Крест на образовании

Уроки православия и уроки жизни. Репортаж из балабановской школы.

С 1 сентября 2012 года в школьной программе — новый предмет: «Основы религиозных культур и светской этики». The New Times изучил опыт и последствия религиозного воспитания — в городе Балабаново Калужской области основам православной культуры учат уже почти десять лет.

— Куда ты, Красная Шапочка, идешь? — спрашивает Волк в костюме из искусственного меха.
— В храм Божий, Богу помолиться.
— А ты его видела?
— Нет.
— Значит, его и нет! Хватит ерундой заниматься, пошли лучше в клуб на дискотеку, там клево. А то я тебя съем!
— Не съешь, Волк! У меня ангел-хранитель есть!

С такой сценки начинается урок основ православной культуры (ОПК) в одном из младших классов средней общеобразовательной школы № 3 в Балабанове. К доске выходит девочка с бутафорскими крыльями за спиной.

— Так вот же ангел-хранитель стоит! Здравствуй, ангел! А Волк говорит, что тебя и Бога нет! Скажите, дети, а ангел-хранитель есть? — обращается Красная Шапочка к залу.
— Е-е-есть!!!

Чистая культурология

Балабаново — 30-тысячный городок, три на три километра площадью. Прямо в центре — градообразующее предприятие, спичечный завод «Плитспичпром». От железнодорожной станции до школы № 3 — десять минут пешком мимо единственного в районе одноэтажного продуктового. С одной стороны дороги тянется дощатый забор, с другой — канава и метровой высоты насыпь: чинят водопровод. Где-то далеко жгут листву, трехэтажная школа смотрит окнами на пустырь, на стене ее — выложенный из кирпичей голубок и надпись «Миру — мир!»

Курс ОПК в школе № 3 ввели с 2002 года, сначала в порядке эксперимента, без учебных пособий и программ, а с 2007 года стали преподавать системно — один урок в неделю с 1-го по 8-й класс. Предмет изучают более 200 детей — 45% всех учеников. На занятиях используют учебно-методический комплект Аллы Бородиной. Учебник Бородиной подвергался критике со стороны филологов, правозащитников и даже некоторых священнослужителей, в нем находили «высказывания, способствующие разжиганию религиозной и национальной розни», а движение «За права человека» подавало в Генпрокуратуру иск, назвав пособие «конфессиональной апологией православия». Книга одобрена советом Минобразования и Патриархата, но грифа Минобразования так и не получила.

«Сначала было трудно. Боялись, что не хватит знаний — к одному уроку приходилось неделю готовиться. Траты были большие: много дисков и книг покупали сами. А потом мы прошли курсы повышения квалификации по 144 часа, и сомнения пропали», — рассказывает корреспонденту The New Times руководитель школьного методического объединения учителей начальных классов Наталья Криволуцкая. И учителя со стахановским рвением принялись предмет внедрять. По словам преподавателей, предмет факультативный, но ходить на него еще никто не отказывался. Ученики говорят, что ОПК — урок обязательный. Впрочем, и те и другие от него в восторге.

Наталья Олеговна, небесной доброты женщина, показывает свое любимое детище — кабинет ОПК. В углу — подставка, похожая на аналой, на ней трехкилограммовый «Библейский атлас», на стене — выставка детских рисунков на церковную тему, портрет патриарха, фотографии храмов. Классную доску украшают картина Нестерова «Видение отроку Варфоломею», молитвы и икона Серафима Саровского. «Мы не можем детей заставлять читать молитвы, курс-то у нас культурологический. Но когда мы показали деткам кабинет, губы у них сами начали немного шевелиться, возникла потребность молитвы тихонечко так почитать, они глазки опустили, трепет почувствовался», — радуется Наталья Олеговна чуду ненарочного воцерковления.

От государства за свой труд учителя ОПК получают поощрение: надбавку 500 рублей, а также грамоты, дипломы и благодарственные письма, которых Наталья Криволуцкая имеет уже 14. В прошлом году педагог заняла первое по Калужской области место во Всероссийском конкурсе «За нравственный подвиг учителя», который Минобрнауки проводит совместно с РПЦ. На всероссийских олимпиадах по ОПК школа тоже держит первые места.

