Итоги политического года. "Круглый стол"
Дмитрий ТАЕВСКИЙ, ведущий «круглого стола» «Иркутской губернии»: Общая тема нашей встречи – итоги политического года. Не хотелось бы, однако, ограничиваться традиционным подведением итогов – было бы гораздо интереснее услышать общее впечатление экспертов о процессах, которые происходили в регионе в этом году с политической точки зрения, и связанных с этими процессами тенденций.
Евгений ХОХРЯКОВ, советник губернатора Иркутской области по политике: Чем знаменателен был этот год? Одно из самых значительных политических событий – референдум по объединению Иркутской области и Усть-Ордынского Бурятского автономного округа. Оценки этому событию можно разные давать – политические экономические, и они могут не совпадать.
Политически – вроде бы все правильно сделано, экономически – это объединение, можно сказать, представляет собой отложенные ожидания. Те преференции, что были обещаны, которые мы можем получить, – это возрождение той продовольственной безопасности, которая была у Иркутской области и УОБАО в советское время, это и мясо, и зерно. От объединения, по-моему, должен был выиграть больше Усть-Ордынский округ. Но это тоже не однозначно, это ведь маленькая структура, но она могла самостоятельно выходить на федеральный уровень, больше получать денег напрямую, чего сейчас она будет лишена. Поэтому итоги по референдуму не совсем однозначные.
Второе – это проект, одобренный на уровне области, форсайта, презентация которого прошла под эгидой БЭФа. Это важное политическое событие, направленное в будущее. Комплекс из трех направлений: агломерация, форсайт и намеченный прорыв по урегулированию отношений в лесной отрасли. Почему это политически важно? Потому что здесь осуществляется попытка властей Иркутской области навести порядок в экономике. Все мы изучали Владимира Ильича и помним: если будет порядок в экономике, то будет и стабильная политическая жизнь. Были попытки политической дестабилизации в начале года, в середине, к ближе концу, но нашлись все-таки здравые умы, благодаря которым эта дестабилизация не удалась.
Если говорить о политических итогах, главное, что удалось команде губернатора – я могу это комментировать и как советник, и как политолог, – это сохранить заявленную равноудаленность от политических элит. Я категорически против определения «равноудаленность», на мой взгляд, лучше «равноприближенность». Если вспомним школьный курс, то центробежные силы разрушительны, а центростремительные – наоборот. Правило колеса – спицы ведут к центру, к соединению.
Д. Т.: Алексей Павлович, а на ваш взгляд, взгляд депутата ЗС, каким был этот год?
Алексей КОЗЬМИН, депутат ЗС Иркутской области: Я лучше буду говорить с точки зрения регионального политика.
Я считаю, год был очень урожайным на разного рода политические события. Я в своей практике таких годов не припомню, хотя, наверное, следующий год будет еще более урожайным в силу выборных процессов. В этом году у нас в области формировались силы по будущим выборам в Госдуму. Поменялось в области региональное руководство «Единой России» – я считаю это важным политическим событием. Новому руководству предстоит еще многое сделать, чтоб в партии власти наступила стабильность и она была готова к выборам в Государственную думу как единое целое.
У нас сформировалась новая партия, которую многие называют второй партией власти, и это произошло тоже не без эксцессов. До сих пор продолжаются споры на тему: кто и что должен возглавлять. Партия пенсионеров тоже претендует на свои права. Тем не менее сформировалась новая крупная федеральная политическая сила. В области этот процесс практически завершен.
Как отдельный политический процесс стоит отметить борьбу с трубой. Мне кажется, эта ситуация проявила, кто из политических сил ближе к региональным интересам, а кто федералист до последней степени. В ходе митингов, проходивших раз в две недели, было видно, как выбывают и теряются политические силы. Понятно, что имело место колоссальное давление, трудно было удержаться. Но как раз такие ситуации и могут показать населению, чего каждый политик стоит, насколько его слова соответствуют делам, как он защищает региональные интересы.
Ситуация с нефтепроводом показала, что есть проблемы, способные поднимать людей без финансовых средств и административного ресурса для того, чтобы выразить свое мнение. Радует, конечно, что не было экстремизма, никто не пытался совершать противоправные действия, все проходило в мирной форме. Один из признаков настоящего демократического общества – возможность людей открыто и свободно выражать свое несогласие с действиями власти.
