Новейшие тайны Александровского централа
Последние несколько лет село Александровское постоянно будоражили слухи о том, что психиатрическую больницу, расположенную здесь и известную всей России как Александровский централ, закроют. Жители волновались из-за того, что больница — это, по сути дела, градообразующее предприятие, дающее работу большей части населения Александровского и нескольких рядом расположенных сел. Более того, никто из персонала больницы не понимал необходимости закрывать больницу, потому что переводить больных было просто некуда.
Письмо от анонимных доброжелателей
В середине июня в одно из отделений больницы с работы не вернулся больной Петр Чернигов. В селе у него жил брат-опекун, и сам Чернигов был местным, поэтому никто в больнице не стал беспокоиться. К тому же родственники сказали, что он и раньше, никого не предупредив, уезжал к родне в Черемхово на попутках. Его труп нашли 17 июня на берегу озера. Рядом валялась бутылка водки.
Уже через три дня после этого в редакцию пришло любопытнейшее письмо. Весь текст, включая адрес, был набран на печатной машинке, а вместо подписи стояло развернутое обобщение: "Жители села Александровского". Про найденный труп говорилось: "По разговорам, он с другим больным убежал из 5-го отделения... Судя по всему, второй больной его убил".
Потом шли шокирующие факты с указанием фамилий виновных — "больные постоянно ходят на плантации медработников, возвращаются поздно, голодные и грязные", "страшно ходить по деревне вечером, они (больные) днем купаются в озере и прямо на берегу справляют нужду". И далее — обвинения врачей и медсестер в воровстве продуктов и злоупотреблениях служебным положением. А главными злодеями были названы Латышев и Маслов, которые "сейчас тут захватили власть". Алексей Латышев сейчас является и. о. главного врача больницы, а Юрий Маслов — один из старейших работников Александровской больницы.
Мы решили поговорить с жителями села, от имени которых было послано письмо, тем более что тема работы больницы является самой злободневной и равнодушными никого в Александровском не оставляет.
Однако первая же встреченная в селе женщина письмо назвало бредом одного из пациентов больницы. Тамара Прохорова рассказала, что она сама работает уже 25 лет в Александровском централе, всех перечисленных в письме людей знает лично, но ни один из перечисленных фактов в реальности не существует.
Больные по селу свободно не ходят — только с разрешения врача, а работают на приусадебных участках жителей только добровольно и за оговоренную плату и обед.
— У нас недавно главный врач сменился — видимо, это кто-то из его окружения написал, — сказала Тамара Михайловна.
Больница нужна всем, кроме бывшего главного врача
История с попытками закрыть областную психиатрическую больницу N 2 напоминает плохой производственный детектив. Александровский централ — одна из трех областных больниц, наряду с "Сосновым бором" и областной больницей в Юбилейном. В больнице сегодня содержатся 510 больных в 8 отделениях. Лечебный персонал составляет более 250 человек, среди которых не только жители Александровского, но и соседних Олонок.
Ежемесячно больница платит в окружной бюджет более 250 тысяч рублей. Необходимость ее существования вызывающе очевидна — даже не потому, что больница своим существованием кормит целое село, а потому, что больных из нее просто некуда девать.
— Мы понимаем, что это неправильно — держать больных в здании тюрьмы, — говорит заведующий восьмым отделением Юрий Маслов. — Но не выгонять же их из-за этого на улицу.
Дело в том, что некоторое время назад тогда еще действующий главный врач больницы Валерий Добрынин сообщил на планерке врачам, что в областном департаменте здравоохранения решили больницу расформировать, а больных перевести по другим лечебным заведениям области.
— Добрынин сказал нам, что на заседании в присутствии губернатора показывали схему областных лечебных учреждений, из которой наша больница была уже вычеркнута. И якобы в рамках развития психиатрии в области больных собирались перевести в больницы Братска и Ангарска, — с возмущением говорит Юрий Николаевич. — Но мы же все знаем эти больницы — там своих больных девать некуда. Так что это за "развитие психиатрии" — класть больных на пол, по трое в одну койку?!
