Хорошо там, где мы есть!

Сибирячка Надежда Купрякова уже 14 с половиной лет живёт в Голландии. И ничего!

Приезжает каждый год к родителям в Ангарск, активно путешествует по миру и по родной стране – в смысле, по России, хотя официально родная страна для неё теперь Голландия. И нигде не чувствует себя чужой, даже совсем наоборот! И мы решили с пристрастием расспросить её, мол, что да как, да почему…

- Ты ловила себя когда-нибудь на ощущении гордости и причастности к тому, что ты из Сибири, что ты русская, умеешь что-то такое?

- Я постоянно ловлю себя на этой гордости, что я русская и что я из Сибири. Эта гордость меня уже распирала, когда я жила в Москве. Я чувствовала своё превосходство над местными москвичами. Климатически, может быть, мы более выносливы по сравнению с людьми из других климатических условий. И, видимо, ещё что-то такое есть, что даёт ощущение определённой исключительности. В Москве меня распирает даже больше, чем в Голландии. А в Голландии раньше, когда я говорила о том, что я из Сибири, передо мной раскатывали красную дорожку и расступались, потому что Сибирь, по тем, коммунистическим, временам, это вечная мерзлота, отсутствие электричества, горячей воды, медведи из-за угла. Очень анекдотично, смешно и на это реагировать на каком-то этапе просто перестаёшь. И весело можно рассказывать, ребята, да вы что, я, когда в школу ходила, открывала дверь в подъезд, а там медведь! И верили, знаете как весело! Сибирь моя родина, здесь мои корни.

- А кого ты считаешь своими, русских или голландцев, где ты своя?

- И я больше верю не в географическую зависимость характера, а в личностную и в генетическую. Я думаю, в становлении личности большую роль играют окружающие тебя люди, независимо от того, где ты находишься. У меня есть друзья в Сибири, Москве, Голландии, появились друзья в Америке. Поездив по миру, приходишь к выводу, что ты или личностно на чём-то стыкуешься, несмотря ни на что. Или не стыкуешься, даже если ты родился с кем-то в одном подъезде и вместе вырос.

- Когда ты начала жить в Голландии, вспомни, что тебя напрягало?

- Поначалу сильно напрягало отсутствие языка. Мы жили в маленькой деревне неподалёку от границы с Германией. Винтерсвейг - Зимний Квартал, так называлась деревня. Потрясающее место. Народонаселение хорошо разговаривало по-немецки и

по- голландски.

- Вообще-то, там какой язык?

- Голландский, и мне его надо было учить. Через полгода я уже стала понимать и разговаривать. А через полтора сдала государственный экзамен, который позволял кидаться в любое учебное заведение или на любую работу.

- Хорошо, вот ты язык освоила, поняла, что ты можешь общаться. Что тебя после этого напрягало?

- Поиски работы. И вечная неудовлетворённость проживания в городе Винтерсвейге. Я понимала, что будучи художником-модельером, не найду работы в этом прекрасном городке ни за какие деньги. Все инстанции, которые должны были помогать в трудоустройстве, предлагали мне или на заводе «Филлипс» проверять лампочки, или на куроубойных заводах убивать куриц.

- А, что, этим занимаются коренные винтерсвейгцы?

- Просто обожают это занятие! Но занимаются этим, как правило, приезжие из других стран. А коренных жителей больше привлекают фермерство и туризм. Меня напрягали поиски работы, и я приставала к своему другу, предлагая двигаться в сторону Амстердама. Где, я была уверена, работу найти возможно. И я её нашла, самое смешное – художником модельером! Потом я начала работать как художник-модельер фрилэнс в прекрасной фирме «Бергхаус». Сделала последние два летних сезона по известным плащам и два зимних сезона по известным пальто в ёлочку, в велюр, в мехах. Это проходило здесь по улицам, по трамваям, по рынкам. А я потом плавно из этого перетекла дальше.

- А сейчас ты чем занимаешься?

- Я работаю коммерческим директором в голландской фирме, которая является представителем определённого количества немецких и голландских фирм, производителей одежды женской и мужской. Мы продаём это на территории бывшего Советского Союза.

- Что вы продаёте, и есть ли это у нас?

- Да, в Иркутске всё это есть от нас. На Урицкого «Боймлер»- координированная мужская, кежульная одежда. «Клаудиокампионе» мужская, трикотажная немецкая «Кинчхеттен», молодёжная голландская марка «Бенбартен», и голландская весьма большая марка «Бондалера».

