Последний зуб
Уцелеет ли самый старый в Иркутске дом?
На берегу Ангары, возле Знаменского женского монастыря, развернулось большое строительство. Целый каскад современных домов расположился на том месте, где еще совсем недавно стояли деревянные постройки. Их снесли. Лишь один дом чудом уцелел, как последний зуб у девяностолетнего старца. Этот дом видел на своем веку много человеческого счастья и столько же по-настоящему горьких дней. Нити, которые тянутся из прошлого, крепко-накрепко связали его с историей Иркутска.
Чья это собственность?
Вокруг двухэтажного деревянного дома номер восемь уцелели ряды малины и собачья будка, в которой живет еще пес-дворняга. А вокруг идет стройка: выкопаны трехметровые котлованы под фундамент, ревет техника, идут строительно-монтажные работы.
Нам случайно удалось сделать несколько кадров дома, как вдруг дорогу преградил управляющий стройкой:
— Снимать нельзя! Это частная собственность!
— Но нам нужно снять этот дом, памятник федерального значения.
— Снимайте из-за моей спины, чтобы видно было, как я запрещаю вам фотографировать, — заявил уверенный в себе наемный работник.
— Несколько лет назад в "Российской газете" был опубликован перечень памятников федерального значения, — рассказывает иркутский археолог, историк Николай Рогов, живущий в том самом доме номер восемь. — И под первым номером шел наш дом - памятник деревянного зодчества первой половины девятнадцатого столетия. Он охраняется государством, по крайней мере, должен охраняться.
По словам Николая Рогова, дом-памятник был выстроен в 1830—1850-х годах. Он был выполнен в классическом стиле, на что указывают, например, наличники с символами римской власти (типичный орнамент эпохи классицизма). Комнаты были построены в виде анфилады — они были проходными. В каждой — изразцовая печь до потолка. Дом сложен из листвяка, поэтому жить бы ему да жить. Но уже сегодня Николай Рогов, которому новые собственники этого участка уже выделили двухкомнатную квартиру в Ново-Ленино, боится покидать дом надолго.
— Я уйду, а дом снесут, — виновато улыбается Николай Рогов. — Мало ли что, я уж лучше пока тут поживу, да и собаку надо кормить.
Дом не отпускает своего последнего жильца. Дом, который видел на своем веку много человеческого счастья и столько же по-настоящему горьких дней. Нити, которые тянутся из прошлого, крепко-накрепко связали этот старый дом с историей нашего города.
Дети декабриста Бестужева
Хорошо известен тот факт, что у декабриста Николая Александровича Бестужева было двое детей: дочь Екатерина и сын Алексей.
— У Николая Александровича дети были от очень красивой буряточки, — рассказывает директор историко-мемориального комплекса "Декабристы в Иркутске" Евгений Александрович Ячменев. — Он признавал этих детей, он о них заботился, да и странно было бы, если бы это было иначе.
Алексей и Екатерина Бестужевы воспитывались в доме отца, однако после смерти декабриста в 1855 году его друг Дмитрий Старцев взял детей под свою опеку. Впоследствии он дал детям Бестужева достойное воспитание и образование. Жили они в доме Старцевых в Забайкалье, в городе Селенгинске. Мальчик и девочка русско-бурятской наружности, усыновленные Старцевым, уехали из Селенгинска учиться в Петербург.
— Биографию детей Бестужева еще не написал никто, поэтому есть над чем поломать голову декабристоведам, — сказал Евгений Александрович. — Возможно, какую-то часть своей жизни они провели в доме купца Старцева в Иркутске, недалеко от Знаменского собора.
Купец Старцев был богат, занимался торговлей чаем и большую часть времени проводил за границей, в Китае, где у него был дом и свое дело. После революции купца Старцева раскулачили, и его потомки, опасаясь преследований, отдали дом Знаменскому монастырю. Здесь располагались иконописные мастерские.
Здесь все дышит историей
Дом купца Старцева стоит на левом берегу реки Ушаковки, а на правом берегу было Иркутское адмиралтейство. Жильцы дома могли видеть остатки судоверфей, где строились корабли для экспедиции Витуса Беринга. В адмиралтействе строились корабли для экспедиций Беринга, Шелихова и других великих путешественников, охотников за пушниной и за географическими открытиями.