«В меня вселился Бог»

В нескольких классах корреспондент The New Times раздает анкеты: простые вопросы о предмете. Наталья Олеговна радостным голосом спрашивает:

— Как вам, детки, нравится ОПК?
— Д-а-а-а-а!!!

Школьники отвечают, что узнали на уроках много полезного: про устройство храма, иконостаса и церковное значение своего имени. «На уроках ОПК у меня происходит что-то неземное внутри моей души. Я чувствую себя свободной и счастливой», «На уроке ОПК у меня такое чувство, что в меня вселился Бог и Иисус Христос», «На уроке ОПК я чувствую себя блаженно», — пишут шестиклассники. Только один мальчик отвечает, что он агностик и на уроках ему скучно.

Те, кто ОПК не изучает, «постигают православную культуру через труд». Учитель Галина Хоменко рассказывает, что ее дети не менее чем раз в месяц ездят в районные храмы, моют там полы, чистят подсвечники и благоустраивают территорию (школа сотрудничает с несколькими монастырями).

«Никто из родителей против введения ОПК не протестовал, — заверяют учителя, — по данным анкетирования, 95% предмет одобряют, а 5% относятся к нему нейтрально». «Только один раз в школу пришли евангелисты (баптисты), долго и критически учебник осматривали, после чего сказали, что их ребенок на этот предмет ходить не будет», — рассказывает преподаватель ОПК Валентина Филина. Потом, правда, евангелисты принесли директору свою программу, сказав: а почему бы не ввести и изучение протестантизма? «Им отказали, у нас же курс приемлем для всех христианских течений, даже мелких, что же это будет, если у нас будут приходить мелкие конфессии, мусульмане будут намаз свой совершать?» — разводит руками Валентина Алексеевна.

Мигранты-мусульмане в Балабанове тоже изучают ОПК. «Сидит у меня узбек — он должен знать историю Российского государства. Он приехал сюда жить и должен вести себя среди нас так, чтобы не оскорблять наше национальное достоинство», — поясняет Филина. Из преподавателей введением нового предмета возмутилась только одна пожилая учительница — атеистка советской закалки. «Когда проводила первые уроки, она такая дерганая была, видно, что ей нехорошо. А потом ничего, смягчилась, — вспоминает Наталья Олеговна, — вообще все как-то подобрели, помягчели, человечнее стали. Уроки ОПК изменили весь школьный уклад. Недавно задумались: а стоит ли проводить День святого Валентина?»

"Православие лучше, потому что разные там аллахи, сатанисты – в новостях показывали, что люди много погибали из-за этих богов. Вены перерезали, вешались"

Балабановская школа в окрестностях Калуги такая не одна — вся область является экспериментальной по ОПК. «Мой внук ходит во 2-ю Воротынскую школу. Он хотел выбрать светскую этику, но весь класс выбрал ОПК, поэтому ходит сейчас вынужденно», — рассказывает член Общественной наблюдательной комиссии Калужской области Любовь Мосеева-Элье.

«Нельзя, грешно»

На перемене корреспондент The New Times подходит к 12–13-летним ребятам-семиклассникам. Оставшись без пристального надзора классного руководителя, дети обычно начинают жаловаться на школьные порядки. Здесь — другой случай. «В школе вообще нужно церковное образование», — говорят дети и теперь уже сами ведут в кабинет ОПК. Корреспондент задает им несколько вопросов.

Заслуживают ли наказания девушки из группы Pussy Riot?

Светлана: Ужасный грех! Надо было им лет десять дать! Они слушаются Сатану.

Света вырастет красавицей. Когда она с нажимом выговаривает слово «грех», глаза ее расширяются. В 6-м классе на олимпиаде по ОПК Света набрала больше баллов, чем одиннадцатиклассники.

Вася: Это же Дом Бога! По новостям говорили, что они не только в одном храме — до этого на Успенском соборе на крыше танцевали. Да, говорили еще и такое!

