Может, к приставам кого-то приставить?
Судебным приставам тоже хочется жить лучше. Тем из них, кто может «повернуть вспять» миллиардные суммы, это удается чаще. Но не только личные слабости толкают иных стражей судебных решений на подвиги, цена которым – нарушение Закона.
Труд судебных приставов, конечно же, не сахар. Не случайно их появление перед очередным должником подчас связано с парадоксальными историями, а то и просто с курьезными ситуациями. Взять, к примеру, нашумевший случай, когда у телевизионного директора Евгения Киселева был задержан джип Land Rover по иску бывшего калининградского губернатора Леонида Горбенко. Верно, Киселев по делу о защите чести и достоинства экс-губернатора должен был выплатить всего 5 тысяч рублей. Так при чем же здесь дорогостоящий джип? Оказывается, целью судебных приставов было завладение запасным колесом автомобиля, которое как раз и потянуло бы тысяч на пять.
Некоторые эпизоды с участием судебных приставов вообще напоминают войсковую операцию. То они появляются в окружении боевиков, «напоминающих спецназ», то пытаются взять штурмом дом на тихой московской улице при поддержке каких-то людей, «напоминающих казаков».
Да и заканчиваются подобные истории не всегда мирно. Совсем недавно очередная попытка захватить крупнейшее кондитерское предприятие Волгоградской области ЗАО «Конфил» завершилась настоящей потасовкой между работниками фабрики и судебными приставами. Кстати, в этом случае приставы отстаивали интересы миноритарных акционеров, имеющих около 4% акций, но, тем не менее, делающих все возможное для захвата предприятия.
Баталии с участием судебных приставов не прекращаются и в процессе затянувшегося конфликта вокруг лесопромышленных предприятий корпорации «Илим Палп», на которые претендуют компании «Базовый элемент» (О.Дерипаска), «Континенталь Менеджмент» (Н.Макаров) и «Банкирский дом «Санкт-Петербург» (В.Коган). Обращает на себя внимание повышенная активность в этом противостоянии чиновников из российского Министерства юстиции, в ведении которого и находятся службы судебных приставов. Причем, министерское давление здесь нередко оказывается направленным в сторону, противоположную предписаниям Закона.
Сначала это явно проявилось еще летом прошлого года в попытках помочь «претендентам» зайти на Котласский ЦБК и сменить руководство комбината. В то время в местном подразделении службы судебных приставов в г.Коряжме, где расположен комбинат, имелся целый ряд исполнительных листов, содержавших прямо противоположные требования по поводу судьбы комбината. В этих случаях только суд может разрешить возникшие противоречия. На такой позиции стояли и главный судебный пристав Архангельской области Анатолий Перевозчиков, и старший пристав по г.Коряжме Геннадий Тропников.
Но почему-то иначе думали в Министерстве юстиции, откуда сразу же нагрянула «проверка». В итоге и Перевозчиков, и Тропников были отстранены от работы, а исполнительные производства по Котласскому ЦБК перекочевали из Коряжмы в Архангельск, в межрайонное подразделение судебных приставов по реализации особо важных исполнительных производств. Приказ главного судебного пристава РФ № 156 от 23 мая 2001 г. предусматривает, что такие подразделения создаются исключительно в целях координации действий приставов на местах и оказания «методической поддержки», и уж никак не для того, чтобы забирать производство «в свои руки».
Видимо, знакомство с нормативными документами было в тягость и поспешившему в Коряжму и.о.начальника отдела по организации работы судебных приставов Управления Минюста по Архангельской области Дмитрию Лабазову, и судебному приставу того самого областного «межрайонного подразделения» Ирине Кононовой. Мало того, что они оба подписали письмо в областное УВД, в котором фактически содержалось требование оказать содействие приставам в проникновении вместе с «новым руководством» на комбинат. Видимо, в порядке оказания «методической поддержки» Ирина Кононова в присутствии чиновников из министерства еще и составила акт, в котором «поставила на вид» заместителю начальника УВД Архангельской области за его отказ помогать приставам в исполнении решений районного суда Махачкалы (которые, кстати, в тот же день были отменены). В этом акте черным по белому так и написано: «Кононова… указала заместителю начальника УВД…, что органы внутренних дел Архангельской области обязаны обеспечить исполнение требований исполнительного листа от 05.08.2002 г.» Сильные слова – «указала», «обязаны обеспечить». Ну, ничего не скажешь, настоящий пристав! И ни слова о том, что на руках у приставов есть и исполнительные листы не только из Махачкалы.
Верно, через некоторое время точки над «i» были расставлены. Представлением зампрокурора области квалифицированы как противозаконные действия Лабазова по личному участию в попытках прорваться на комбинат, а судебным решением признаны недействительными распоряжения о передаче исполнительных документов в межрайонное подразделение службы судебных приставов.
Но в затянувшейся лесопромышленной саге особой песни заслуживают и другие «герои».
Возьмем, к примеру, судебного пристава-исполнителя Выборгского подразделения службы судебных приставов Санкт-Петербурга Г.Громову. Ее рука прикоснулась к делам не только одного Котласского ЦБК, акции которого она, несмотря на грубые нарушения правовых норм, списала еще в мае прошлого года. По результатам проверки прокуратурой Санкт-Петербурга было вынесено представление на имя главного судебного пристава о недопущении впредь нарушений Закона Г.Громовой. Но это никак не повлияло на пристава. В сентябре она проделывает аналогичную операцию с акциями ОАО «Братсккомплексхолдинг». Невзирая на то, что соответствующее исполнительное производство было приостановлено еще за три месяца до этого!