Между тем Борис Говорин побывал в Александровском и вынес решение: больницу закрыть, строить новые корпуса в соседней Жердовке, где некогда находился женский ЛТП. Но, как это часто бывает, после возведения одного корпуса деньги закончились, и проект перевода больницы в Жердовку благополучно завершился сам собой.
Исчезнувшие два миллиона найти не удалось
В начале этого года состоялась очередная попытка закрыть больницу. Главный врач сообщил об этом как о свершившемся факте. Тогда коллектив больницы перестал надеяться на своего главного врача и создал инициативную группу, которая обратилась к главе округа Валерию Малееву, депутату ЗС Гайдару Гайдарову и в Главное управление здравоохранения области — лично к его руководителю Михаилу Кощееву.
Результаты оказались неожиданными даже для ведущих врачей больницы. 18 марта состоялось общее собрание трудового коллектива, на которое приехал глава ГУ здравоохранения области Михаил Кощеев. Он сообщил то, о чем ранее умалчивал Валерий Добрынин. По результатам ревизорской проверки было выявлена недостача почти двух миллионов рублей. Дело было передано в ОБЭП Боханского района.
— Кощеев нам объяснил, что все предложения о закрытии больницы исходили от самого главного врача. Оно и понятно: если бы больницу закрыли, пропавшие деньги никто не стал бы искать, ведь нет ни работников, ни бухгалтеров — допрашивать некого, документов нет, — объясняет Юрий Николаевич.
Около полумиллиона пропавших денег принадлежали самим больным. Это так называемые безвозмездные пожертвования от больных: по личному добровольному заявлению пациента бухгалтерия больницы до 25% пенсии может отчислять на приобретение белья, одежды, продуктов, запчастей и бензина для машин, а также прочих необходимых вещей.
В результате собрания главный врач Добрынин 21 марта написал заявление об увольнении и немедленно ушел на больничный, сделав свое увольнение невозможным. Поскольку у него оставались печати и право финансовой подписи, неделю больница не могла закупать продукты и медикаменты. 24 марта исполняющим обязанности главного врача назначили Алексея Латышева. На следующий день главный врач сдал ключи от сейфа и печать.
В больнице немедленно началось бурное строительство, сейчас ведется ремонт стен, возводятся забор и проходная. Новый главврач нашел спонсоров, и сейчас найдено финансирование на новую электрику и противопожарную пропитку, заключили договор на текущий ремонт.
На момент написания статьи окончательно решается вопрос с увольнением бывшего главного врача. Боясь, что бывший главный врач придет в больницу работать снова, коллектив больницы написал Алексею Латышеву открытое письмо, в котором выразил Валерию Добрынину недоверие и просил не принимать его на работу.
Жители Александровского не боятся психов
На место, где нашли Петра Чернигова, приезжала милиция. Было точно установлено отсутствие признаков насильственной смерти. Больной любил выпить, и, как показало вскрытие, у него не выдержало сердце — в те дни стояла сильная жара. В народе это называется "угорел от водки". Но как же быть с психами, которые разгуливают по улицам Александровского и гадят на берегах озера?
— Это полная чушь! — утверждает Алексей Петрович.
— Свободного выхода из больницы нет, а пропуск на выход дает только врач. Мы не выпускаем в село склонных к антисоциальным и опасным действиям. И за время моей работы не было ни одного ЧП между местными и больными. В Александровском в каждой семье кто-нибудь работает в больнице, поэтому к больным проявляют понимание, их никогда не обижают.
Всего около 50 человек участвуют сегодня в добровольных трудовых процессах — копают ямы, шкурят столбы, красят, белят, убирают мусор. Но большинство этих работ проходит на территории больницы.
— Им запрещено находиться вне стен больницы в праздники и после пяти вечера. И все равно, даже в селе, за ними есть негласный контроль. И уж конечно, им запрещено ходить в лес, — утверждает Алексей Петрович. — А что касается каторжного труда, то это не правда. Они действительно нанимаются помогать местным работать на огороде, рубить дрова, но только за заранее оговоренную плату. И еще их обязательно кормят.