Егор: Это те три дурочки? Им больше надо дать. Зашли бы в полицию и там станцевали. Не, ну это нормально — зайти в храм и станцевать?

А вам не жалко этих девушек? Они же в тюрьме.

Вероника: Не жалко. За свои грехи нужно тоже отвечать. Они себя, своих родителей, всех родных опозорили. Потом Боженька их все равно накажет, например, так, что они родить не смогут.

Вася: Им наказание нужно пожизненное заключение или смертная казнь!

Егор: Да ну, Вась! Ну не настолько же. Это если педофил, тогда пожизненное.

Слышали ли вы о том, что патриарха обвиняют в стяжательстве? Правда ли, что на Церковь начались гонения?

Вася: Это бывает. Сейчас половина патриархов собирают капиталы на церковь, а сами покупают себе машины разные, богатые, телефоны. У нас тут одну церковь восстанавливают уже 500 лет! Там люди по 100 и 40 тыс. отдавали.

Егор: Чтобы не было гонений, надо храмы улучшать, камеры везде поставить!

Вася: Зачем камеры, это будет грех. Лучше патрульные службы, чтобы они ездили и патрулировали территорию у каждого храма. Сейчас в Смоленской области начали рубить кресты…

Егор: В новостях говорили, что бульдозер проехался по нескольким кладбищам.

Вася: У нас женщина в деревне была, она ходила с мешком по кладбищу и собирала все конфеты себе, кто кого помянуть приносил. Со временем она заболела и умерла.

Считаете ли вы, что православие — лучшая религия?

Вася: Лучшая, потому что 70% населения в России — они за православие, остальные — языческие всякие. Нам говорят: будьте за православие — Бог единый. А им говорят — Бог в разных лицах.

Егор: Ну, вот еще в других религиях там всякие жертвоприношения, людей каких-то, барашков надо убивать. Ни фига себе, если ты кого-то убьешь, это хорошо? Это не так приятно. А в православии — это просто верь в Бога и читай молитвы.

Вася: Православие лучше, потому что разные там аллахи, сатанисты — в новостях показывали, что люди много погибали из-за этих богов. Вены перерезали, вешались. А в православии Бог сам судья, вот сделал что-то плохое, покайся Богу, и Бог тебя простит!

Есть ли у вас в классе неверующие?

Вася: Был Артем, он был буддистом, и его родители были буддистами, но он, как обычно, себя вел, воровал деньги у родителей.

Егор: Буддисты — это те, которые в бога-солнце верят.

Вася: Цыгане тоже слишком много выпендреживаются. Вымогали деньги у моего брата.

Маша: Нам учительница говорила, что они еще больше нас верующие! Они еще лучше пост держат.

Вася: Это цыгане-то верующие? Вы издеваетесь?

Дети присаживаются на парту, и тут Маша говорит, что сидеть на парте — грех. Все автоматически вскакивают. В коридоре слышны шаги. Ребята хватают ключ и, хихикая, запираются в кабинете.

А что еще грешно?

Света: У нас у всех есть грех от рождения, от Адама и Евы.

Маша: Искажения лица — грех, красишься — это искажаешь.

Откуда вы знаете про искажение лица?

Маша: Это учительница по ОПК! Она иногда сама красится и потом говорит: «Ой, я грешна!»

Вася: Да, видите морду вот эту! Ее на уроках отправляют в туалет, чтобы она потом смыла это. Она и курит!

Вася показывает на Зою — девочку, которая выглядит старше всех в классе. Она действительно пользуется косметикой. Зоя делает возмущенное лицо и отвешивает Васе ногой по «пятой точке».

А на дискотеку ходить грешно?

Вася: Если такая дискотека, когда девчонки догола раздеваются, то грешно. А можно, когда ты просто радостный, приходишь домой не под утро в 6 часов, а часа в 4.

Ребята забывают о православии и начинают жаловаться, что дискотеки в школе только раз в год, потому что учительница у них «бабуська называется». Рассказывают, что любят «дабстеп, рэп, тектоник», а не как раньше: «Белые розы» были всякие».