Но и на этом череда подвигов Громовой не прекращается. 7 февраля, несмотря на многочисленные судебные решения, более полутора миллиарда рублей, полученных за «реализацию» акций Котласского ЦБК, перекочевали со счета Выборгского подразделения судебных приставов в подконтрольный В.Когану санкт-петербургский «Промстройбанк», откуда они исчезли «в неизвестном направлении».
В этом конфликте на лесопромышленном поприще бросаются в глаза некоторые совпадения, которые прямо указывают на единую дирижерскую руку. Ведь даже и начались все наступательные действия по двум комбинатам в Братске и Котласе, которые разделены тысячами километров, в один день и в одном месте – оба суда состоялись 25 апреля 2002 г. в Кемерово. Да и перевод денег 7 февраля не явился изолированным происшествием. Через считанные дни, 11 февраля, вторая часть «выручки» за проданные акции Котласского ЦБК – 1,26 млрд. рублей – была переведена на счет в тот же «Промстройбанк». На этот раз – из Москвы, со счета 2-го отдела службы судебных приставов (ОССП-2) по Центральному административному округу. Через несколько часов после перевода счет в «Промстройбанке» также таинственным образом опустел.
В Москве перевод денег в ПСБ санкционировал заместитель начальника 2-го отдела Иван Дыхунов. Сейчас против него прокуратурой возбуждено уголовное дело по факту «злоупотребления служебным положением». В постановлении о возбуждении уголовного дела говорится, что Дыхунов имел личную заинтересованность – «угождал начальству с целью дальнейшего профессионального роста». Газета «Известия», комментируя эту формулировку в постановлении, задается вопросом: «Какую роль играло это «начальство» в споре хозяйствующих субъектов – остается только гадать. Неужели действовало в чьих-то корыстных интересах?»
Попробуем не гадать, а заглянуть за занавес: как же действительно вело себя руководство Дыхунова в данной истории? Восстановим хронологию своеобразного блиц-турнира вокруг принятия решения о переводе денег.
6 февраля – Департамент судебных приставов Министерства юстиции направляет указание о незамедлительном перечислении денег начальнику ОССП-2 О.Л.Смирновой. Подобное же указание отдает Смирновой главный судебный пристав Москвы В.М.Жмячкин.
9 февраля – Смирнова информирует Жмячкина, что исполнить полученные указания не представляется возможным по целому ряду причин: К письму Департамента прилагается заявление некоего Неймана Д.В., а также ксерокопия доверенности на его имя, выданное «альтернативным» гендиректором Котласского ЦБК Кравинским Семеном Израилевичем. Однако печать на доверенности не соответствует подлинной. К тому же, перечисление денежных средств по ксерокопии доверенности не допускается. В доверенности не оговорены полномочия представителя на получение присужденного имущества, в том числе денег. Кроме того, 7 февраля от действующей дирекции Котласского ЦБК поступило письмо, которым ОССП-2 информируется, что комбинат не обращался с заявлениями о перечислении денежных средств, находящихся на расчетном счете судебных приставов.
10 февраля – на имя главного судебного пристава России А.Т.Мельникова поступает новое заявление о перечислении денег – на этот раз от некоего С.В.Кудряшова. Доверенность подписана Кравинским и включает передачу полномочий на получение денег. Однако с печатью Котласского ЦБК на доверенности опять, что-то не все в порядке: вместо эмблемы комбината красуются три елочки, а слово «целлюлозно-бумажный» написано с ошибкой на уровне начальной школы, в результате чего целлюлозе пришлось избавиться от удвоенной «л».
(Для справки: по словам бывшего главного пристава Архангельской области Анатолия Перевозчикова, на третий день после начала проверки чиновниками Минюста ему позвонил Аркадий Мельников и потребовал написать заявление «по собственному желанию».Услышав отказ, он заявил буквально следующее: «Не напишите, будет хуже!»)
10 февраля – зам. начальника ОССП-2 Иван Дыхунов обращается к главному приставу Москвы Жмячкину с просьбой подтвердить указание о перечислении денег, так как начальник отдела Смирнова отсутствует в связи с болезнью, а первоначальное указание направлялось на ее имя.
Жмячкин отдает распоряжение Дыхунову незамедлительно перечислить денежные средства на счет в ПСБ.
11 февраля – 1,26 млрд рублей перечисляются на счет в ПСБ
12 февраля – 1,26 млрд рублей бесследно исчезают со счета ПСБ
19 февраля – утверждается постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Ивана Дыхунова
Как видите, последнего «стрелочника» решили примерно наказать. Суд разберется, примет решение. Но кто раскроет подоплеку той гигантской аферы, которая скрывается за пропавшими миллиардами? И вообще, чьи же они, эти деньги?
На счета судебных приставов денежные суммы переводились триумвиратом компаний, принадлежащих О.Дерипаске, В.Когану и Н.Макарову, в качестве оплаты за арестованные акции лесопромышленных комбинатов. Судебные решения, на основании которых проводилась эта операция, уже неоднократно признаны недействительными. И, хотя лидеры «триумвирата» утверждают, что являются «добросовестными приобретателями», так как не имеют якобы никакого отношения к предыдущим судебным проискам, переведенные деньги должны были до окончательного судебного разрешения конфликта лежать в надежном государственном кошельке – на счетах службы судебных приставов.
Тот же факт, что эти миллиардные суммы за «добросовестно приобретенные» акции вдруг похищаются из государственного кармана и растворяются в структурах тех же «добросовестных приобретателей» (напомним, что «Промстройбанк» входит в возглавляемый В.Коганом «Банкирский дом «Санкт-Петербург»), просто означает, что организаторы аферы в итоге еще и провели мошенническую операцию в особо крупных размерах.
А это уже – не просто «злоупотребление служебным положением». В уголовном кодексе такие действия имеют более суровую формулировку.
