ОВОС ТЭО "Расширение трубопроводной системы ВС-ТО" 1 этап "Усть-Кут-Талаканское месторождение"
Заказчик проекта «Транснефть» вновь ограничивает доступ населения к информации. В общественной приёмной не разрешается копировать материалы, включая документ администрации Иркутской области «Порядок проведения общественных слушаний», ТЗ и другие материалы.
По закону РФ «Об охране окружающей среды» подобная информация должна быть в свободном доступе. Представители «Транснефти» запрет на копирование документов в общественной приёмной объяснили тем, что при копировании может быть допущено искажение информации. (Может быть, кто-нибудь знает такой ксерокс, который может не только уменьшить или увеличить изображение, но и изменить содержание документа?)
Знакомство с материалами, выставленными в общественной приёмной, показало, что слушания проводятся преждевременно, нужная информация для ТЭО ещё не собрана.
Представители заказчика подтвердили, что изыскания по линейному участку трассы закончатся только 15 июля.
На слушаниях мы узнали, что этапность проектирования определена внутренними документами «Транснефти», а после заявления В.В.Путина в Томске о переносе трассы из водосборного бассейна Байкала, никаких распоряжений Президента и правительственных постановлений не последовало. Это значит, что неизвестно, как Правительство относится к данному проекту. Надо отметить, заказчики сами уже запутались, является ли рассматриваемый на слушаниях проект отдельным, самостоятельным проектом, или частью проекта «ВСТО». В ответе на вопрос об альтернативах, было сказано о том, что альтернатив было много. Также выпали из рассмотрения две нефтеперекачивающие станции в Усть-Кутском районе: №6 и № 7 (хотя для проекта транспортировки нефти из Талаканского месторождения до Усть-Кута и дальнейшего транспортирования по железной дороге они необходимы). Заказчик объясняет, что они уже получили положительное решение экспертизы в предыдущем проекте (Хотя ясно, что после заявления Президента, это положительное решение должно быть отменено. Иначе они должны были бы строить нефтепровод по берегу Байкала). По российскому законодательству, проект не может рассматриваться частями, только как единое целое, иначе невозможно ответить на вопрос, является ли он оправданным с экономической, экологической и социальной точек зрения.
«Нулевой вариант» проекта, то есть отказ от строительства нефтепровода, не проработан. Не оценено, сколько рабочих мест будет потеряно на железной дороге при полной загрузке нефтепровода. Сейчас по железной дороге в основном перевозится круглый лес и нефть. Для местного населения Усть-Кутского района, как указано в самих материалах проекта, занятость на транспорте – один из основных доходов, причём, зарплата в этом секторе наиболее высокая. «Транснефть» должна компенсировать потерю рабочих мест. В проекте этот вопрос не изучен, а в ответе на вопрос о том, какие предприятия будут созданы на местах, прозвучало, что это нефтеперекачивающие станции с рабочими местами примерно на 60 человек. Пока не известно, смогут ли там работать местные.
Самый главный вопрос, который пока остаётся без ответа, как будут защищены водозаборы в поселках, особенно в Усть-Кутском районе, так как в ряде населённых пунктов района у водозаборов нет санитарно-защитных зон. Любой заказчик промышленного объекта умоет руки и скажет, что создание таких зон – забота местной администрации. Бюджеты всех местных администраций сейчас пусты, кто оплатит специалистам-гидрогеологам изыскательские работы, чтобы обозначить на местности такие зоны, где должно быть запрещено любое строительство? Это очень важный вопрос, который должен быть решён до проектирования нефтепровода, иначе он может оказаться в том районе, который через грунтовые воды связан с водозабором. Так было в Тырети. Таких новых Тыретей может быть больше 10. Вероятность попадания нефти в водозаборы посёлков Киренского района подтверждается Заключением «Иркутскгеофизика». Риски нефтяного загрязнения должны быть застрахованы.
Это основная причина, по которой, по мнению «Байкальской Экологической Волны», эти слушания можно считать лишь предварительными. Эта позиция вызвала неудовольствие представителей «Транснефти» и была ими расценена как желание затормозить проект, даже затормозить развитие экономики. Мне, как выбранному для подписания протокола представителю общественности, пришлось зафиксировать своё «особое мнение», так как общий протокол содержал информацию о том, что участники общественных слушаний принимают этот проект за основу. Для организаторов слушаний моё особое мнение выглядело как мнение единственного человека, которое никто больше не поддерживает. И это наука нам, общественникам, что к слушаниям надо готовиться заранее.
Вместо стенограммы или хотя бы её изложения, к протоколу приложен перечень заданных вопросов без указания, кто их задал, и без ответов (видимо, сами не хотели, чтобы эти ответы стали известны экспертам госэкспертизы).