Первый этаж централа утонул в болоте
Про Александровский централ ходит много слухов и сплетен. У этого здания богатая история. В этих стенах сидел сам Железный Феликс — Дзержинский. Немного истории централа рассказала Нина Антонова, жительница Александровского, которая успела поработать еще в тюрьме в послевоенное время и до ее закрытия.
Надзирателем в тюрьме Нина Иннокентьевна проработала с 1948-го по 1955 годы. В тюрьме сидели в основном политические заключенные, а их родственники приезжали вслед за ними и оставались жить в Александровском.
— Здесь сидели диверсанты и шпионы, были полицаи. После войны сидели пленные — японцы и очень много австрийцев, — вспоминает Нина Иннокентьевна. — Здесь в начале пятидесятых сидел репрессированный первый председатель Ленинградского обкома Жигалов. Он сидел всегда в одиночке и постоянно писал письма, что он не виновен. Когда разоблачили и расстреляли Берию, Жигалова сразу выпустили и реабилитировали.
— А шпионы и диверсанты были настоящие, или их оговорили?
— Я не знаю. Помню, у нас сидела одна женщина, она была русская. Про нее говорили, что она ходила в красном платье по Москве, вроде как показывала своим платьем фашистским самолетам военные объекты.
Побегов из централа никогда не случалось. Охраняли на совесть, а подкоп сделать было невозможно. И не только потому, что каменное здание строилось изначально как каземат, но и по той причине, что первый этаж здания ушел в болото, на котором его построили. Этаж залили водой и замуровали. Кстати, сегодня даже среди старых работников больницы не многие знают, что раньше больница была на этаж выше.
Сейчас от ссыльнопоселенцев в Александровском остались единицы.
— Был такой заключенный, Саша Пермяков. Он сидел за хулиганство. К нему приехала жена, потом он освободился и остался жить здесь, у них родился сын. Сам он уже умер, а жена с ребенком живет до сих пор, — рассказывает Нина Иннокентьевна. — Моя невестка тоже из осужденных. Она в 1947 году работала продавцом и была осуждена за растрату. После освобождения осталась жить здесь.
В 1955 году тюрьму закрыли, и многие жители Александровского уехали на строительство Братской ГЭС. Уже в следующем году открыли психиатрическую больницу. В ней тогда было на одно отделение больше
— отделение алкоголиков.
— Им тогда платили больничные, и они жили как в раю. Ходили за грибами, шлялись по бабам, — неодобрительно вспоминает Нина Иннокентьевна. — Потом платить больничные перестали, и они не стали лечиться. Отделение закрыли. Но в основном были настоящие сумасшедшие. Например, была такая Валя Подшивалова. Она училась на фельдшера, ее изнасиловали, и она повредилась в уме. Обычно она была очень исполнительная, ходила в магазин для всего больничного начальства, сдачу подсчитывала и отдавала до копеечки. Но иногда на нее находило затмение, и она голой принималась прыгать по койкам и орать.
Больные раньше очень много работали в селе, даже выстроили для врачей в Александровском целую улицу — ее назвали Озерной, — и медики в этих домах живут до сих пор. Но, в отличие от осужденных, больные никогда не оседали в селе — за ними приезжали родственники и забирали.
Правда, был один комичный случай. В отделении для алкоголиков лежал один инженер из Братска... Он после лечения остался жить в селе, женился. И вдруг приезжает его жена, на которой он был женат еще до больницы. Женщина, видать по всему, была решительная и суровая, поэтому заявила двоеженцу: "Я тебя сюда отправила лечиться, а не жениться" — и забрала бедолагу домой. Странно, но очень много женщин-алкоголичек на принудительное лечение в третье отделение поступали из Бохана — это были спивающиеся доярки.
Много больных без родственников лежало десятилетиями. С 1966 года лежит безногая женщина, страдающая от эпилепсии. Говорят, ноги она потеряла, когда во время припадка попала под поезд. Была учительница из Александровского. Отчего она заболела, никто не знает. Однажды стала набивать карманы всяким мусором и очень ругалась, когда его отбирали. Она провела в больнице двадцать лет — до своей смерти. Сейчас большинство стариков умерло, и в основном в больнице лежат детдомовцы.