Еще одно важное событие – референдум как большой политический процесс. Мне он показал, кроме того, что власть может консолидировать людей для решения конкретной политической задачи, но при этом федеральная власть должна выполнять взятые на себя обязательства. Сейчас идет волна недовольства и разочарования, что в ходе референдума были обещаны если не сахарные горы, то существенные улучшения. А сейчас мы видим, что федеральное правительство и бюджет пытаются уходить от ответственности за свои обещания. Напрямую не отказываясь, пытается эти вопросы переносить, заминать. Это подрывает доверие людей к власти.
Важное событие – то, что отменили порог явки людей на выборы. Я думаю, это связано в первую очередь с выборами президента – потому что если люди находятся в состоянии апатии, привести 51 процент на выборы достаточно тяжело.
У команды губернатора к осени этого года сложилось некое понимание действий и программа. Почему только к осени? Потому что до апреля все органы власти занимались только референдумом. Понятно, что экономическая программа, с которой губернатор выступал весной, была сырая, не была качественно сделана. Все были заняты другой задачей федерального уровня – референдумом. Сейчас же предстоит все недоработки исправлять, вырабатывать грамотную стратегию развития области, переходить к реализации долгосрочных проектов. В принципе, на это и в правительстве можно найти поддержку – у нас есть яркие проекты, необычные, та же агломерация, к примеру. На мой взгляд, это неплохо. Мы видим по факту, что те регионы, которые имеют интересные проекты, например, олимпиада в Сочи или проект развития Нижнего Приангарья, те регионы, которые могут нечто подобное предложить федеральной власти, – именно они получают деньги.
У команды губернатора есть шансы на то, чтобы все это реализовать, и ЗС должно участвовать в этом в обязательном порядке. Я думаю, конкурс по рекреационно-туристической ОЭЗ и победа нашей области в нем – это звоночек, сигнал о том, что отношения Москвы к нам сдвигаются с мертвой точки. Но это не означает, что мы должны возрадоваться и прекратить атаки на федеральный центр, так как есть опасность скатиться к нескольким десяткам других регионов, которые получают дотации на уровне минимальной бюджетной обеспеченности.
Юрий ПРОНИН, заместитель главного редактора газеты «Байкальские вести»: Мне кажется, первые несколько месяцев после смены губернатора Иркутской области и вплоть до референдума присутствовала ситуация броуновского движения. При губернаторе Говорине была определенная система, она была сцементирована до августа 2005 года. И вот ее расшевелили, броуновское движение возникло, стали меняться некоторые отношения. Теперь наступает более сложный этап – нужно придать этому хаотичному движению конструктивное направление. После референдума центр тяжести сместился именно в эту сторону деятельности властей. Сейчас идет выстраивание конструктивного вектора работы – внутри региона, с региональными элитами, с федеральным центром. Многие события, которые произошли за этот год, вписываются в эту ситуацию. Мы видим, делается попытка по-другому расставить акценты в социально-экономическом развитии области, чем это было до 2005 года, – это агломерация, развитие инновационных сфер экономики.
Важным событием, о котором Евгений Михайлович, вероятно, постеснялся сказать, явилась смена руководства в ЕР. Это не просто ситуация «раньше был Якубовский, а теперь – Зайцев», это разное позиционирование, постановка и решение разных задач. «Единая Россия» сейчас пытается играть роль некоей переговорной площадки, на которой договариваются региональные элиты. Высшее руководство области не могло самостоятельно справиться с этой задачей: это хорошо видно на примере земельного закона.
Само по себе наличие такой площадки – хорошо, но в этой конфигурации просматривается полуторная партийная система и место других партий выглядит сложно.
Не совсем я согласен, что губернатор равноудален. Если говорить о партиях, то он член ЕР. С одной стороны, это хорошо, так как там сосредоточена вся элита, тот же секретарь политсовета, он же главный федеральный инспектор. Но с другой стороны, это нехорошо: видна тенденция к созданию единственной государственной партии. Это не КПСС в чистом виде, но ее римейк.
Е. Х.: Я несколько дополню Юрия Владимировича. Я говорил не о равноудаленности, а о равноприближенности. Вот, например, Алексей Павлович – представитель СПС, «За родное Прибайкалье», но он может подтвердить, что губернатор, являясь членом ЕР, разговаривает и с коммунистами, и с СПС, и с «Родиной». То есть его задача – имея партбилет ЕР, все-таки налаживать диалог со всеми.
