Бумажный щит для «зеленого друга»
Городские леса Иркутска, числом двенадцать и общей площадью 6000 гектаров, получат статус особо охраняемых территорий.
Весной 2006 года управление охраны окружающей среды и экологической безопасности администрации города провело серию рейдов для точного определения границ лесов и описания их современного состояния. И сегодня, спустя почти полгода, сотрудники отдела говорят об увиденном с дрожью в голосе. То есть это на бумаге у иркутян 6000 гектаров леса — на деле значительная его часть вырублена, а земля захвачена и ускоренными темпами застраивается, засыпается мусором и вообще, что называется, «вовлекается в хозяйственный оборот».
Котельная северного промышленного узла дала начало небольшому ручейку сточных вод, в которых растворена значительная часть таблицы Менделеева. Говорят, что это даже легально, но едва ли разумно. В лесах вдоль дороги, ведущей к станции Батарейная, свалки мусора превратились в местную достопримечательность. Иногда промышленные предприятия выбрасывают туда отходы целыми грузовиками, и кое-кто из местных жителей промышляет сбором вторсырья. По факту незаконной вырубки (неслыханное дело: обычно поймать преступников за руку не удается!) заведено уголовное дело по статье, предполагающей ответственность за «особо крупные размеры» — виновный признал сорок деревьев, на деле выпилено и вывезено более ста. Леса в Ново-Ленино сократились на полторы тысячи гектаров — их вырубили и застроили. Комитет по управлению муниципальными имуществом обещал завести сразу серию уголовных дел и как минимум наложить солидные штрафы, но, видимо, виновных не нашли.
Список можно продолжать. В самом большом лесу, в районе пади Топка, — самый большой захват. Фирма, уже прославившаяся произвольным изменением русла реки Ушаковки, заняла на неизвестных основаниях 35 гектаров леса, строит коттеджи и вполне может начать рубку фантастического по красоте леса, в котором когда-то был пионерский лагерь и пруд, а теперь — частная собственность, высокий забор и явственное ощущение больших неприятностей. Жители близлежащих улиц, впрочем, ухитряются урвать свою долю — пилят и рубят деревья, кто на дрова, а кто на стройматериалы. Это уже правило: чем ближе лес к естественному состоянию, как вот теперь уже знаменитый лес на Кайской горе, тем больше желающих обосноваться в нем и тем почему-то сложнее правоохранительным органам схватить их.
Не отстают во вредоносной деятельности и муниципальные образования. Иркутский сельский район на своих землях, примыкающих к городу по столь прихотливой кривой, что змея хребет сломает, позволяет себе настоящие чудеса — приватизацию участков в водоохранной зоне, свалку мусора, строительство автосервиса на берегу ручья, слив сточных вод на грунт (а они стекают в ручьи и реки, впадающие в Иркут и Ангару), вырубку леса в изрядных объемах. Страдает Иркутск и его жители: внешне «городские» леса ничем не отличаются от «сельских».
Отчаявшись дождаться помощи от «государева ока», сотрудники отдела охраны окружающей среды составили наконец-то реестр городских лесов и подготовили документы, которые определят правовой статус различных участков.
Всего в Иркутске будет три городских леса, пять лесопарков, курорт, дендропарк, памятник природы «Кайская реликтовая роща», лес первого и второго поясов зон санитарной охраны источников водоснабжения. Большинство лесов получат статус «рекреационной зоны, представляющей собой участок леса, расположенный в городской черте». Четыре участка должны стать особо охраняемой природной территорией (ООПТ) местного значения, «имеющей природоохранное, рекреационное, эколого-просветительское и историко-культурное значение как особо ценный для города крупный и целостный природно-территориальный комплекс».
Если на сентябрьской сессии депутаты гордумы утвердят перечень и схемы городских лесов, это станет только началом работы. На всякое использование лесов будет объявлен мораторий, до тех пор, пока статус ООПТ не утвердит Законодательное собрание Иркутской области. Комитету по градостроительной политике нужно будет зафиксировать границы рекреационных и особо охраняемых зон в генеральном плане. КУМИ достанется особо тяжкая доля — провести инвентаризацию лесных участков и доказать самовольным захватчикам, что они не правы. (Эта работа, как показывает практика борьбы с незаконно установленными ларьками, рекламными щитами, игровыми автоматами и прочим доходным хламом, практически бесконечная — стоит согнать одного «оккупанта», как его место занимают трое новых.)
Отдельно стоит остановиться на работе, предстоящей комитету по управлению жилищно-коммунальным хозяйством: при разработке программы озеленения на 2007 год предусмотреть «средства на лесоустройство, включающее в себя систему мероприятий по охране лесных массивов». Проблеме ухода за лесами уже много лет, и остается только удивляться, как при ежегодных пожарах, в которых гибнут тысячи гектаров лесов области, городские леса каким-то чудом уцелели, и даже не могу припомнить, когда они в последний раз серьезно горели.
Но выделить деньги мало: нужно найти профессионалов, умеющих работать в лесу и поддерживать его в состоянии, гарантирующем городу чистый воздух и воду, а горожанам — место для отдыха. Несколько лет назад передовым и удачным считался опыт Ангарского муниципального образования, заключившего договор на обслуживание городских лесов с Китойским лесхозом, что обошлось тогда в 800 тысяч рублей в год. В свою очередь Иркутский лесхоз сумел организовать в областных газетах серию публикаций с намеком: и мы не прочь получить средства из городского бюджета Иркутска. Тогда эта заявка осталась без ответа из-за финансового дефицита. Возможно, городская администрация вернется к этой идее на новом этапе.
Мы же в свою очередь призываем всех горожан к двум вещам: первое — проявляйте бдительность и при любом подозрении о незаконных работах в городских лесах сообщайте в СМИ и городскую администрацию. Второе — берегите лес сами. Поверьте, без него Иркутск станет намного хуже.
