Невыносимая млявость бытия
А вот ведь есть же другие люди! Те, которые не ходят на украинский Майдан или на главную площадь Минска (забыл, как называется), чтобы сделать из нее белорусский Майдан. Есть те, кто действительно голосует за Александра Григорьевича Лукашенко.
Большинством в 82%, ну хорошо – в 79%, 68% или сколько там «отпустила» ему белорусская оппозиция. В любом случае – их ведь действительно большинство. Но репортажи мировых теленовостей – не про них, не про это большинство и про их, так сказать, чаяния. Не они делают новости, а те, кто с трудом собрал под знамена протеста против сатрапа сначала 10 тысяч, на второй день 5 тысяч, а потом сей протест вообще сдула мартовская белорусская метель.
Кстати, не могу не заметить, что и в соседней с Белоруссией Украиной «дух Майдана» как-то тоже ведь сильно сдулся. Всего за каких-то три-четыре месяца. Так что кремлевские политтехнологи, массово откомандированные в ряды тов. Януковича, вполне могут приписать себе, по итогам парламентских выборов, славненький реванш за осенний конфуз. Только вот сей реванш – не вполне все же их заслуга. И даже не «Газпрома», с одной стороны субсидирующего Лукашенко на не менее чем 1 миллиард долларов в год за счет низких цен на газ, с другой, пытающегося установить «рыночные отношения» с треклятым Ющенкой. Такое все равно бы произошло на очень родственной нам Украине. Неизбежно.
Тут традиционный читатель сей колонки может подумать, что автор-колумнист явно сошел с ума на почве весеннего авитаминоза и решил вдруг заняться ранее совсем не присущим ему делом – защитой «авторитарного режима Александра Лукашенко». Категорически – нет. В том смысле, что никого вообще не хочу в данный момент ни защищать, ни осуждать, а всего лишь обращаю внимание на то, что есть такое вот массовое явление – его еще в некоторых странах либералы-интеллектуалы эдак полупрезрительно называют «моральное большинство» – как народная искренняя любовь к Александру Григорьевичу.
Есть много тех, кто его искренне любит и искренне же за него и голосует. Им с ним лучше, комфортнее, проще в конце концов, политически и житейски уютнее. И с этими народными чувствами ничего нельзя поделать.
Им говорят – он душитель свобод. А они чхать хотели на эти свободы и не понимают, что именно они им чисто конкретно дают, и вообще, что они означают. Им говорят – он загнал в тупик белорусскую экономику, она вся насквозь социалистическая, не реформированная. А они, во-первых, другой не видели, а, во-вторых, если и видели, то могли вполне почувствовать, что иная «реформированная» экономика держит за горло людей в таком стрессе за свое будущее, в таком страхе за своевременную оплату счетов, перед угрозой личного банкротства, что социал-застой по сравнению с этой пото-выжималкой покажется раем.
И это все ведь не брежневские пропагандисты придумали, а оно и впрямь так. Ну хотя бы чуть-чуть - согласитесь. В том смысле, что многие предпочитают «конкурентоспособному» каждодневному стрессу и вкалыванию на хозяина до упаду - и вообще всякой конкуренции – покой и абсолютно полную предсказуемость бытия. Даже если таковая – авторитарная.
Помните, как это было в фильме великого Кауфмана – «Невыносимая легкость бытия»? Так вот – белорусская «млявость бытия» - это вещь с обратным знаком.
И она многим – приятна.
Неужели вам чудится в этом намек на что-то российское? Воля ваша. Пока...
Могут ли чувствовать себя счастливыми люди, о которых говорят, что, мол, они, несчастные белорусы, живут под гнетом самого авторитарного и презираемого в Европе режима? Да, могут. Как могут другие, такие же по менталитету и настроениям люди, чувствовать себя гордо и по-своему вполне даже свободно на массовых демонстрациях в Тегеране в поддержку и самого режима тамошнего президента, и его мечты об исламской ядерной бомбе. Или голосуя за ХАМАС.
Случается в истории так, что такие народы кто-то пытается либо сладостным обманом (в том числе и обманываясь сам), как Горбачев в тогда еще СССР, либо силой, как Буш в Ираке, «загнать в счастье». Тогда как ни понимания, что такое, собственно, должно быть это новое счастье, ни внутреннего желания, либо готовности что-либо в своей жизни менять у такого народа вовсе на этот момент и близко не возникло. Получается все в итоге примерно так, как с народами майа или ацтеками, либо же с папуасами из колонизированных некогда стран: им в этом новом «счастье» обретать себя как-то совсем несчастливо. Ну просто иногда буквально – до смерти.
Может, лучше не надо было их всех трогать?
Может, надо расстаться с величайшим заблуждением всех модернизаторов всех времен и народов о том, что жизнь на свалке истории невыносима, позорна, унизительна и убога?
Может, все же признать, что многим, очень многим там действительно хорошо!
И что, собственно, считать свалкой?
Ах, вам все это смердит и воняет? Запах тлена мешает дышать и думать?
Так вы – отойдите.
Когда перегниет – будет хороший компост для ростков новой жизни.