- Практически все, кто жил и работал в буржуландиях, отмечают, что буржуи люди скучные, нудные, правильные, и это ужасно утомляет.

- Мне, наверное, особенно в прекрасном городе Винтерсвяйге, повезло на соседей. Она была немка, он голландец и у нас было до безобразия весело, они были какими-то немножко альтернативными, весьма ненапряжными, любили отметить праздник. Это делалось на улице и довольно обширно. Я никогда не забуду, как-то нас пригласили соседи, и мы, пройдясь по всем, чтобы встретить очередной новый год, закончили тем, что один, особенно бодрый, сосед часов в пять утра надел лыжи и пошёл в низ из подвала по лестнице вверх, чтобы развеяться, погонять на лыжах. По асфальту! Остальные хотели последовать его примеру…

- И что помешало?

- Лыж не нашли!

- Повезло!

- Да, повезло! Может, мне вообще везло с окружением, но я не могу сказать, что они очень нудный народ. Танцы пляшут, песни поют, в хороводы встают. Любят местную дженейвер - голландскую водку 38-40%. Ходят слухи, что Пётр I русскую водку «слямзил» именно у голландцев. Пиво, естественно, пользуется уважением в больших количествах.

- А вот говорят, что они все скряги. Мужчины, будто, все жадные: не угостят девушку, не сводят в ресторан, бесплатно не прокатят на трамвае.

- Видимо, не тех мужчин находят. Я могу сказать, что они действительно расчётливые, денег на ветер не бросают. Но, в основном, многое зависит от воспитания. Если это нормально воспитанный мужик, то он никогда не скажет: знаешь, дорогая, пойдём в ресторан за твой счёт, или: ты сама заплати за себя

- А в гости со своими пирожными?

- Нет, не ходят. Но, вот если мы про расчетливость, то в Голландии есть такой обычай: приходишь в гости, тебе предлагают кофе. Ты говоришь: «да, пожалуйста, кофе с сахаром, молоком или чай». Потом появляется большая металлическая банка с печеньями, она тебе подаётся, ты берёшь одно печенье, и коробка идёт по кругу дальше. Как только все взяли по одному печенью, коробка закрывается и убирается с глаз. Её не оставляют на столе, чтобы все хапали печенье сколько душе угодно.

- И так во всех домах?

- Ты знаешь, нет. Это свойственно больше людям старшего возраста и ниже среднего достатка. Молодёжь уже отличается. Всё ставят на стол и говорят: чувствуйте себя как дома!

- А русских в Голландии много?

- Говорят, что много, есть весьма активная русская диаспора, есть русские издания.

Но я с диаспорой не общаюсь. У меня очень хорошие русские друзья, их немного. У одних друг – владелец русскоязычного издания, они от него что-то слышат, ходят на какие-то приёмы, на какие-то концерты, но тоже не очень активно. Мне кажется, что у русских потребность кучковаться всё-таки меньше, чем у тех же турок, марокканцев или у итальянцев, которых там очень много.

- А ты себя там кем чувствуешь русской, голландкой?

- Я себя уже ни там, ни там не чувствую стопроцентно. Потому что в Голландии меня до сих пор что-то может удивлять. Но меня точно так же очень многое теперь удивляет в России.

- Что тебя удивляет в Голландии?

- До сих пор осталось для меня загадкой определённое голландское чувство юмора.

Некоторые шутки такие, что я до сих пор не проникнусь, в котором месте нужно смеяться, хотя хорошо владею языком.

- У них что, есть чувство юмора?

- Ещё какое! Причём есть очень хороший юмор, а есть кое-что, чем я никак не проникнусь.

- Коришь себя?

- Нет, но каждый раз удивляюсь. Приятное ощущение. Иногда, после рассказа русского анекдота все русскоязычные, которые прослушали его на голландском, падают от смеха, а голландцы, несмотря даже на великолепный перевод, сидят застывшие, а в каком месте смеяться? Вот это очень смешно. Над этим мы смеёмся отдельно.

- То есть чувство юмора разное?

- Да, это и отличает ментальность и ощущение жизни одних людей от ощущений других.

