Упертые люди
Природу не защищает никто, кроме экологов.
Акция протеста в защиту природы Кавказа от зимней Олимпиады 2014 года, которую наши спортивные, политические и прочие деятели хотят провести в Сочи, прошла в Москве у памятника Владимиру Маяковскому 26 октября. Она была организована дружиной охраны природы биофака МГУ, фракцией «Зеленая Россия» в партии «Яблоко» и молодежным «Яблоком». Вставшие в пикет люди развернули плакаты с надписями в защиту природы от планируемой Олимпиады вроде «Олимпиада – это класс, но спасите наш Кавказ», «Биосфера – не мишень для биатлона» и организованно начали скандировать их, параллельно устроив продажу за бесценок всем желающим «кусочков родины». Поскольку большую часть спортивных объектов намереваются строить на территории Сочинского национального парка, затрагивая при этом и Кавказский государственный биосферный заповедник, входящий в территорию Всемирного природного наследия Кавказа. На землях с подобным режимом законом запрещена любая хозяйственная деятельность, не связанная с охраной природы, но строительство там уже началось. Экологи объявили настоящую войну безумной идее. От обращений на местах в прокуратуры и суды до писем президенту России и президенту МОК.
Вместе с молодежью в строю стоял известный эколог – профессор Алексей Яблоков, и его голос не терялся в общем хоре молодых в основном людей.
– И вы полагаете, при таких заманчивых для наших чиновников условиях удастся что-то сделать? – спросил я его в небольшой паузе между акциями пикета.
– Сейчас в стране сложилась такая ситуация, что мы можем только говорить, – парировал он мое сомнение. – И это надо делать как можно активнее, потому я и пришел сюда. Вспомните, как было с Байкалом – там поначалу тоже трудно было ожидать, что экологов услышат и отведут нефтяную трубу от озера. Однако же неожиданно сам Путин вмешался, и… отвели!
Грибное табу
Я давно пишу на экологические темы, о проблемах особоохраняемых природных территорий, сам являюсь по первому образованию биологом и хорошо знаю многих людей, посвятивших свою жизнь сохранению нашей прекрасной природы. Яблоков, пожалуй, самый видный ее защитник, но подобные ему есть во всех уголках нашей страны. Ступив на этот непростой путь, они уже не изменяют выбранному святому делу и идут по этому пути с бесстрашием и решительностью римских легионеров, нередко подвергая риску не только благополучие свое и своих семей, но и собственное здоровье, а порой и саму жизнь.
В 1993 году в Нижегородской области для сохранения уникальных природных ландшафтов, растительного и животного мира был создан Керженский заповедник. Его директором стала выпускница местного университета, много лет проработавшая в системе противочумной защиты Узбекистана, Елена Коршунова. Давний опыт работы в биофаковской дружине охраны природы помог ей в короткие сроки наладить работу заповедника, пресечь браконьерство, наладить охрану территории и экологическое просвещение среди местного населения. Заход на территорию стал осуществляться строго по выписанным пропускам, а нарушители расплачивались конфискованными орудиями лова или охоты и немалыми штрафами. Этим сентябрем мне довелось побывать в заповеднике в сопровождении директора. В лесу и прямо на дороге, по которой мы ехали, было огромное количество белых грибов, и я не смог отказать себе в удовольствии сорвать несколько штук.
– Не надо этого делать, – твердо сказала мне Елена Николаевна, заметив в руках добычу. – В заповеднике запрещено не только охотиться на животных и птиц, но и собирать грибы, ягоды.
– Как же мне теперь быть, – немного обиженно ответил я, – я же их уже сорвал?
– Просто оставить в лесу и больше такого не делать, закон един для всех, – был ответ.