А. К.: Я хочу заметить, что губернатору в этом плане тяжело. Некоторые его коллеги по партии говорят, что он ведет себя неправильно, что надо все остальные партии удалить от себя, не давать возможностей для переговоров, а продвигать везде идеи ЕР.
Д. Т.: Не будет преувеличением сказать, что 2006 год был годом губернатора Тишанина. И первые оценки давались как раз в декабре 2005 года, когда было сто дней. Насколько изменилось ваше впечатление от губернатора за этот год?
Ю. П.: Мне кажется, где-то небольшое разочарование, где-то некоторое восхищение – хотя нет, сильно сказано, скорее удовлетворение. Разочарование – из-за того, что затянулись кадровые проблемы. До сих пор нет внятной кадровой политики. Мало информации – естественно, журналисты должны ее сами добывать, но и от властей она должна тоже исходить. Даже необходимый минимум информации о лицах, назначаемых на должности, трудно получить. Назначен такой-то – и все… Власти избегают давать ответы, откуда человек, где и как работал до этого.
Не вполне понятна общая парадигма областных властей. Качество работы администрации, сам дух и стиль зависят от кадров и их поведения. Хотя понятно, что, учитывая путь и специфику попадания во власть, трудно создать свою команду.
Что касается удовлетворения. Широко распространено мнение, что поговорили, например, об агломерации, и забыли. У нынешнего губернатора такого нет – видна настойчивость, последовательность, изобретательность в проведении в жизнь этой заявки. Пока нет стопроцентной уверенности в воплощении идеи, но виден выход за грань слов. В предыдущие годы много говорилось, но мало воплощалось. Возможно, это искупает огрехи кадровой политики нынешних областных властей.
А. К.: Губернатор показал себя человеком, который быстро учится. Он не был политиком – понятно, человек работал в одной отрасли, тут его берут и назначают на совершенно незнакомую работу. Он не владеет навыками и знаниями, но учится быстро. Есть успехи в подписании соглашений с корпорациями, в работе с федеральным центром, во внутренней региональной политике. Прогресс заметен.
С другой стороны – не сложилось пока команды. Нет слаженного, четкого механизма, помогающего губернатору идти вперед. Порой сотрудники администрации наносят откровенный вред губернатору – это видно и в работе с ЗС. Кадровая политика очень важна. Мне бы хотелось, чтобы у нас в области была команда, способная идти вперед, сокрушая все препятствия.
Е. Х.: Отсутствие команды – это не вина губернатора, а беда. Мы все не первый год живем в Иркутской области и знаем, как рождался наш кадровый голод. В том же Красноярске Хлопонин два года возил замов из Москвы. Боос столкнулся с той же проблемой у себя. Но в последние три-пять месяцев у нас идет ориентация на местные кадры, этих людей знают местные элиты.
Губернатор становится политиком. Он не идет в атаку, как было на железной дороге, он начинает переговоры. Ментальность – когда «отдал приказ и все работает» – меняется. Губернатор осознает, что политика – это искусство компромиссов. В будущем году мы увидим еще много изменений – как в личностном плане, так и в кадровом. Вас удивляет, что губернатор не мог объединить элиты. А вопрос – встречное движение было со стороны элит или ждали поклонов от губернатора? Я не заметил таких движений со стороны элиты, не заметил предложений сесть за стол переговоров.
Д. Т.: Этот год был годом мощных проектов – референдум, агломерация, новый аэропорт. Мнения по их поводу в обществе раскололись. Кто-то считает их перспективными, кто-то заносит их в разряд маниловщины – то есть считает, что проекты не имеют под собой реальных расчетов...
Е. Х.: Я эту тему глубоко не изучал. Но как обыватель могу сказать, лучше попробовать и пожалеть, чем жалеть, что не попробовал.
Д. Т.: Но в любом случае – это же расходы.
Е. Х.: Нет. Алексей Павлович возглавляет фонд, который из областного бюджета на реализацию агломерации не берет ни копейки. Действительно, Тишанин разбередил прошлое общество. Но не выдвигая идей, мы с Иркутской областью ничего не сможем сделать. Проекты форсайта, агломерации – они продуманы, однако без политического желания, без деятельности, без веры политической элиты ничего невозможно будет сделать.