Вообще, голландцы «пофигисты» в здоровом смысле слова, так как сама нация маленькая, много боролась, вечная вода, должны крутиться, выживать. Неформальная нация, многое принимающая, независимо от цвета кожи и убеждений. Хоть в бигуди на улицу выйди, никто внимания не обратит, пальцем не покажет. В обращении нет такой субординации, как в России, в Германии. Если мы зачем-то собрались, не надо сильно извращаться в формальностях. Буквально через 5-10 минут переходим на «ты», говорим о главном, и отметаем всё остальное.

- А что тебя удивляет в России, кроме дорог?

- Кстати, они меня удивляют гораздо меньше. Меня на данном этапе удивляет определённое желание иметь всё, не хотеть за это потеть и постоянно быть неудовлетворёнными. Вызывает недоумение способность русских, особенно за рубежом, ругать всё, нам же всё не так, все скучные, все сволочи. А сами живём, и неплохо живём. Но русскому характеру нужно на кого-то катить бочку, чтобы чувствовать себя лучше. Мы же нация супер, имперская такая, и нас эти сволочи буржуи недооценивают, или сволочи русские. И вот мы хаем и хаем, то не так и это не эдак. У меня возникает только один вопрос, а что ты здесь тогда делаешь? Вали обратно, не порти собственную жизнь. «А вот у нас в России…»

- Что, даже так говорят?

- Так у нас же ностальгия, которая всё оправдывает. Все замораживаются на каком-то участке времени, когда были молодые-красивые, сидели на кухне, пели песни под гитару и ни о чём не думали.

- А у тебя она была, ностальгия-то?

- Я, благодаря маме, была лишена этого чувства, она с детства возила меня по стране. И я видела, что, кроме прекрасного города Ангарска, есть огромные пространства, достойные внимания. Ностальгия моя больше связана ни с местом, а с людьми, которые мне дороги.

- А Голландия - это правда, страна тюльпанов?

- Да, там много тюльпанов и нарциссов.

- Ну, что-то же тебе там не нравится?

- Климат не нравится. Хотя, если вспоминать сибирскую зиму, там жить приятнее. Климат не очень богатый, потому что круглый год +12,+15, дождь и сырость. Телевидение передавало с гордостью, что в августе у нас было три солнечных дня!

- А спортом там каким увлекаются?

- Фанатеют по футболу, популярен велосипед и конькобежный спорт. Натурального льда ждут каждую зиму, но, увы, никак не дожидаются.

- Ты ходишь в церковь?

- Я не знаю никого, кто по воскресеньям бы ходил в церковь, и сама не хожу, не крещёная. Инстанция–церковь мне сама по себе чужда, я туда хожу, чтобы посмотреть на исторический или культурный объект, послушать колокольный звон. Голландия ведь католическая и протестантская страна, из-за отсутствия жёсткости в церковь ходят редко, особенно в больших городах, может быть в деревнях по-другому. А, в основном, ну если они на Пасху соберутся, то дай Бог.

- Вот, смотри, из всех мифов, которые о Голландии существуют в сознании русских о том, что все голландцы любят курнуть травку, сгонять в «Красный квартал» и заесть это мухоморами, какие реальные?

- «Красные кварталы» есть практически в каждом большом городе, и кофе-шопов там действительно через каждые пять метров, там продают марихуану, с меню, с расценками, всё официально.

- И никаких преследований?

- С этим они никак не могут разобраться. Это, как они сами называют, «политика закрытых глаз». Продавать марихуану запрещено, но продавать её в кофе-шопе не запрещено. В этой дилемме мы находимся давно, и Европа остальная на это сильно сердится. На самом деле всё это рассчитано на туристов, это туристический бизнес, так как имидж Голландии известен во всех странах мира. Свои, кто подсел на это конкретно, их немного, с ними работают, в аптеках выписывают что-то, церкви берут на себя обязанность поддерживать их.

- Я читала, у вас даже день конопли есть, что это за праздник такой?

- Первый раз об этом слышу. Вы приезжайте лучше на День королевы, это 30 апреля, как раз время тюльпанов.

- А что? День королевы – звучит лучше, чем день конопли!

ОБЪЯВЛЕНИЕ

Доставляем журнал "Иркутские кулуары" нашим читателям. Стоимость доставки 100 рублей. Телефон службы доставки: 8-964-1257227.

Весь номер журнала в формате PDF: http://rubabr.com/kuluar/8.pdf