Признаться, я думал, это шутка, этакая бравада перед журналистом, но быстро понял, что директор говорит очень серьезно, ей все равно, кто находится перед ней, и положил прекрасные боровики под первую же сосну. Потом она попросила остановить машину за границей заповедника, и мы за двадцать минут набрали грибов не только для супа, но и на отличную жарку. Я не знал, как относиться к этакому максимализму в отношении пребывания на заповедной территории и все время думал о странном, на мой взгляд, поведении директора. Ну, понятно, нельзя в заповеднике охотиться на кабанов или глухарей, ловить рыбу, рубить деревья, но грибы-то… Мое отношение к этому вопросу изменилось, когда я узнал, как приходится директору расплачиваться за подобную принципиальность. Дом директора в поселке заповедника дважды горел, причем в одном из пожаров были уничтожены не только личные вещи директорской семьи, но и ценная документация вместе с материалами ее кандидатской диссертации. Тогда я по-другому стал смотреть на такие «странности» и понял значение формулы «закон един для всех» в отношении охраны природы.
Богатырь на распутье
Еще студентом факультета охотоведения Иркутского сельскохозяйственного института в 1972 году оказался на практике в Тофаларском заказнике (это на юге Красноярского края) другой мой герой, Владимир Богатырь, и его навсегда взяла в плен красота сказочных таежных мест, где еще в 1915 году был организован первый в России Саянский заповедник. В середине 80-х судьба снова забросила его в заказник, он проработал здесь старшим егерем до 1991 года. Потом попал на руководящую должность во внешнеторговом объединении «Союзпушнина» в Москве. Зарабатывал очень приличные деньги, но в 2000 году не вытерпел и окончательно переехал работать в хорошо знакомый и дорогой сердцу Тофаларский – сменил комфортную столицу и вполне обеспеченную жизнь в ней на дикие леса и крохотную зарплату. Картина, которую он увидел в любимых и давно знакомых местах, шокировала. Почти разваленная система охраны и составления летописи природы, расхищенные материальные ценности заказника. Но самой серьезной проблемой оказались вертолетные залеты на отдых, рыбалку и охоту целых групп из Нижнеудинска, организованные местными чиновниками.
Исчерпав все возможные служебные средства в пресечении этого зла, Богатырь пригласил в заказник телевизионщиков, и егеря рассказали в объектив телекамеры об одном из таких вертолетных визитов во главе с заместителем Нижнеудинского мэра и пятнадцатью его «друзьями». А потом, в августе 2001 года, этот сюжет был показан в новостной передаче на ОРТ. Выведение их «служебного» досуга на всероссийский экран переполнило чашу терпения нижнеудинских чиновников: используя совершенно очевидный подлог и связи в местной прокуратуре, они возбудили против своего обидчика уголовное дело за якобы незаконную порубку леса на сумму в 161 тысячу рублей. Не придавая особого значения этакой гнусности, Владимир стал собирать все необходимые доказательства своей невиновности и готовиться к тому, чтобы на суде высмеять фальсификаторов и лишний раз донести до общественности проблемы сохранения уникальной местной природы. Но позвонил на всякий случай знакомому адвокату в Москву.
– Ты с ума сошел, – мгновенно оценив ситуацию, среагировал квалифицированный юрист, – они же шьют тебе статью, по которой грозит пять лет с конфискацией имущества, да еще с такой милой мерой пресечения, как взятие под стражу! Тебя прямо из зала суда заберут, бросят в камеру с уголовниками, а пока мы разберемся что к чему, отобьют почки, если ничего худшего не произойдет. И ты уже не сможешь работать не только в заказнике. Немедленно уезжай оттуда!
Только освещение ситуации в центральной прессе да вмешательство Генпрокуратуры позволили восстановить справедливость, спасти защитника тофаларской природы и продолжить ему работать в заказнике.
Чужеродный элемент
Схоже по форме, но совершенно иначе по последствиям складывалась природозащитная деятельность другого руководителя особо охраняемой природной территории – Валерия Бриниха. Выпускник биофака Киевского университета, он прекрасно проявил себя, работая в 90-х годах директором Даурского госзаповедника в Читинской области, отлично наладил там работу по охране забайкальской природы, и руководство управления заповедниками Госкомэкологии России решило перебросить его на куда более значимый объект – в Кавказский биосферный государственный заповедник. Надо сказать, что он представляет собой уникальное для Европы собрание горных сообществ животных и растений. Там обитает восстановленный за долгие годы селекционной работы горный зубр, другие редчайшие животные. Неспроста ЮНЕСКО включило его в территорию Всемирного природного наследия, подлежащую особой защите. Но в то же время этот заповедник, расположившийся на территориях Краснодарского края, Адыгеи и Карачаево-Черкесии, находится недалеко от знаменитого черноморского курорта Сочи, и не счесть числа высокопоставленных отдыхающих, жаждущих не только просто провести время среди первозданной природы, но и поохотиться на обитающих здесь животных, половить рыбу в заповедных реках. В том числе и иностранцев, выкладывающих за такую охоту немало валюты, и этот спрос неизменно имел предложение.
