Медициники
Из 15 обещанных Зурабовым центров высоких медицинских технологий построен только один. Премьер доволен нацпроектом.
«По нацпроектам всех направлений есть абсолютно очевидное движение вперед», — заявил Владимир Путин на своей последней президентской пресс-конференции в феврале этого года.
Мы хотим рассмотреть только одно «успешное направление» особенно «успешного» нацпроекта «Здоровье» — строительство 15 федеральных центров высоких медицинских технологий.
Еще в 2006 году в рамках нацпроекта «Здоровье» Зурабов лично — тогда в должности министра — пообещал ввести в строй 4 первых федеральных центра высоких медицинских технологий, а всего сегодня их должно было быть уже 15. Семь из 15 — центры сердечно-сосудистой хирургии. Пять центров травматологии, ортопедии и эндопротезирования. Еще два — нейрохирургические. И последний из 15 — детской гематологии, онкологии и иммунологии.
Пока начал работать — один! В пензенском Центре сердечно-сосудистой хирургии в конце августа сделана первая операция.
За 2006—2007 годы выделено на строительство центров из федерального бюджета 32 млрд рублей. За 2008-й — еще 13,72 млрд. На 2009 год запланировано бюджетных ассигнований более 9 млрд рублей. Это без 8,8962 млрд руб. на Центр детской гематологии, онкологии и иммунологии, которые выделены на 2009—2011 годы отдельно. Кроме того, средства на нулевой цикл строительства, на инженерные коммуникации и жилье для специалистов должны изыскать бюджеты регионов.
Путин на той самой пресс-конференции в феврале был полон оптимизма: «Ездили мы в Пензу смотреть вновь открывшийся высокотехнологичный медицинский центр. Почему приехали туда работать специалисты из Москвы и Петербурга? Интересно! Техника такая, которая на рынке Европы есть, но в медицинские учреждения европейских стран, в том числе и у производителя, в Германии, почти не поступает: там нет еще цикла замены. А у нас уже есть <…> шанс переоборудоваться по самому современному слову техники. Закупить самое передовое, самое лучшее, самое эффективное. <…> То, о чем мы говорим сегодня, основано не на пожеланиях, а на реальных расчетах <…>».
Видимо, расчеты подвели.
А в министерстве, расхлебывая то, что досталось от Зурабова, пытаются объяснить просроченный уже сейчас на два года ввод в строй новых медицинских центров тем, что это очень сложные объекты.
В пресс-центре министерства более свежий график ввода в строй новых клиник предоставить пока не могут, но предполагают, что по крайней мере 10 из них смогут принять пациентов в будущем 2009 году. Но, как утверждают в Российской академии медицинских наук, даже постороенные15 центров, оснащенные передовым оборудованием, — это не стратегический шаг.
Действительно, потребность в высокотехнологичной помощи удовлетворяется сегодня в нашей стране, по самым оптимистичным подсчетам, на 25—30%. Проблема только в том, что дефицит не койко-мест в больницах, а дорогостоящих расходных материалов и оборудования.
Россия не имеет ни медицинской, ни фармацевтической промышленности и — что самое главное — не собирается их иметь. Мы уже давно сидим «на игле» у фирм-поставщиков. Например, практически все противоопухолевые препараты у нас импортного производства. Наше технологическое отставание превышает 35 лет.
Три года обещают построить 15 центров вместо того, чтобы направить современное оборудование в уже существующие клиники и интенсифицировать их работу.
Сколько жизней можно было спасти, если бы 54, 73 млрд рублей из федерального бюджета, предназначенные для этого строительства, израсходовать именно на спасение людей? Для справки: стоимость операции коронарного шунтирования, включая все медикаменты, саму операцию, пребывание и услуги сиделки на трое суток, составляет в московской клинике 110 000 рублей.
Но нет, Зурабов решил, что 15 центров — и все. И это в то время, когда знаменитый научный Центр сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева, по результатам лечения не уступающий ведущим мировым клиникам, половину своего времени тратит… на поиск пациентов. Но не потому, что нет в стране нуждающихся и просто погибающих без этих операций, а потому, что в ней нет системы выявления, отбора и направления пациентов на высокотехнологичную помощь. Нет единой информационной системы мониторинга. Есть готовые программные комплексы, но ни один регион не внедрил их. Очевидно, чтобы не снизить взяткоемкость процесса направления на высокотехнологичные операции.
Главврачу только начавшего работать пензенского центра пришлось выступать в местных СМИ и объяснять людям, что все в центре делается бесплатно и если с них пытаются получить деньги, то это просто мошенники. А мошенники пытаются. Это именно они не пропускают людей к высокотехнологичной помощи, требуя платы за… направление.
Кроме того, люди отказываются от высокотехнологичной медицинской помощи (иногда это равносильно отказу от жизни), потому что у них просто нет денег на дорогие расходные материалы, протезы. Например, протез искусственного сердечного клапана производства фирмы Medical Carbon Rerearch Insitute одна из московских клиник закупала в мае по цене 76 333 рубля.
У людей нет денег на дополнительные обследования (их надо оплачивать из своих средств), а клиники не доверяют результатам анализов, которые больные привозят с собой. И не потому, что хотят обобрать несчастного пациента, а потому, что результатам с мест доверять не могут: у нас считаное число сертифицированных лабораторий.
А еще у людей нет средств на проезд к месту лечения.
Скольким пациентам можно было бы оплатить проезд, обследование, необходимые расходные материалы и операции в недогруженных из-за всех перечисленных причин специализированных центрах, где работают опытнейшие специалисты, на те деньги, что третий год кочуют из бюджета одного года в следующий.
Закономерно, что число жалоб в Росздравнадзор последние три года стабильно растет. Только в этом году управлениями Росздравнадзора подготовлено более 200 предписаний об устранении нарушений в направлении больных на высокотехнологичную помощь. Кто, как и благодаря каким деньгам и связям ее получает? Кто в ней нуждается? Сколько нуждающихся? На эти вопросы нет ответов у чиновников.
В некоторых регионах вообще не созданы комиссии по отбору и направлению больных для получения дорогостоящей медицинской помощи (например, в Северной Осетии-Алании, в Красноярском крае). Еще в ряде регионов в протоколах этих комиссий есть фамилии больных, которые получили направления, но нет тех, кому в направлении отказали (например, в Курганской области).
Однако Путин на той самой февральской пресс-конференции утверждал: «По нацпроектам всех направлений есть абсолютно очевидное движение вперед. А в здравоохранении? А демография? Когда я в первый раз сказал это в послании, никто не поверил, что это возможно. А сейчас мы добиваемся тех целей, которые ставим перед собой, мы их достигаем».
Что же это за цели? Кем, где, в чем они достигнуты?
Пока очевидна только выгода для немецкой фирмы Сadolto. Она получила самый большой в мире заказ в области модульного строительства. Только первые семь российских медицинских центров стоили ей 200 млн евро.
А пока газетам, радиостанциям, общественным организациям приходится обращаться к людям с просьбой собрать пожертвования то одному, то другому ребенку, нуждающемуся в срочной операции или дорогостоящих лекарствах: «Помогите, срочно нужны средства».