Но это будет вина не только губернаторской власти, а и той фронды, которая, встав в стороне, говорила, что это пустые проекты. Третий же прорывный проект, который критикуется, на который натравливаются антимонопольные службы, – это лесная биржа и терминалы. Это серьезное наступление на лесную мафию. Я вижу, что это реальные планы. Но нужна политическая воля и помощь.
А. К.: Я много и долго говорил об агломерации. Сейчас зайду с другого бока. Да, и в агломерации, и в рекреационных проектах есть серьезная доля мечты и позитивного пиара. Но мы понимаем, что если сегодня не придумываем, не предлагаем интересные креативные проекты для федерации, то мы не получим инвестиции. Просто добывать газ или золото на крупных месторождениях – это федералы могут сделать и без нас, а диверсифицировать экономику, создать мощный центр на востоке страны, сдержать отток населения из Сибири и Дальнего Востока – вот достойная задача.
Фонд регионального развития должен стать коммуникативной площадкой, в которой собираются и аккумулируются все идеи. Это средство, которое потом перекладывается во все проекты, в том числе в агломерацию. Должна быть некоммерческая организация, которая несет на себе функцию развития.
Наша задача в агломерации не в том, чтоб миллионник сделать, а в том, чтоб люди, имеющие деньги, деловые качества, жили здесь. Развивали свой бизнес, делали карьеру. Тогда люди не будут уезжать, а будут приезжать.
Ю. П.: Новые проекты, которые продвигает администрация области, отражают как раз попытку смены главного вектора экономического развития Прибайкалья. Сказать, что регион уйдет от сырьевой специализации, было бы слишком сильно даже в случае успешной реализации проектов по созданию агломерации и особых экономических зон, а также строительства аэропорта. Однако можно достичь изменения акцентов – а это уже кое-что.
У проектов, заявленных губернатором Тишаниным, есть и сугубо политическая сторона. К примеру, вокруг Ковыктинского или Сухоложского месторождений сломано столько копий и сформировался буквально лабиринт из взаимоисключающих и пересекающихся интересов, что возник «эффект трясины» (бесконечного выяснения отношений и топтания на месте). Можно еще долго конфликтовать, используя изощренные политтехнологии, а воз и ныне там.
Иное дело – инновационные проекты. Здесь в политическом отношении фактически чистое поле, и губернатор сам формирует повестку и начинает партию ходом е2-е4. Ему не нужно бороться за стратегическую инициативу, она изначально у него в руках, а это уже немало для осуществления проектов.
Д. Т.: Что бы вы сказали о политических тенденциях будущего года?
Е. Х.: С января (а фактически уже сейчас) начинается избирательная кампания, и в ней. ЕР будет давить по всем фронтам. Давить, обладая административным ресурсом, финансовым, личностным – все представители элиты состоят в этой партии. Конечно, у ЕР будет доминирующее положение.
Но я знаю, что на региональном уровне отстраивается система принятия каких-то реальных решений и воплощения их в жизнь. Например, дом-музей Вампилова – это реальное воплощение проекта. И здесь трудно разделить работу ЕР, всех элит области и фонда регионального развития. Подобные парадоксы будут у нас как грибы расти.
Я думаю, хватит политической мудрости у всех политических партий ЗС не войти в политический вираж на основе принципа «я – хороший, ты – плохой» и устроить эти предвыборные гонки в Госдуму. Первый камень уже положили в основу. Если лидеры многих групп не скатятся на личные амбиции, то мы удержим политическую ситуацию. Но я боюсь, что у некоторых не хватит политической мудрости, начнут обвинять, что исполнительная власть возглавляется ЕР, и начнется оголтелая критика. Власть же критиковать всегда есть за что. Но пойдет ли это на пользу области и людям?
А. К.: То, о чем говорит Евгений Михайлович, а именно жесткая критика и конфликты, будут скорее на федеральном уровне. У нас люди, живущие в регионе, понимают: выборы пройдут, а люди останутся те же самые, с которыми придется работать. Региональные элиты меняются не так быстро. На федеральному уровне – да, там есть за что критиковать, хотя бы ту же Госдуму. Этим многие «единороссы» и занимаются, особенно критикой за межбюджетные отношения, монетизацию.
