«Россия – медленно тонущий корабль»
Сегодняшняя стабильность – результат договора с дьяволом.
Ведущие российские экономисты заявляют: до начала модернизации стране пока далеко. И называют целый ряд причин, почему буксует масштабный проект, заданный президентом.
Как передает корреспондент «Нового Региона», свое мнение на этот счет высказал президент Ассоциации независимых центров экономического анализа, член комиссии при президенте РФ по модернизации и технологическому развитию экономики России, профессор МГУ Александр Аузан.
По словам Аузана, если в ближайшие годы в России не произойдет модернизация, первое, с чем придется столкнуться и что уже происходит сейчас – «утечка мозгов». Профессор ведущего вуза сообщает, что половина его учеников – элитных специалистов – уезжает работать за границу, при этом даже не думает возвращаться. Вслед за молодыми учеными двинулся и бизнес. Большой – в сторону запада, малый и средний – в сторону Казахстана.
«В этом смысле очень точный образ будущего в книгах Сорокина: Россия – это страна, через которую проходит пятнадцатиполосная магистраль Китай-Европа. Это образ будущей России, если в ней не будет модернизации. Казалось бы, ничего страшного. Не то, что бы все кончилось, распалось, тлен, нищета. Нет. Просто будет малоинтересная страна, откуда все талантливые люди уезжают, а через нее идет интенсивное общение двух мощных зон развития: старой – Европа – и новой – Восточноазиатские зоны процветания», – предвещает ученый.
По его мнению, если в стране начать повышать качество образования, уезжать будет еще больше специалистов. «Образование можно и нужно улучшать, только если мы поменяем жизнь в стране так, чтобы тень нефтяной трубы не лежала на всей экономике. Потому что нефтяной трубе не нужны умные и квалифицированные люди. Очень мало их нужно. И в этом трагедия страны», – констатирует Аузан.
При этом встает закономерный вопрос: кто должен менять страну? Большинство граждан не хочет никакой модернизации, меньшинство – хочет, но не верит. С одной стороны, все указывают на стабильность, как достижение путинской эпохи. Однако экономисты скептически смотрят на эту стабильность, считая ее весьма хрупкой. На чем держится такая стабильность, им непонятно.
«Есть несомненные результаты: в первой половине 2000-х годов был значительный по 11%-12% рост доходов населения. Сейчас нет: инфляция съедает все довольно быстро. Но зато в годы кризиса здорово подкачали деньгами пенсионеров и бюджетников. Особенно пенсионеров. Поэтому, вроде как есть результаты вот этой самой стабильности. Только чем она обеспечивается – не понятно. Потому, что экономика страны все хуже. Она хуже, чем в начале 2000-х, потому что она еще более сырьевая. Правила, работающие в ней, еще более непонятные и размытые. Мы еще слабее в международном смысле. Мы медленно-медленно тонем», – говорит Александр Аузан.
Он приводит в пример выступление одного из крупных чиновников Всемирного банка на международной конференции, заявившего, что во время кризиса выяснилось, что Россия самая слабая из развивающихся стран. Главное, что отмечает экономист, Россия в настоящее время развивается по инерционному сценарию.
«На чем эта стабильность стоит? По всем расчетам получается, что держится она только чудом, причем, по моему мнению, чудом не очень божественного происхождения. Я думаю, для этого надо было заключить договор с дьяволом. При такой ситуации мы можем жить по инерционному сценарию более или менее терпимо от 5 до 20 лет. А вот когда этот «договор» не сработает, то начнутся проблемы и очень скоро. Потому что нет у нас денег, оплачивать те пенсии, которые установлены. А бизнес не может платить даже те налоги, которые ввели сейчас, и начинает из страны вытекать», – констатирует общественный деятель.
Он рассказывает об исследовании социокультурных характеристик успешных стран, прошедших модернизации: Японии, Южной Кореи, Гонконга, Сингапура, Тайваня. Был выделен ряд тенденций, характерных для всех этих государств: рост ценностей самореализации над ценностями выживания, ориентация на результат, а не на процесс, рост индивидуализма, то есть готовности действовать вопреки тому, что говорят другие. А главное – в странах, успешно переживших модернизацию, падает дистанция власти.