И только Света, не слушая остальных, продолжает: «Я еще на Пасху была на литургии, когда шла, замерзла очень, а в храме сразу согрелась, а потом попросила Боженьку, чтобы он мне дал силы постоять».

В дверь грозно стучат, снаружи кто-то дергает за ручку, ребята замирают.

Русь экзистенциальная

Неужели совсем никто не протестует против введения ОПК? «Прежде чем начать курс, мы показываем учебники родителям, они их изучают и только после этого принимают решение на курс идти, — говорит Валентина Филина. — Это в столице все свою образованность показывают именно тем, что начинают выступать и рассуждать против того, чего не знают».

Район, в котором располагается 3-я школа, отрезан от центральной части Балабанова железной дорогой. Детские площадки здесь заросли сорняками, из них выглядывают железные опоры бывших качелей, дороги разрыты.

«Я хочу воспитать настоящего человека. Я делала акцент на любовь, на доброту и честность, — рассуждает Наталья Криволуцкая. — Иногда мне говорят, что мы ничего не добились: дети все равно на переменках балуются. Я отвечаю, что результат будет лет через 10–15, когда они приведут к нам своих детей».

На лавочке за школой сидит компания, пьют пиво. Аня — девушка с накладными ресницами и в обтягивающих лосинах — ссорится с парнем: «Ну подумай, что ты сказал не так. За такое бы на зоне опустили». Парня потряхивает. Абстинентный синдром. Аня говорит, что она верующая, но «все мы не без греха».

Их друг, 32-летний Иван, тоже верующий. Год назад вышел из тюрьмы: отсидел пять лет за разбой. По Балабанову Иван ездит на квадроцикле, знает всех и здоровается с каждой бабушкой. «У него в голове что-то переклинивает, и он раз в час объезжает всю Московскую улицу — типа смотрящий здесь. Даже будильник заводит», — объясняет еще один парень из компании, Леша. «Я вам все расскажу, как есть. В 1998 году здесь был героиновый бум. Мы после Белгорода второе место с Обнинском делили. Кто под эту волну попал из молодежи, мало кто остался жив. Долго не могли справиться, создали отдел по борьбе с наркотиками. Героиновых пересажали, сейчас на амфетамин и таблетки пересели. А еще видите бараки? Тут 101-й километр был. Когда в Москве в 1980-м проходила Олимпиада, сюда выслали всех зэков. Понимаете, какой контингент?» Парень поднимает рукав футболки, показывает татуировку с колоколами. И продолжает: «В Москву уезжают, но многие возвращаются. Там работать надо. Я пока в тюрьме сидел, человек десять моих одноклассников спились. Вышел из тюрьмы, а они у меня деньги таскают, ну как так?»

Звонит будильник, Иван вручает мне свое мороженое и седлает квадроцикл: «Вот поэтому и вводят православие. Такое дно, падать некуда. Яма, глубже нет».

Из окна на пятом этаже свешивается женщина с двойным подбородком и кричит, чтобы компания уходила. Две девочки играют в волейбол — перекидывают мяч через сушилку для белья. От СОШ № 3 отъезжает автобус ПАЗ-672 (выпуск таких закончился в восьмидесятые) — школьников везут помогать с уборкой в Свято-Пафнутьев Боровский монастырь.

Можно ли не изучать основы православной культуры?

Новый обязательный предмет «Основы религиозных культур и светской этики» (ОРКСЭ) изучается в 4–5 классах и состоит из шести «модулей». Каждый родитель вправе выбрать для своего ребенка один из них — основы светской этики, основы мировых религиозных культур, основы православной, исламской, буддийской или иудейской культуры. По данным Министерства образования и науки РФ, по стране в целом основы светской этики выбирают 42,7% родителей, основы православной культуры — 31,7%, основы мировых религиозных культур — 21,2%, основы исламской культуры — 4% (остальные варианты — в пределах статистической погрешности).

Как подтвердили The New Times директора и преподаватели нескольких школ Останкинского, Измайловского и Тверского районов Москвы, большинство школ не могут обеспечить выборность «модулей» (не хватает педагогов и часов), поэтому «на практике проблема решается так: весь класс изучает то, за что на родительском собрании проголосовало большинство».