— Адмиралтейство было вдоль реки Ушаковки, есть планы, есть чертежи. Конечно, это очень памятное для иркутян место, — рассказывает Евгений Александрович Ячменев. — Но адмиралтейство было закрыто в Иркутске в 1830-е годы, поэтому в девятнадцатом веке его остатки были уничтожены. В конце Знаменского предместья была Якутская застава, где в 1866 году были казнены четверо организаторов Кругобайкальского восстания поляков: Шаромович, Цивинский, Рейнер и Катковский. Это памятное место определяли профессора истории Болеслав Сергеевич Шостакович и Александр Всеволодович Дулов, там предлагалось поставить памятный знак.
— Был в XVIII веке вход в Иркутск в конце улицы Большой, теперь Карла Маркса, там был еще старый мост (он оказался потом на территории бывшего завода тяжелого машиностроения). Здесь еще можно было в город зайти, — рассказывает Евгений Александрович. — В общем, дом купца Старцева слишком много видел, чтобы его можно было просто так разрушить.
Дом перенесут к Преображенской церкви
— Дом купца Старцева — один из старинных иркутских домов, и это счастье, что он сохранился до начала ХХI столетия, — утверждает иркутский историк и декабристовед Евгений Ячменев. — Это единственный уникальный дом на месте, где развернулось строительство, построенный еще до большого иркутского пожара 1879 года. На научно-методическом совете Центра по сохранению культурного наследия некоторое время назад было принято решение о переносе этого дома в зону историко-мемориального комплекса "Декабристы в Иркутске". По плану этот дом должен встать напротив алтаря церкви Преображения Господня, на углу улицы Тимирязева и Преображенской площади. Мы на этом настаиваем. Но будет ли суждено дому купца Старцева начать новую жизнь на территории мемориального комплекса "Декабристы в Иркутске" — большой вопрос. Вокруг дома роют котлованы, вбивают сваи, нисколько не заботясь о том, что все это крайне губительно для дома, пережившего два столетия. В доме осыпается штукатурка, идут трещины в лиственничных бревнах.
На втором этаже этого дома, где сейчас остались одни стены, жил иркутский ученый, историк и этнограф Олег Бычков. Именно отсюда он ушел 27 декабря 1999 года, чтобы уже не вернуться. В этот день он трагически погиб.
Биография Олега Бычкова — это теперь тоже история. История нашего города, и к ней просто необходимо относиться с уважением. Несмотря на то что кто-то уже объявил участок, где стоит этот дом, своей "частной собственностью".
Внебрачный сын декабриста
Живя на поселении в Селенгинске, декабрист Николай Бестужев вступил в неофициальный брак с буряткой, имя которой в точности не установлено. Она подарила ссыльному дворянину дочь Екатерину и сына Алексея. Но государственный преступник Бестужев не имел морального права давать сыну свою фамилию, иначе Алексей перешел бы в разряд государственных крестьян, то есть крепостных. Поэтому мальчика взял на воспитание близкий друг декабриста купец Дмитрий Дмитриевич Старцев. Купец дал приемному сыну прекрасное домашнее образование, приобщил его к торговому делу.
Бестужев строил в Сибири парники
Николай Александрович Бестужев — декабрист. Родился в 1791 году. Учился в Морском кадетском корпусе. По окончании курса был оставлен при корпусе преподавателем и воспитателем. До и после ссылки переводил Байрона, Томаса Мура, Вальтера Скотта, писал повести, статьи. Бестужев обладал выдающимися техническими способностями. В Сибири построил особую экономическую "бестужевскую печь", в читинской тюрьме без всяких инструментов сделал такие часы, которые ходили, не останавливаясь, по 4 года и отличались необыкновенно правильным ходом. Чинил он также в Сибири мельницы, устраивал огороды, парники, кожевенные заводы, шил сапоги, фуражки, придумал ювелирные украшения, самопишущие метеорологические приборы. На его долю с 1825 года выпали долголетние страдания в крепостях и на каторге. В 1840 году он перешел в разряд селенгинских поселян и умер в 1855 году.