«То есть, люди начинают относиться к государству как к чему-то не удаленному от них, а к тому, что имеет к ним отношение, во что они могут вмешиваться. Растет мнение, что очень важен долгосрочный взгляд. Пять-семь лет для России – это уже довольно длинный взгляд. У нас взгляд устроен на год», – отмечает Аузан. Как замечает исследователь, в России наблюдается только один из вышеперечисленных промодернизационных показателей – индивидуализм. Большинство граждан давно уже не являются коллективистами.
На вопрос, что же мешает или помогает России выбирать между модернизацией и инерцией, называемой стабильностью, Аузан заявляет, что необходимо учитывать реальные возможности, а не увлекаться призывами.
«Шансы на модернизацию в России вообще не очень высокие на данный момент. По нынешним расчетам мы обречены на застой», – высказывается ученый.
Во-первых, влияет внешняя конъюнктура. Модернизацию, как подмечает экономист, начинают не от хорошей жизни: оттого, что в стране плохо, она теряет конкурентные позиции не только в мире, но и в глазах собственных граждан. С другой стороны, внешняя конъюнктура – цена нефти – никак не стимулирует к модернизации, а, скорее, даже расслабляет. Также ученый отмечает: Россия не готова к модернизации, к технологическим сдвигам и шторму инноваций, который вот-вот начнется. Для этого необходимо то, что уже есть в ряде развитых стран: действующие законы, суды, патенты и т.д. Все, чего нет в России.
«Давайте скажем прямо: у нас экономика и политика устроены так, что здесь очень большой вес доминирующих групп. У нас они имеют очень серьезное влияние на все сферы жизни. А у самих доминирующих групп интересы какие? Ну, например, во время кризиса, они свое имущество охотно делали государственным. Потому, что мечта любого бизнесмена, чтобы издержки были государственными, а прибыли частными. Поэтому убытки всегда лучше возлагать на государство. А вот на выходе из кризиса свое нужно немедленно забирать, потому что скоро начнутся прибыли. В 90-е годы были люди, которые что-то сделали своим, а потом у них все это стали забирать. Новая волна пришла в 2003-2004 годах. Но новая же – не последняя. Ведь могут опять придти. И опять начать отбирать. А чтобы не отбирали, нужно, чтобы власть и собственность были как-то друг от друга отделены. Ведь сейчас же страшно отпустить власть, потому, что сразу отберут собственность, да еще и в тюрьму посадят. Нужно, чтобы работали суды. Причем даже не просто в расчете на далекое будущее, но и на сегодня. Иначе как участвовать в транснациональных схемах?», – делится своими умозаключениями Аузан.
По его предположениям, для перехода на успешный путь развития России потребуется не менее 20 лет. Причем, речь идет не столько об ускорении темпов – они поднимутся раньше – сколько о социокультурных процессах. Например, должны произойти изменения в школе. Необходимо произвести изменения в судебной системе, контрольно-надзорных органах.
«Должны работать контрольно-надзорные органы. Они у нас в недоделанном состоянии. Эту деятельность можно переделать за три-четыре года. Многие вещи можно сделать коротко. Школу быстро сделать нельзя. А именно школа тиражирует ценности. Может ли быть любая модернизация, пусть даже авторитарная, в стране, где люди смотрят только на год вперед? Нет. Тогда давайте сделаем что-то, чтобы в стране можно было смотреть хотя бы на пять лет вперед, а потом будем спорить о том, какой метод модернизации применять. А это изменение в мозгах, в частности, связано с культурой. С тем, какие ценности она пропагандирует. Здесь ключи. И изменения в образовании и культуре в вышеупомянутых пяти странах были очень серьезными. Поэтому, повторяю, модернизация – процесс экономический по результату и социокультурный по содержанию. Поэтому он длинный», – заключает Александр Аузан.