Из трех существующих учебников ОПК два — диакона Кураева и Костюковой, Воскресенского, Савченко — рекомендованы приказом Минобрнауки, один — Бородиной — одобрения министерства не получил.

А.В. Бородина, «Основы православной культуры: Учебник для основной и старшей ступеней общеобразовательных школ, лицеев, гимназий».

Автор — кандидат культурологии, методист Московского института открытого образования, член националистического движения «Народный Собор».

«Они словно не видели и не видят… растлевающих детское сознание сексуальных программ… Их не интересовал вопрос, на чьи средства это внедряется… У них, должно быть, узкая специализация, они подстерегают русских и православных. Учебник Бородиной как сторожили! Усердию «правозащитников» нет конца!… А если кто-либо еще из русских (более чем 80% населения России — заметим, коренного населения...) подумает, что имеет какие-нибудь права на сохранение национальной культуры, то опять начнется истерия… Естественно, возникают вопросы: не с организацией ли геноцида православных мы имеем дело?»

Из открытого письма Аллы Бородиной в Межрайонную прокуратуру СВАО г. Москвы, 2003 г.

Россияне выбрали светскую этику

Православный религиовед Валерий Отставных — о новом предмете ОРКСЭ, который с 1 сентября этого года в обязательном порядке изучают во всех школах страны.

С 1 сентября этого года во всех школах РФ (4–5-е классы) введен новый обязательный предмет «Основы религиозных культур и светской этики» (ОРКСЭ). Он состоит из шести «модулей», и каждый родитель вправе выбрать для своего ребенка один из них. Перечислим. 1. Основы светской этики 2. Основы мировых религиозных культур 3. Основы православной культуры 4. Основы исламской культуры 5. Основы буддийской культуры. 6. Основы иудейской культуры.

Уже есть цифры по стране. Что выбрали папы и мамы, например, четвероклашек?

Итак. По данным Министерства образования и науки РФ

По стране в целом:

- основы светской этики — 42,7% родителей
- основы православной культуры — 31,7%
- основы мировых религиозных культур — 21,2%

Другие выбрали остальные религиозно-культурные модули.

По Москве:

- основы светской этики — 47,4%
- основы православной культуры — 23,43%
- основы мировых религиозных культур — 27,7%

Другие модули набрали меньше.

По Санкт-Петербургу:

- светская этика — 52,6%
- основы православной культуры — 9,46%
- мировые религиозные культуры — 37,7%

Остальные модули набрали меньше.

Как мы видим, светскую этику и мировые религии выбрали по стране 63,9% родителей. Чуть более 30% выбрали «Основы православной культуры». В мегаполисах таких еще меньше. В Петербурге — просто провал. Менее 10%.

Как можно это прокомментировать?

1. Большинство родителей не хотят видеть школу клерикальной. Не хотят, чтобы их дети изучали в учебных заведениях «религию».

2. Даже давление на родителей, не желающих отдавать детей на ОПК, вряд ли могло сыграть существенную роль (если оно и было). Всего 10 % разделяет число выбравших ОПК в провинции и в свободолюбивой Москве.

3. Мое предположение. Для руководства школ даже выгоднее, если количество выбравших «светскую этику» максимально. Не надо искать учителей, желающих и могущих преподавать «странную» «Православную культуру». Больше учебников по светской этике. Аж четыре утвержденных Минобразом вместо двух по ОПК. Кроме того, есть масса методической литературы и в наличии навыки учить не заповедям, а «общечеловеческой нравственности».

