Осетия: любовь и боль…

В Приангарье живет довольно много грузин. Я нашел того, у кого много родственников-осетин. И головная боль – с кем погутарить о войне в Южной Осетии – исчезла. Впрочем, и не война стала главной темой нашей беседы. Мой собеседник больше говорил о другом, и говорил предельно, как мне показалось, откровенно. Единственное, чего он не хотел раскрывать, так это имени своего. В Грузии у него остались и родные, и друзья.

- У меня детство прошло в Цхинвали, – начал он. – Мои бабушка и дедушка жили километрах в двенадцати от города, а мама и отец там работали. Раньше в Цхинвали вообще было много грузин, разделить осетин и грузин было очень сложно. Город этот называли маленьким Парижем – с точки зрения компактности, красоты и отношений между людьми. Население 36 тысяч, все друг друга знают. Я пацаном иду по улице – каждый второй здоровается. Сегодня всё бы поменял, чтоб вернуться в те времена.

- Как же тогда случилось, что дошло до войны?

- Всё произошло очень просто: стал разваливаться Советский Союз, определённые силы Грузии во главе со Звиадом Гамсахурдиа решили самоутвердиться, начали говорить, что все беды Грузии - от России. А я всегда вспоминаю слова своего деда-грузина. Когда Гамсахурдиа объявил, что мы отсоединились от России, старый дед посадил меня перед собой и задал такой вопрос: «Внучек, скажи, может, я что-то в этой жизни не понимаю, но всю жизнь мы, грузины, ездили в Россию, любили русских женщин. Всю жизнь, мы, грузины, гуляли в лучших ресторанах России, мы всю жизнь дружили – продавали России свои фрукты и везли деньги домой. Может, это Россия нас выгнала? От кого мы отсоединились? Кто больше потерял?»

Для крестьянина ведь что главное? Рынок сбыта его продукции. Единственный рынок сбыта был всегда в России, потому что у турок, армян, азербайджанцев всё своё, им грузинского на фиг ничего не надо. А Россия – огромная страна, которая в огромных объёмах потребляла все. И какое было отношение – вы помните, да? О, из Грузии фрукты! Их ценили. Никто не мог подумать, чтобы какие-то там польские или китайские яблоки есть. А вино грузинское, а коньяки? И грузинские крестьяне были, можно сказать, зажиточными – покупали «Жигули», обучали детей в институтах. В деревнях дома стояли двухэтажные каменные. Уровень жизни был высоким, потому что Россия этому способствовала.

А сегодня реализации никакой никуда нет, Саакашвили поставил несколько консервных заводов каких-то зарубежных компаний, приобретает фрукты за копейки, перерабатывает в сок. И бедный грузин этот сок – уже втридорога – сам же и покупает. То есть богатеет иностранный капитал, а не грузины. Там у грузин ничего нет.

- А из-за чего первый конфликт между грузинами и осетинами произошел?

- Корни его тоже там, в попытках самоутверждения отдельных людей. В СССР возможности национального самовыражения особой-то не было – все сидели, никуда не дёргались. А тут резко появилась такая возможность. И Гамсахурдиа с его командой понесло. Он почувствовал власть, и первое решение, с которого начался конфликт с теми же абхазами, заключалось в том, что национальным языком назначили грузинский. Вся документация чиновничья – только на грузинском, никакого русского языка. 300 с лишним лет люди жили и дружили с Россией. И как это всё искоренить? Туризм жил исключительно за счёт России, всё было за счёт России.

Когда первый конфликт в Абхазии был, у нас говорили: «Да в Осетии такого быть не может! Мы с грузинами-то одна семья. Абхазцы хоть мусульмане, ладно, а у нас нет ни одной осетинской семьи, где не было бы родственника-грузина, и нет ни одной грузинской семьи, где не было бы родственника-осетина».

А тогда Гамсахурдиа собрал толпу студентов и зевак, привёз их к границе Цхинвали и начал говорить, что они должны туда войти, установить свой порядок. В Цхинвали народ собрался и, не понимая, что происходит, закрыл просто подступы к городу. Ещё никто не думал ни о какой войне, ни о каком оружии, но конфронтация уже начала назревать. Осетин можно понять: они хоть и воинственный народ, но в тот момент сидели дома, никто не собирался идти ни с кем воевать, им было абсолютно начихать на чьи-то амбиции. А Гамсахурдиа, когда его развернули, не смог вытерпеть такого поражения, ему надо было себя проявить. И начались провокации - такие покусы, как перекрытие туннеля, границ…

- То есть дело всё-таки в амбициях лидеров?

