Последний оплот свободы слова

Выбрать президента страны или депутатов в парламент при помощи интернет-голосования? Почему бы и нет? Использование электронных технологий в политической сфере становится всё более актуальным.

Но пока всемирная паутина является зоной, не подконтрольной госструктуре. Можно ли защитить Интернет перед выборами? Ведь это отличное поле для «чёрного» пиара.

Об этом и многом другом мы говорим с руководителем иркутского интернет-проекта Дмитрием Таевским.

— Ожидаете ли вы к выборам ужесточения законодательства на предмет Интернета так же, как на предмет СМИ?

— Не знаю, тут же классическая схема: строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения. Дело в том, что законодательство-то, может, усилят в части экстремизма, уже закрыли четыре сайта в Новосибирске по обвинению в экстремизме. Я, правда, не знаю, какие — все молчат. Но официально Роспечать заявила о том, что четыре сайта закрыто. Кстати, под термин «экстремизм» можно многое подвести. Но тут надо чётко сознавать, что в отношении Интернета, скорее всего, не хватит сил. Потому что СМИ все на виду, есть адрес, а Интернет ввиду его масштабности контролировать сложнее. Невозможно полностью и враз заблокировать виртуальное поле.

— На носу пора выборов — вы наверняка ощущаете на себе, как активизируются сайты, форумы. Много пиарщиков пользуются этим ресурсом, и стоит ли их «фильтровать» — насчёт слива информации и т.д.

— Нужно чётко понимать, что в Интернет ходит много народа — от 15–20% — в Иркутске. И это достаточно образованные люди. Они вполне могут не поверить пиарщику и сделать другие выводы. Но пиар всегда был и будет в Интернете. Пример — позапрошлые губернаторские выборы в Иркутской области. Появился русскоязычный сайт, на котором вылили весь компромат на одного из кандидатов, что в обычном СМИ было бы невозможно. А здесь — пожалуйста.

— Но часто говорится о том, что интернет-аудитория — это не те люди, которые ходят на выборы…

— Интернет — это, конечно, очень скептическая аудитория, но вместе с тем это люди, которые активно интересуются политикой, которые создают общественное мнение. Они могут сами не пойти, но это, как правило, журналисты, политики, которые своим мнением формируют мнение своей аудитории. И здесь влияние каких-то пиар-ходов будет, если они будут очень достоверно поданы. На уровне мощных, хорошо проработанных пиар-ходов.

— Вы вмешиваетесь в диалог, блокируете вход каких-нибудь людей, убираете посты?

— Вообще, очень не хотелось бы. Потому что мы считаем, что Интернет — это единственная оставшаяся открытая трибуна, последний островок, где каждый может высказать своё мнение. Но, к сожалению, есть определённые группировки, где люди просто невменяемые. Им вход к нам запрещён. Всем остальным в рамках российского законодательства вход разрешён. Но мы чётко отдаём себе отчёт, что всё находится под контролем соответствующих органов, и что мы должны находиться в рамках уголовного законодательства. То есть, за чем следят модераторы? За хулиганством и за нарушением законов. Если человек угрожает физической расправой, призывает к экстремизму, то он блокируется без разговоров.

— Часто ли обращаются всевозможные структуры для того, чтобы как-нибудь направить дискуссию в нужном им направлении. Часто ли пытаются через вас «слить» информацию?

— Во-первых, мы — все серьёзные порталы с большим посещением — вынуждены работать с правоохранительными органами. Где-то раз в месяц, два раза в месяц мы даём какие-то консультации УВД, ФСБ, по вопросам, которые им легче спросить у нас, чем самим выяснить. Конечно, они могут и сами всё узнать, но проще задать нам вопрос. И мы как законопослушные граждане просто должны сказать, кто писал, откуда писал. Естественно, не раскрывая личности. Но адреса мы обязаны дать. Такие вопросы возникают именно в отношении нарушения закона. Я могу гарантированно сказать, что идеологической цензуры и идеологических вопросов со стороны правоохранительных органов не было.

Опрос

Стоит ли вводить виртуальную цензуру в период выборной кампании? Или Интернет не является серьёзным конкурентом газетам и телевидению?

Алексей Козьмин, депутат Законодательного собрания Иркутской области, президент Фонда регионального развития:

— Во время избирательной кампании сам применял технологии агитации через Интернет. И могу сказать, что в российском законодательстве есть существенные пробелы. Например, считать ли агитацией рассылку по электронной почте или SMS-сообщения? Ведь это тоже средства передачи информации. А в законе об этом ничего не сказано.

Алексей Петров, руководитель школы публичной политики:

— На мой взгляд, те, кто в Интернете разводят бурные дискуссии во время предвыборной гонки, не ходят не выборы, не заполняют бюллетени и не используют своё право голоса. Другое дело, если у нас будет введено электронное голосование, как это уже практикуется в Прибалтике.

Вячеслав Плахотнюк, член Избирательной комиссии Иркутской области:

— Приведу пример из практики. Когда выбирали губернатора Иркутской области, у одного из кандидатов был зарегистрирован сайт, где сливалась грязная информация на других кандидатов. Я пробовал провести расследование. Как выяснилось, этот сайт был зарегистрирован на сервере в Вирджинии. Чтобы узнать, кто владелец сайта, задействовали Интерпол. Но концов так и не нашли. Дело были вынуждены закрыть из-за того, что к ответственности было некого привлекать.