Педагоги ОПК боятся начинать занятия

Я беседовал приватно с рядом учителей, которых назначили вести ОПК. Именно назначили, потому что это были сплошь и рядом словесники, учителя русского языка и литературы. Видимо, директора понимают: если коллеги «начнут плавать в материале», всегда можно будет «вырулить» на Пушкина или Тютчева. А как «естественнику», не знающему ни основного богословия, ни апологетики, совместить в своих уроках рассказ о законах природы и о креационизме (создании всего сущего «из ничего» за шесть «дней» Творения)? Вообще, налицо «разрыв формы и содержания». Есть масса батюшек, обладающих богословскими знаниями, но не ведающих о возрастной психологии и не могущих понятным детям языком в культурологическом ключе (без призывов к молитве и крестным знамениям) донести до 10-летних в увлекательной «обертке» информацию о красоте православия. Ведь это не беседа за столом в церковном доме после литургии. С другой стороны, есть много профессионалов-учителей, знающих, как работать с детьми, но абсолютно плавающих в материале. Любой вопрос ребенка вне текста учебника может поставить такого мастера-педагога в тупик. Вот спросит такой вундеркинд: «Марь Иванна, а Христос — Бог или Человек?» И что отвечать бедной Марь Иванне? Самое опасное, если, не желая ударить в грязь лицом, учителя начнут придумывать свою собственную версию православия, да еще наполненную магизмом и суевериями. Духовные травмы детям будут обеспечены. Менее травматично — остановиться на простой эстетике православия: красота храма, колокольного звона, икон, куполов. И на христианской новозаветной нравственности.

Учебники

В списке рекомендованных Приказом Министерства образования и науки № 2885 от 27 декабря 2011 г. учебников для 4–5-х классов (т.е. разрешенных, лицензированных государством) всего два учебника по «Основам православной культуры». Это учебник протодиакона Андрея Кураева и учебник группы авторов — Костюкова, Воскресенского, Савченко и др.

Практически ВСЕ педагоги, которым предстоит преподавать ОПК и с которыми я общался в Туле, выбрали учебник о. Андрея Кураева. Это действительно качественное учебное пособие, изданное в форме большого толстого журнала, с массой иллюстраций, жизненных примеров, учащих детей нравственным поступкам, массой проверочных вопросов. С объяснением новых для школьников терминов, связанных с христианством и Церковью. Все школы, которые я знаю, учебниками о. Андрея в конце августа уже были снабжены. А вот с методическим материалом, хрестоматиями к учебнику, разъяснениями, как подавать материал, хуже. Все учителя говорили мне, что «их пока нет, но им обещают, что они вот-вот появятся».

Если с учебником для 4–5-х классов определились, то для старших классов сложнее. Ведь во многих школах есть еще и обязательные факультативы ОПК. Обязательные в том смысле, что ОПК входит в перечень факультативных предметов, один из которых ученик должен обязательно выбрать. Есть школы, где родители выбирают ОПК, есть педагоги-энтузиасты, желающие преподавать именно этот предмет. Тут, как мне рассказали учителя, одного учебника им мало. Кураев для этого возраста пособие еще не написал, вот и приходится компилировать материал из разных авторов.

Надежды и опасения

Надежды связаны с учебным пособием о. Андрея, которое может само вызывать у учителя интерес к православию, заражать его им, а через него детей. Надежды связаны с немногими учителями, которые давно пытаются рассказывать детям о православии живым языком, с любовью к предмету. На уроках таких учителей я бывал лично и свидетельствую: они есть в любом регионе.

А настораживает то, с какой поспешностью предмет введен. Видимо, по политическим соображениям. Как подарок спикерам Церкви, которые поддержали действующую власть на выборах. Но спешка всегда чревата. Не хватает методической литературы, слабовато подготовлены учителя, которые прошли очень краткие курсы под руководством т.н. тьютеров (других учителей, которые тоже прошли краткие курсы, но в Москве, региональных центрах, чтобы учить коллег). А еще есть опасение нравственного характера. Боязнь того, что предмет может обюрократизироваться, стать «фарисейским». В Рекомендациях Министерства образования и науки предлагается не ставить за ОПК оценок, лучше «зачет-незачет». Забота об обидчивых детях? Мне одна учительница по секрету сказала: «Валерий Владимирович, нам по ОПК запрещают ставить детям тройки и двойки, только четверки и пятерки. Или ничего».

Да, в российской школе дети могут знать «Основы православной культуры» только на «хорошо» и «отлично»! А иначе какая мы православная держава?