Как мы базу искали, или особенности ледовых прогулок по Байкалу

“Зимниаду” можно придумать, собрать тысячи спортсменов, построить трассы. Можно, наконец, устроить большой пиар. Но все это вовсе не означает, что фестиваль нравится людям.

А вот если праздник обрастает собственными легендами, мифами, а главное – анекдотами и приколами, это верный признак того, что мы имеем дело с живой материей. “Зимниада” аккумулирует добрый смех. И этот процесс уже никто не сможет контролировать…

… Начиналось все банально. Журналистам предстояла поездка к ледовой базе “Байкальский меридиан-105”. Мы должны были впервые увидеть и описать этот легендарный фортпост фестиваля “Зимниада-2005”. Казалось чего проще: приедем в Листвянку, сядем на катер, а там до базы рукой подать. Но легкая зимняя прогулка по воле Байкала обернулась для нас большим приключением. А как хорошо все было в начале!

- База совсем близко, минут 35 ходу, - лучезарно улыбнулся нам на причале Листвянки руководитель проекта “Байкальский меридиан” Константин Мамаджанов. И плюнул через левое плечо. Мне сразу стало не жарко. Не верят в приметы на Байкале только дилетанты. Профессионалы целуют кресты, суют пятаки в ботинки и заячьи лапки в карманы. Или вот так вот – плюют. Плата за компетенцию.

Константин Анатольевич, как оказалось, плюнул некачественно. Ну не было у человека в тот момент сакральной связи с Космосом! И все, понеслось, как с горки колесо…

Ехали мы на удивительном судне на воздушной подушке “Хивус”. Катерок из рубрики: “Удивительное рядом”. Плавает по воде, ходит по снегу. Проходит там, где обычная машина ухнется в воду, не успев посигналить. Именно поэтому “Хивусы” даны на вооружение “Зимниаде”. На палубе при желании можно изобразить полет из фильма “Титаник”. Правда, всего один раз. “Хивус” развивает скорость 50-60 км в час. Но даже при 13 км и при наружной температуре в 20 градусов можно превратиться в ледяную скульптуру: “Идиот мороженый” (при ветре 7-8 метров в секунду наш организм воспринимает обычные 18-20 градусов как все 30-35).

“Хозяин” корабля оказался если не морским волком, то уж точно – котиком. Евгений Серебренников – личность довольно известная. Яхтсмен со стажем, ученый (много лет посвятил изучению морских котиков), ходил в кругосветное плаванье, жил в тропических странах. А вот теперь остался на Байкале – капитаном “Хивуса”. Седая борода, развевающиеся волосы, шальной, веселый взгляд. Пират, однозначно.

“Хивус” задорно крутанулся на месте, и мягко понесся вперед. “Каких-то полчаса, и мы на ледовой базе, без пыли, без тряски”, - песней проносилось в голове. Однако, не успев отъехать от Листвянки, судно встало. “А картинка-то за ночь изменилась”, - удивились наши пилот и штурман. Действительно, еще вчера светило солнце, и по льду тянулся след “Хивуса”, по которому легко было добраться до базы. А за ночь Байкал замел след и напустил туману.

“Эх, ну двадцать же раз до базы катался, такого не было, - огорчился наш пилот, выйдя на палубу. – Ничего, проедем”. И мы проехали еще немного. Потом еще немного. И уперлись в снежные торосы.

“А картинка-то за ночь изменилась”, - удивились как в первый раз пилот и штурман. И вылезли из катера. Побегали вдоль зубастой линии разлома. Помахали руками. И вернулись назад. “Будем искать дырочку”, - загадочно произнес наш штурман и устремил пронзительный напряженный взгляд в стекло. Мы почувствовали себя отважными полярниками. Как прояснилось позже, дырочка, или ворота – это свободный от вздыбленного льда и открытой воды участок, по которому может проехать “Хивус”. Через торосы катер-малыш прыгнуть не может – плюхнется воздушным брюхом на острые ледовые осколки. “Если он зависнет на торосах, будет весело”, - пообещал нам пилот. Надо признать - доблестный “Хивус” (благодаря мастерству капитана) за всю поездку ни на одном торосе не завис. Но весело было.

Первые ворота мы нашли быстро, а вот вторые, на очередной заградительной полосе торосов пришлось искать добрые полтора часа. За неимением других занятий, мы стали строить версии: а откуда появился разлом? Сошлись на мысли, что это ничто иное, как последствия ночного землетрясения на Байкале (в ночь с 13 на 14 февраля восточнее Северобайкальска произошло землетрясение силой 5,5 баллов – ред.). Наконец, мы нашли дырку, и устремились к долгожданной ледовой базе. Штурман и пилот в очередной раз вышли, сориентировались на местности (посредством тщательного перекура) и сообщили: “База в трех километрах”. Мы еще немного проехали, и узнали, что база уже в 23 километрах. На наш немой вопрос: “Как же так?” капитан глубокомысленно произнес: “Байкал – это вам не французам на санках кататься. Туман. Промахнулись мы”.

Потом мы еще раз промахнулись. И еще раз. Минул второй час поездки, когда мы снова прыгнули через торос. Вспомнился мультфильм “Ежик в тумане” (с той разницей, что нам нужна была не лошадка, а ледяной домик). Солнце светило то справа, то слева: наш разъяренный водитель, отчаявшись найти базу, следуя опыту и доводам разума, мотал “Хивус” туда-сюда. Видимо, надеялся, что в тумане мы все же налетим на прозрачный бок ледового городка. Но станция сгинула. На третьем часу наши морские волки сдались. “Эх, что за позоруха! У меня ведь стаж, я же в любую погоду! – сокрушался капитан.– Столько раз ездил до базы, а тут – никак!”. Видимо, в тот день “Байкальский меридиан” не хотел нас видеть принципиально, несмотря на все мастерство и опыт пилотов.

Это уже потом при помощи карты мы выяснили, что все четыре часа наматывали веселые круги вокруг базы, так и не попав ни разу в нужную точку. Как тут не подумать о проделках какого-нибудь байкальского духа? Иначе как объяснить, что опытнейших пилотов “Хивуса” Байкал “развел” как мальчишек?

Дорога домой также оказалась непростой. Листвянка почему-то упорно не показывалась на горизонте. Наконец, мы уперлись в какие-то горы. И наш пилот предложил “коллегиально” решить, куда же это нас занесло. Версий роилось много, но хотелось просто помолчать. Солнце садилось, мы тоскливо вглядывались в величественный, суровый и абсолютно незнакомый пейзаж. “И чего водки-то не взяли?”, - горестно прохрипел кто-то рядом… Вдруг один из нас завопил: “Блин, сдается мне, что это Кругобайкалка!”. Мы нырнули в катер и понеслись прямо на цепь гор. И вот они – туннели, полотно дороги, мыс Толстый. “Туман. Промахнулись мы”, - улыбнулся пилот. И мы устремились домой…

На этот раз до Листвянки добрались очень быстро. Снялись на фоне многострадального “Хивуса” и попрощались. “Хорошая была поездка. И штурман, и капитан такие молодчаги”, - подумал я по дороге в Иркутск. А ночью мне приснилась неуловимая ледовая база. Она была похожа на большую бурятскую юрту. Вся - в сверкающем ледяном кружеве. Сияли звезды, стелилась поземка, а из дверей юрты выглядывали заиндевевший полярник и мордастая лайка. И оба показывали мне языки…