- Конечно. Разве мы с вами в телевизоре видим простой народ? Нет, мы видим политиков, которые говорят о высоких материях. Крестьянин, рабочий о высоких материях не говорит. Им война уж точно не нужна. Ну, зачем грузину воевать с осетином? От Тбилиси до Цхинвали всего полтора часа езды – это как из Иркутска в Черемхово съездить. Там до такой степени всё близко: осетинское село около Цхинвали - и тут же деревня грузинская, разделяются только улицей. Не полями, не горами – улицей. Потому что все с давних пор тянулись друг к другу, хотели быть поближе. Причём, исторически.

Сами по себе осетины очень воинственный народ, кочевники, никогда земледелием не занимались, воевали. Но они территории завоёвывали и уходили. Это хобби у них такое было – повоевать. Точнее, такой характер. Грузинская царица Тамара, выйдя замуж за осетинского царя Давида-Сослана, привлекла осетин на свою сторону, они защищали грузинские границы. Веками так складывалось, и все переплелись: осетины женились на грузинках, у грузинов считалось за честь в жёны осетинку взять – у них было жёсткое воспитание, что, вероятно, шло семейной жизни только на пользу. То есть осетины были приглашены на эту землю, они стали осёдлыми, - и вот появилась такая автономия.

И сегодня говорить «это наша земля, это не осетинская земля» – неправильно. А кто поставил точку отсчёта, по какому принципу надо делить землю? Нет такой точки отсчёта. В тех краях никогда не существовало понятия «это наша граница, вы туда не ходите». Там всю жизнь отдыхали, гуляли. Осетины – немногочисленная народность, на всю Южную Осетию около 100 тысяч человек. Там не было системы кланов. Были системы родовые: род такой-то, такой-то. И для грузина жизнь в Осетии в те времена была очень комфортной.

Так вот, Гамсахурдиа подготовил вооружённые формирования, а потом сделал амнистию и выпустил зеков, которые зашли в Цхинвали и решили взять город под контроль. Это было в 1991 году, в Рождество, утром часов в 5. Город никто не охранял: даже мысли не могло прийти, что такое возможно. Зрелище было не для слабонервных: всё вокруг в милиционерах, люди в масках с собаками – как гитлеровская Германия.

В тот день начались аресты молодых ребят: кто-то что-то выкрикнул, их брали, увозили. Началась защита города. Народ был вооружён в тот момент охотничьими ружьями, основную массу которых перед этим изъяла милиция. Это ведь всегда бывает перед конфликтами – государство изымает оружие. Первый автомат, который я в Осетии увидел, был автомат из школы - с забитым клином, заваренный, переделанный, он не стрелял – плевался. Но всё равно оружие.

С тех пор началась конфронтация, потому что народ просто испугался того, что произошло. Грузия – для грузин. Осетин не имеет права больше одного ребёнка иметь. Это Илия Второй такие лозунги кидал – грузинский патриарх, который присягал Гамсахурдиа, потом Шеварднадзе присягал, Саакашвили – тоже присягал. Из его уст звучало. Видимо, крыша у этой кучки людей поехала совсем, народ взбаламутили. А что народ? Шла абсолютная дезинформация. Как и сейчас в Грузии.

- А что было дальше?

- Потом пришёл Шеварднадзе, когда Гамсахурдиа убрали. Он всё же старый политик, не зря его называли Хитрый Лис, Белая Лиса. Осетинский народ избрал тогда первого своего президента - Людвига Чибирова, он был ректором университета, доктором наук, профессором-историком. Чибиров прекрасно понимал, что в Осетии тоже у части людей были экстремистские настроения, а это надо было прекратить и установить мир. Он встретился с Шеварднадзе, они договорились. А потом уже регулярно встречались с Президентом России. Фотография даже такая осталась: Людвиг говорит тост, а рядом Шеварднадзе и Ельцин головы наклонили, слушают…

И начались перемены к лучшему. Если во времена Гамсахурдиа осетины не ездили на территорию Грузии на своих машинах – это было очень опасно, могли арестовать, по номерам было ясно, что машина из Осетии – то Шеварднадзе издал распоряжение, чтоб ни одной машины из Осетии не останавливали. Началось сближение, люди быстро подзабыли напряжённость. На границе, в селе Эргенети, вскоре образовался огромный рынок, куда грузины везли свои фрукты-овощи, осетины везли муку, зерно. Вся Грузия приезжала туда отовариваться. И когда всё вроде начало оживать, тут-то и пришёл господин Саакашвили.

- Видимо, как раз с Саакашвили в Грузии началась совсем другая история?

- Да, с приходом Саакашвили начали резко напрягаться грузино-осетинские отношения, потому что он сразу сказал: «Мы должны вернуть Южную Осетию».