На региональном уровне, например, те же выборы в ЗС (если убрать агрессию «Родины») прошли нормально. По политическому прогнозу я не соглашусь с Евгением Михайловичем. Мне кажется, что чем ближе будет к декабрю 2007 года, тем больше будут перераспределяться представители элит по разным партиям. И вот почему. Выборы в Госдуму теперь идут только по партийным спискам. Мне уже сейчас понятно, что вряд ли ЕР наберет более 50 процентов в целом по стране. Остальной пакет перераспределится между другими партиями – ведь все в ЕР не влезут. Как депутаты, так и инвесторы начинают подыскивать себе другие партии. Коммерческие компании, ФПГ наверняка будут распределять свои риски и финансировать разные партии, как Ходорковский в свое время финансировал КПРФ и «Яблоко». Вещи несовместимые, с первого взгляда, – но это правило бизнеса. Поэтому политический ландшафт будет у нас разнородным, и основные политические партии – их будет пять-шесть – останутся на региональном политическом поле и будут участвовать как в кампании выборов в Госдуму, так и в ЗС.
Ю. П.: Мне тоже кажется, что во многом ситуация будет зависеть от событий на федеральном уровне. Причем не только в том плане, что у них будет горячее, чем у нас, хотя и поэтому тоже. Просто те события, которые будут происходить там, будут влиять на рисунок того, что будет потом в регионах. Мы понимаем, если Путин даст большой объем сигналов, что ЕР явно предпочтительней, – это вдохновит на серьезное подавление предвыборной кампании. Если он даст сигналы, что любит и «Справедливую Россию», и СПС, – это создаст определенную нишу.
Мы видим: Путин уходит. И неизвестно, насколько его будут слушать летом и осенью 2007 года. В открытую, конечно, возражать не будут. Но те, кто чувствует себя свободно в ЕР сейчас, будут усиливаться со временем. Любопытно, насколько федеральная власть и глава государства смогут эффективно контролировать эту ситуацию.
Печально, конечно, что приходится такими категориями рассуждать: сидит начальник во главе пирамиды и решает. Но это так. Ресурсы различные есть, всегда несколько процентов населения проголосуют за коммунистов. Но основное на решение не за ними. А потому ситуация в отношении губернатора может и обостриться, люди в центре могут сказать: «А ты в какой партии?» В ходе предвыборной кампании давление может стать настойчивее и сильнее. Конъюнктурные тенденции очень сильны. Неспокойно будет. 50 процентов ЕР, скорее всего, не наберет, но лидирующее положение, скорее всего, сохранит.
Е. Х.: Я не соглашусь с вами обоими. Вы знаете наши элиты. Да, ушедшие не принесут пользы той партии, в которую уйдут, но не принесут вреда они и ЕР. Ренегатов нигде не жалуют. Алексей Павлович как родился в СПС, так и останется правым. Никаких массовых явлений ухода ни у нас, ни на федеральном уровне не будет.
Про усиление ЕР. Мимо журналистов прошло незамеченным такое событие, как Всероссийский совет муниципальных образований. Это – пятая колонна ЕР, это мэры, депутаты, которых собирают под эгидой «Единой России». Это мощнейшая поддержка на местах. Даже если начнется перетекание вверху, то эта пятая колонна даст мощный противовес внизу. Хотя вы правы – я не завидую губернатору, который один должен будет исполнять волю ЕР.
А. К.: Я говорил, собственно, о том, что не будет одномандатных выборов в Госдуму. Соответственно вся масса одномандатников, которые хотят избираться дальше – Шуба, Колесников, Дубровин, – им куда? Ведь все в Единую Россию не влезут.
Второй момент. Я согласен с Юрием Владимировичем, что губернатор со временем все больше станет играть на свою партию, потому что будут выборы в ЗС, а по действующему закону победившая на выборах партия предлагает свою кандидатуру главы региона президенту.
Е. Х.: Любое уравнение можно упростить. И это тоже. Я буду настаивать, чтобы губернатор применял все дозволенные законные методы для победы ЕР. Если победит представитель «Справедливой России» – и он будет вкладывать в свою партию. Другое дело, чтобы все было в рамках закона.
Д. Т.: Спасибо за интересный разговор.
