здесь писатель родился и рос.
И уроки французского мне не забыть
Очень долго - пока буду жить.
Край Распутина, белых берез
- Здесь с Матерой прощались до слез.
И, как прежде, помогут нам вновь
Эта вера, надежда, любовь.
Неизвестный поэт из деревни Балаганки.

Игорь Алексич
Фото автора

© КП-Байкал

Прибайкалье

7803

26.07.2011, 10:47

URL: https://babr24.net/irk/?ADE=95439

bytes: 18859 / 17843

Поделиться в соцсетях:

Также читайте эксклюзивную информацию в соцсетях:
- Телеграм
- ВКонтакте

Связаться с редакцией Бабра:
[email protected]

Автор текста: Игорь Алексич
Фото автора
.

Другие статьи в рубрике "Прибайкалье" (Братск)

Мост через Ангару, какой он будет?

В конце марта в новостных лентах Иркутской области прошла информация о том, что вопрос о строительстве моста через Ангару в городе Братске планируется вынести на рассмотрение Правительства Российской Федерации.

Андрей Антоненков

Прибайкалье

12738

10.04.2015

Лица Сибири

Савельев Виктор

Агапитова Анна

Дорофеев Владимир

Мищенко Артем

Литвиненко Вадим

Николаев Александр

Титов Михаил

Жуков Константин

Погудин Дмитрий

Нотман Константин