Вообще, Саакашвили в президенты пришёл случайно, никакой он не ставленник Америки, как многие считают. Когда-то работал в аппарате Шеварднадзе, в одной с ним команде. Потом создал свой блок, который занял на парламентских выборах, по-моему, второе место. При этом Саакашвили понимал, что многое в распределении количества мест в парламенте зависит не от результата на выборах. И он пришёл к Белой Лисе и сказал: «Мы понимаем, что вы нам не дадите ни первого, ни второго места, дайте нам хотя бы третье». На что Шеварднадзе ответил: «Вы у меня и третьего не получите!» Терять Саакашвили оказалось нечего, и он двинул в президенты. Денег у него и его сподвижников было немного, около 250 тысяч долларов. Но выборы выиграли – на лозунгах «Мы патриоты, мы всё сделаем для Грузии!»

А сам Саакашвили – ученик Гамсахурдиа. Это Гамсахурдиа отправил его в Америку учиться. Саакашвили образованный очень человек. Приехав из Америки, он начал работать в грузинском правительстве, активно участвовать в политической жизни страны. На второй день своего избрания Саакашвили вышел на набережную Куры и заявил: «Я считаю, это должно быть проспектом Гамсахурдиа!» Достойный ученик.

Когда Саакашвили пришёл к власти, американцы посмотрели – вроде в университете у них учился парнишка, – и подмяли его под себя. Всё-таки это слабость наших спецслужб, что мы не смогли тогда ситуацию отрегулировать, проконтролировать. Потому что в Грузии всегда присутствует довольно большая оппозиция по отношению к той власти. Но мы не можем её поднять по элементарной причине: американцы серьёзно финансируют нынешнюю власть, а оппозиция не финансируется никем.

И с точки зрения чистой политики Саакашвили рассчитал все верно. Он, например, начал раскалывать осетин. Забрал к себе Санакоева, бывшего министра обороны и премьер-министра Южной Осетии, которого назначил альтернативным южноосетинским президентом в противовес Кокойты, посадил его в Тбилиси, сделал своим замом и сказал: «Твоё дело – подминать осетин под нас». Между прочим, на первом грузинском танке, вошедшем в Цхинвали после 13-часового обстрела, сидел именно он – Дима Санакоев. Как бравый парень, в тельняшке, словом, как победитель…

- Словом, Саакашвили - приверженец любых методов? Лишь бы приносили результат?

- Да, любых, без разбору. Во время первой войны кровь тоже была, но тогда в помине не было, чтоб установки ГРАД стреляли. В основном шла война диверсионная. Да, обстреливали миномётами, но такого числа жертв ведь не было.

Когда в первый раз зашли грузины в Осетию, из домов, где жили экстремистски настроенные грузины, по мирным жителям-осетинам начали стрелять. Часть осетинского населения пришла в бешенство и начала сжигать дома. И несмотря на это, очень много грузин после первой войны ещё остались жить в Цхинвали – не уехали. И их никто не трогал. Хотя, конечно, были и беспредельные моменты, но массового характера они носили. Никого не убивали, но если поджигали дом, соседи-осетины защищали грузинские дома от осетин-мародёров.

- На этом фоне несколько странным, мягко говоря, выглядит поступок Вахтанга Кикабидзе, который отказался от ордена Дружбы народов, вручённого ему Медведевым.

- Это тем более странно, если иметь в виду, что во время первой грузинской войны Кикабидзе с автоматом в руках стоял против Гамсахурдиа. А сейчас команда-то та же, соратники Гамсахурдиа. Только Кикабидзе ведёт себя наоборот. Может, его прикормили?

И почему тогда, если он так любит Грузию и свой народ, он столько лет снимался исключительно на «Мосфильме», а «Грузия-фильм» ни одного фильма с его участием не создала? Зачем забывать тех, кто из простого барабанщика «Ореро» сделал известного человека? Кто бы его знал - и в России, и в той же, кстати, Грузии, - если бы не фильмы «Мимино», «Не горюй» – все на русском языке, не на грузинском!? Такие великие актёры, как Серго Закариадзе, который в «Отце солдата» играл, в подобную ситуацию никогда бы не попали. Здравый грузин и здравый осетин в первую очередь думают о том, чтобы жертв не было.

Но народ, особенно грузинский, в этой ситуации не спрашивает никто. Та же Грузия к нынешней войне совсем не готова была: никаких бункеров для населения, никакой эвакуации. Саакашвили на народ наплевать, он выполняет американские указания, своими мозгами даже не думает.

И ещё многие грузины говорят: «Почему российская армия его не свергла?»

Показывали по ТВ женщину-осетинку, которую английская журналистка спрашивает: «А вы почему не убегаете, когда русские танки заходят, не боитесь?» Та отвечает: «А чего нам бояться, мы столетия вместе жили. Они нам плохого ничего не делали. В любом случае русские лучше для нас, чем американцы».