Возглавив Кавказский заповедник в 1999 году, Бриних со всей ответственностью взялся за дело, и в первую очередь именно за его охрану, в чем имел прекрасный опыт. Была создана мобильная оперативная группа, постоянно работающая на территории, и очень скоро существенно сократились браконьерские залеты и несанкционированные заходы. Новому директору пришлось основательно освоить и такую сферу деятельности, как юриспруденция, – неоднократно он сам составлял заявления в прокуратуру, иски в суды и представлял в них интересы заповедника в связи с посягательствами на его территорию. Особенно острыми стали процессы по пресечению попыток незаконного строительства на землях заповедника со стороны «Адыгея-автодор» (финансировал это строительство Дорожный фонд под руководством будущего министра природных ресурсов В.Г. Артюхова, который впоследствии и уволил Бриниха с должности директора), ОАО «Газпром», других, более мелких, организаций, попыток утвердить проект строительства автодороги Майкоп – Дагомыс через заповедник и попыток Адыгеи отторгнуть от заповедника плато Лагонаки. Серьезную поддержку оказывали независимые экологи, проводя в Майкопе различные общественные акции протеста. В итоге территория заповедника была сохранена. Постоянно и на всех уровнях ставил Бриних вопрос о незаконных полетах вертолетов, в первую очередь военных, над территорией заповедника. Такая деятельность не в меру активного нового директора привела к его увольнению.
Но, потеряв руководящую должность, он не потерял чувство ответственности за охрану природы. Подав иск на обжалование неправомерного увольнения, продолжил участие в процессах по ранее заведенным природоохранным судебным делам и параллельно взялся за критику появившейся в то время концепции развития горноклиматического курорта Красная Поляна – она предусматривала размещение спортивных сооружений, гостиниц и дорог на территории Кавказского заповедника и заповедной зоны Сочинского национального парка. Когда же начал открыто говорить о незаконном возведении на территории нацпарка и на водозаборе города Сочи газпромовского коттеджного поселка (предназначенного на самом деле для господ из самых высоких эшелонов власти), то против него возбудили уголовное дело по якобы имевшим место нарушениям финансово-хозяйственной деятельности во время руководства заповедником. Одновременно началось давление с совершенно иной стороны – работники паспортно-визовой службы Адлерского РОВД отказали в регистрации по фактическому месту жительства его жене – гражданке Украины, превращая ее таким образом в незаконную мигрантку и нарушительницу российских законов. Действия правоохранительных органов Сочи резко активизировались после публикации в «Общей газете» в мае 2002 года его статьи о вертолетных полетах и браконьерских охотах на территории Кавказского заповедника, в которой в этом контексте были упомянуты фамилии начальника Генштаба МО А. Квашнина и бывшего министра обороны П. Грачева. А в одном из разговоров следователь сказал ему прямым текстом, что если он хочет остаться в живых и думает о своей семье, то лучше ему заняться чем-нибудь другим.
За свою жизнь Валерий опасался не так сильно, как за благополучие жены и двух детей, но и сдаться в борьбе за соблюдение законов в области сохранения природы не мог. Потому избрал третий путь. Уехал в 2003 году с семьей из Сочи, приобрел небольшой домик в пригороде Майкопа и… продолжил начатое. Сейчас он работает преподавателем в Майкопском государственном технологическом институте, на общественных началах возглавляет местное отделение Всероссийского общества охраны природы и активно включился в акции протеста по поводу идеи проведения в Сочи зимней Олимпиады и строительства ее объектов на территории Кавказского заповедника и Сочинского национального парка.
