Не тот самый Мюнхгаузен. Плюс обнаженная Ума
30 лет назад были сняты «Приключения барона Мюнхгаузена» Терри Гиллиама.
Когда-то режиссер «12 стульев» Гайдай посмотрел те же «Стулья» в постановке Марка Захарова и в сердцах воскликнул: «Это не фильм, а уголовное преступление!» Сам Захаров, снявший «Того самого Мюнхгаузена», имел полное право крикнуть то же самое по адресу известного англичанина Гиллиама, в 1988-м сварганившего своего «Барона».
Конец XVIII века. Европа. Идет война с турками. Странствующий театр чуть ли не под пулями дает представление о Мюнхгаузене. Представление прерывает безумный старикан (Джон Невилл), требующий прекратить этот фарс, поскольку он – настоящий, мол, барон Мюнхгаузен – не может смотреть на такое вранье о его правдивейших подвигах. Барону, как и в советском фильме на ту же тему, долго никто не верит, но, рассказав для затравки пару анекдотов из своей насыщенной жизни, тот спасет город от завоевателей и удалится то ли на Луну, то ли в мир иной.
Умка – милаха. Все остальное в фильме – гиль. Хотя и в исполнении самого Гиллиама!
Терри Гиллиам – удивительный режиссер. Его зрелое творчество заключает в себе три превосходных картины («Бразилия», «12 обезьян», «Страх и ненависть в Лас-Вегасе») и пяток фильмов, по разным причинам неудачных. «Приключения барона Мюнхгаузена», увы, относятся к последним. Снятые после великой «Бразилии», «Приключения» кажутся тем более провальными. Провалилась картина и в прокате, несмотря на огромный бюджет и россыпь технических номинаций на «Оскар» (костюмы, эффекты, грим, дизайн).
В чем же дело? В том, что детская сказка исполнена натуралистических мерзостей? (Еще одна гиллиамовская – и тоже провалившаяся – сказочка «Братья Гримм» не отходит от такой сумасбродной концепции ни на шаг: режиссер нисколько не внял горькому опыту.) Или в том, что Гиллиам не чурается здесь плоских шуток, дурного сюжетного развития и даже самой низкопробной пошлятины (утехи Короля Луны в исполнении известного экранного пошляка Робина Уильямса)?
Дело, вероятно, во всем перечисленном плюс в несомненной порочности старой как мир истории: талантливый художник вступает на коммерческий путь. При всем размахе и даже гигантомании «Мюнхгаузен» сей неимоверно фальшив. Здесь, правда, появляется юная и обнаженная Ума Турман – и это, пожалуй, главная причина, по которой у нынешнего зрителя может возникнуть интерес к данной картине.