- То есть для Вас американский почерк в этой заварушке был хорошо заметен?

- Дело в том, что тактика нападения была чисто американской. Американцы совершенно не умеют воевать в пешем варианте. Осетины рассказывают, что вся проблема грузин была в том, что танки заходили без пехоты: пехота идти боялась. А без пехоты танк поджечь – 2 секунды.

Надо подчеркнуть вдобавок, что иностранцы – и не только американцы – в Грузии ведут себя, как дома. А почему? А вот почему. Выступает, к примеру, грузинский премьер-министр и после бомбёжки Поти напоминает всем: «Порт Поти, между прочим, собственность компании Арабских Эмиратов». Упала бомба на Каспский цементный завод - «А цементный завод сегодня принадлежит германской компании». Обращаются-то к так называемой мировой общественности, но нам-то становится ясно, что в Грузии всё уже под иностранцами. И те, понятно, не хотят допустить, чтобы нынешнюю власть там сменили. Зачем? Если в Грузии власть сменится, то возможна и смена собственника.

- Можно ли хоть как-то спрогнозировать – что дальше-то будет там?

- Самая большая проблема Южной Осетии на сегодня – это её географическое положение. Она окружена почти со всех сторон грузинскими землями. Чтобы из некоторых осетинских деревень добраться до Цхинвали, надо обязательно проехать по Грузии. Проблемы однозначно будут продолжаться. И дело не в людях – народ просто дезинформирован.

В России же все спокойно между грузинами и осетинами – никто никому морду не бьёт, ни разу я таком не слышал, ни разу. И все мечтают, чтобы вся эта возня вокруг Южной Осетии поскорее прекратилась. Но пока рулит Саакашвили, точно ничего не прекратится, потому что он человек с глупыми амбициями, а реально для свого народа ничего не делает.

В Тбилиси, безусловно, живут прекрасно, но живёт кто? Политики, чиновники или бизнесмены, имеющие рестораны. А работяги выживают за счёт родственников в деревнях. Почему, например, народ идет в грузинскую армию? Потому что там платят зарплату. Почему армия убежала, когда пошли в атаку российские войска? Потому что это неподготовленная армия, профессионалов там единицы. Одеть человека и дать ему оружие – это не профессионализм.

Я звонил друзьям в Грузию, они говорят, что сейчас там гробов не хватает – для жертв авианалетов. А никто ведь и не думал о возможных потерях, рассчитывали, что за пару дней захватят Цхинвали. Говорят, что стрельба началась ровно в 12 часов ночи, когда народ лёг спать, и такое внезапное ночное нападение рассчитано было на то, чтобы выжечь всё, чтобы не было повода у оставшихся в живых осетин вернуться туда. Но ни один же нормальный грузин не построит свой дом на месте того дома осетина, где было всё залито кровью. Это для отморозков каких-то придумано было или для иностранцев опять.

А потом грузинская армия начала подставлять своих же сограждан. Там ведь как было: грузинские солдаты при бомбардировках или обстрелах бросали технику в населенных пунктах – чтобы самим забежать в дом, переодеться в гражданское и спрятаться. А авиация-то бомбит технику – тут волей-неволей мирных жителей заденешь, и это, конечно, трагедия… И боль, общая боль.

- Как думаете, Россия не поддастся на угрозы НАТО и Штатов, не бросит осетин?

- Однозначно нет! Раньше у нас вместо страны была территория, разделённая кучками олигархов. А теперь начинает проявляться именно страна.

Медведев правильно сказал о миротворческой операции в Осетии: а какой ещё был выход? Когда на Цхинвали ракеты летят, как на Курской дуге, установки ГРАД работают. Они вообще-то применяется только против бронетехники, а не против живой силы. Это даже с точки зрения этики армейской непонятный шаг. Когда защищаешься, ясно – некогда выбирать, любое оружие хорошо. А когда в 12 часов ночи спящий народ начинаешь бомбить – как-то странно. И за такие штуки надо крепко наказывать!

Но любая война, пусть даже 100-летняя, всё равно заканчивается. И сегодня задача - сделать так, чтобы закончилась и эта. Чёрт с ними, с дипломатическими конфликтами, пускай там дипломаты изощряются, что-нибудь придумывают, пусть нам экономические санкции какие вводят – выживем, выкарабкаемся! Только пусть люди перестанут погибать. Все простые люди – не политики – хотят жить в мире.

А Медведеву с Путиным надо одну простую вещь сейчас сделать: предоставить гражданство всем вообще грузинам, желающим стать россиянами. Вот увидите, 80% населения Грузии соберется и уедет из страны…